Группа крови на рукаве. Том III (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 15

— Нужно Дубчека сюда — подсказал я на ухо Петру Алексеевичу идею — Пусть тоже снимется в кино. Оскар обеспечен.

Пока спецназовцы тащили “Сашу” во двор, я вернулся в дом. Мэри продолжала рыдать, оба Ильясова с трудом ее удерживали на ногах — Магуайер все норовила повалиться на пол.

Хер там…Мужские игры не закончились!

Я зашел в бильярдную. И даже не удивился обнаружив Незлобина. Нет, мой приказ он не нарушил — в бильярд не играл. Пил кофе. Огонек разобрался с кофемашиной, заварил себе капучино.

— Faema какая-то — Веня старательно избегал моего взгляда, протирал шильдик на аппарате -Итальянская, наверное?

— Ты в край охуел — вздохнул я — Вот как брать тебя на следующие операции??

— Кофе? — Незлобин сделал невинные глаза

— Латте оно делает?

— Что за зверь? — Веня взял чашку из бара, поставил в кофемашину. Начал тыкать в кнопки

— Смесь молока, пены из молока и кофе

— А ты откуда знаешь? — Незлобин подозрительно на меня посмотрел

Спас меня Тоом. Иво зашел в бильярдную зашел, почесался под “балаклавой”.

— Сворачиваемся.

— Электричество закончилось — кина не будет? — пошутил я

Юмора никто не понял. Не сняты еще “Джентльмены удачи”.

— Съемки закончились, пора в аэропорт

Дальше встал вопрос. Что делать с англичанами?

— Забираем с собой — рубанул Тоом — В Москве начальство решит

— Если мы схватим их дипломатов — возразил Васильев — Англичане примут наших. Нельзя.

— Мы посовещались и я решил…

Вот так всегда. Приходится брать ответственность на себя.

— Раздевайте обратно Колина — я полез в “скорую” — едем на Вацлавку.

Главная площадь Праги гуляла. Народ сидел за уличными столиками, сосал пиво. Какая-то молодежь играла на гитарах возле памятника святому Вацлаву. Мы с визгом тормознули возле здания Национального музей, сдернули шапочки с Колина и Мэри, вышибли пинком из машины. Прямо голыми. Все это само собой тоже попало на камеру.

— Аста ла виста, бэби!

С пробуксовкой мы рванули в аэропорт.

В Москве, разумеется, случился вселенский скандал. Уже в самолете пилот позвал меня в кабину, пряча глаза, сказала, что нас сажают срочно в Чкаловском и там уже само собой ждут. С цветами и оркестром. Ну вот даже не сомневался.

На аэродром приехал не только Алидин, но и Цинев лично. Он начал орать стоило мне выйти из самолета и сесть в начальственную Чайку. Генерал был красный, брызгал слюной и периодически переходил на мат-перемат. Я и сам не ангел, но слышать эти перлы было грустно.

Виктор Иванович пытался урезонить Цинева, защищал меня. Но все было бесполезно. Я же молча смотрел в окно машины, как по трапу спускают чехов. Громовцы вели их в обычный синий Икарус, который подогнали прямо к самолету. Иво нес сумку с английскими деньгами и золотом.

— Я бы тут, лично с тебя сорвал погоны, майор — генерал вытер потное лицо платком — Но тебя приказали доставить в Кремль, к Брежневу. Как только Леонид Ильич с тобой закончит — Цинев показал мне кулак

— Можно я пока вздремну? — я откинулся на кожаном сидении, вяло поразмышлял — есть ли в салоне мини бар.

— Выметайся отсюда! — генерал чуть не сплюнул — Поедешь в машине Виктора Ивановича.

Я покорно перебрался в Волгу. По дороге заметил, как рулежку выполнял 15-й МИГ. В кабине сидел… Гагарин. Жив! Первое мая, а он все еще жив.

Юрий заметил меня, помахал рукой. Я тоже изобразил рукопожатие над головой. Довольный сел в Волгу Алидина и получил новый ушат холодной воды.

— Вы зачем над английским резидентом издевались?!? Нашего посла уже вызвали в Форин Офис

— А что было делать? — огрызнулся я — Оперативное сопровождение было провалено, люди Васильева должны были засечь приезд англичан к Дубчеку. Когда мы вошли — уже было поздно. Вы же видели, как работает спецназ. Сначала все выносится к херам, кладется на пол, потом уже идет фильтрация.

— Зачем было снимать на камеру??

— Вам такой компромат дали на англичан! — завел я — А вы в частности лезете! Запускайте пленку во все мировые СМИ и можете забыть о пражской весне.

— Где пленка?

Я передал Алидину контейнер, что мне вручил Васильев перед вылетом. Велел беречь, как зеницу ока. Пленка была даже поважнее Дубчека и Ко.

— Втравили вы с Васильевым нас в историю — генерал повертел контейнер, убрал в портфель. Взял трубку Алтая. Попросил соединить с завхозом здания Совмина в Кремле. Коротко переговорил с ним, предупредил, что на заседании Политбюро понадобится аппаратура для просмотра пленки. Но сначала ее надо проявить. Как оказалось, в Кремле была даже своя фотолаборатория.

— Меня будут расспрашивать на Политбюро??

— Слишком много чести. Леонид Ильич и Юрий Владимирович переговорят перед заседанием. Не волнуйся, погоны никто срывать не будет — тут Цинев на себя много берет, но и новых орденов не жди — слишком большой скандал, все думают как замять.

— Да не заминать его надо — леса поджигать! — я ударил кулаком по ладони — Такой шанс выпал лимонников в дерьмо макнуть.

— Тут решать не тебе — развел руками генерал — И не мне. Тут высшие политические соображения. Может обменяют пленку на что-нибудь важное, уступки какие или еще что. Тайком. Вы свое дело с грехом пополам сделали. По Дубчеку отработали на пятерку, тут претензий нет. С резидентом облажались. Выкинули бы их одетыми по дороге, забрали бы деньги и всех делов. Не-ет… нужно было устраивать допрос в полевых условиях, да еще женщине!

— Шпионке!

— … дурацкая самодеятельность и безответственность! — генерал был на своей волне — Теперь жди, что еще Брежнев решит.

— Как там Яна? — мы уже въезжали в нарядно украшенную по случаю Первомая Москву и я решил сменить опасную тему

— На сохранении в ЦКБ положили — буркнул генерал

— На сохранение?!

— Плохо ей стало позавчера. Потеряла сознание. Врачи боятся отслойки плаценты.

Картина Репина “Приплыли”.

Как не рвалась душа мчаться в центральную клиническую больницу, а пришлось молча ехать в Кремль. Молча так как Алидин надулся и затих. Мы проезжали мимо колонн трудящихся, несших красные флаги и транспаранты, кое-где пришлось даже побибикать, чтобы пропустили.

Народ тащил также портреты Ленина, Брежнева, членов Политбюро. Все были на позитиве, улыбались и что-то пели. Кое-кто явно принял по 100 грамм, а может и побольше.

В Кремль мы въезжали через Боровицкие ворота. Тут была небольшая “пробка” из членовозов — Чаек и черных ЗИЛов. Несмотря на то, что людей в форме и в штатском, чья ведомственная принадлежность легко угадывалось — было много, досматривали долго, но как-то небрежно что ли… В багажники не заглядывали, днища машин тоже никого не интересовали. Больше смотрели документы. Меня это напрягло.

— А кто дежурит у ворот? — спросил я Алидина

— Служащие кремлевского полка — пожал плечами генерал — Сотрудники 9-ки, милиционеры…

— А менты зачем?

— Я не знаю, так положено… — Виктор Иванович повернулся ко мне, заинтересованно посмотрел — Охрана в ведении генерала Захарова и начальника 9-ки Антонова. Его кстати, только недавно назначили. Боевой товарищ — был командиром самоходки на войне, освобождал Минск, брал Кенигсберг.

— И как же попал в 9-ку? — удивился я

— Как обычно. По набору. Направили учиться в Высшую разведшколу, потом поработал в центральном аппарате… А с какой целью интересуешься?

— Да бардак с охраной — я кивнул в сторону окна, где закончилась проверка нашей машины и милиционер в фуражке махнул водителю проезжать

— С чего ты так решил? — заинтересовался Алидин

А у меня после ворот в голове что-то вертелось. Нехорошее. Космонавты, Кремль… Гагарин? Нет, не то. Фильм я какой-то смотрел по телевизору лет так сорок вперед. Про раненного в Кремле космонавта. Точно! Полет, возвращение, торжественная встреча… И стрелок. Хоть убей, не вспомню имен, но точно было. Пробрался к воротам и высадил в кортеж Брежнева, который вез героев на чествование, всю обойму. В Генсека не попал, зато убили водителя и кого-то ранили. Когда и с кем это было? Я потер лоб. По нулям. Но точно не с Гагариным. Тот разбился на самолете. Теперь то уже нет, но…