Тосты Чеширского кота - Бабушкин Евгений - Страница 1

Иллюстратор Евгений Бабушкин

© Евгений Бабушкин, 2017

© Евгений Бабушкин, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-4353-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В этой книге чего только нет. Солдаты советской армии, сумасшедшие, врачи, офицеры, поэты – это только то, что касается профессий. Советский Союз, Россия, Израиль, Тикси, Беэр-Шева, Гонолулу, Нью-Йорк, Якутск – это то, что касается географии.

Всё в этом мире переплетено, скручено и часто оказывается ближе, чем должно было бы быть на самом деле. Поэтому любой человек на своем пути может оказаться неизвестно где, неизвестно почему и неизвестно как… И часто это бывает если не весело, то забавно, даже если и грустно…

Потому, что жизнь – это серьезно. Серьезно, но не очень…

Предисловия писать просто. Нужно немного напрячься и подумать о чем-то отвлечённом. Когда думаешь об отвлечённом, мысли начинают утекать в разных направлениях, и тут важно не сплоховать, ухватиться за первое слово и начать.

Каждый мужчина постоянно что-то должен. Построить дом, посадить дерево, родить сына и при этом постараться ничего не перепутать. Некоторые знатоки убеждены, что мужчина должен еще повоевать и посидеть в тюрьме, но это на любителя, мне кажется. Хотя постоянно проживая в этой стране, я понимаю, что приоритеты в любой момент могут быть расставлены иначе.

Некоторым, особо удачливым мужчинам, при этом, кто-то даёт дар рассказчика или поэта, а в особых случаях – соединяет эти две способности. И здесь следовало бы сразу вспомнить одно важное начало русской иронической литературы – медицину. А. П. Чехов, М. А. Булгаков, Г. И. Горин, А. М. Арканов своим творчеством доказали, что медик – это иногда литератор, а порою такой литератор, который уже и не медик вовсе.

И тут, возвращаясь к слову «должен», необходимо заметить, что литератор – медик (или медик-литератор, кому как нравится) обязательно должен издать книгу, должен настолько, что у некоторых не медиков возникает желание поучаствовать в этом.

Со стихами Евгения Бабушкина я знаком уже больше тридцати лет. Лет десять назад, видимо не оправившись от шока, связанного с возвращением на родину предков, он начал писать прозу. Очень хорошую прозу, надо сказать.

В этой книге опубликовано два замечательных произведения Е. Бабушкина под одной обложкой, так что вы теперь можете улыбнуться, удивиться и, уверен, получить удовольствие от чтения. А жизнь идет, приближаясь к середине. Но я верю, что впереди ждет еще немало радостного и удивительного, придут новые строчки и строфы…

Главное, чтобы хватило времени. Ну, так до ста двадцати! Лехаим!

Любой человек, имеющий на своем компьютере программу «Google Earth», и окончивший школьный курс географии хотя бы на тройку, может в упомянутую программу ввести следующие координаты: 71.39’37 северной широты и 128.40’38 восточной долготы.

Взору наблюдателя откроются антенны, расположенные правильным кругом, а в центре этого круга – большое здание. Можно увидеть еще несколько строений чуть к югу. Это – РПЦ. Учреждение, не имеющее ровным счетом никого отношения к Русской Православной церкви, но тоже немаловажное.

Место это называется «Радио-Пеленгационный Центр», он же – Первая Площадка. Единственная дорога ведет на юго-восток. Следуя по ней, можно вскоре добраться до Т-образного перекрестка и повернув налево, попасть километра через полтора в подобие настоящего поселка. Там имеется несколько двухэтажных сооружений жилого вида, домишки поменьше, склады и прочие необходимые для жизни строения. Это военная часть номер 141..5. Вокруг нее тундра. Чуть северней – побережье Ледовитого океана.

…Осенью 1983 года, Як-40 Туймадского авиапредприятия приземлился в небольшом аэропорту поселка Тикси, разметав реактивной струёй живой узор позёмки на полосе.

Команда призывников, тридцать восемнадцатилетних балбесов, дрожали от вчерашней обильной водки, выпитой на сборном пункте. Все тридцать, матом и легкими тычками, были проворно погружены в Газ-66, вахтовку, со строгим наказом не выпасть по дороге. Уже через час вся шайка этого штатского сброда, по выражению сопровождающего купца-майора, была сколочена в подобие военного строя возле КПП. Пара сержантов, изображая служебное усердие, покрикивали, матюгаясь деловито, но без особой злобы.

…Я стоял на правом фланге, постигая по мере сил, эту новую, мешком свалившуюся на меня жизнь. Еще неделю назад я шустрил санитаром в теплой вонючей перевязочной городской травматологии, а нынче колючие снежинки секли мою опухшую от проводин морду, и мутный мужик в военной форме кричал, чтобы я построился в колонну по четыре…

Сморщенный, опёнкоподобный человечек с погонами прапорщика сообщил скрипучим голосом гнома, что нас ожидает санобработка с последующей выдачей формы зимнего образца.

– Согласно уставу! – добавил сердито человек-опёнок, – направо за-мной-шагом-марш!

Стараясь идти в ногу, мы побрели за Грибным Прапорщиком по утоптанному до ледяной твердости снегу, разглядывая в суете начинающейся пурги мутные желтки прожекторов на крышах двухэтажных зданий.

Навстречу, мелкими группами и поодиночке, начали попадаться другие военные. Ясно было, что это солдаты, но выглядели они как-то странновато. Шапки их были квадратными, да к тому же ярко синими.

Тела квадратноголовых были наряжены в узкие черные куртки с поднятыми воротниками неизвестного меха, а ноги втиснуты в штаны, напоминающие более лосины гвардейцев времен Екатерины Великой.

Валенки имели отвороты, изукрашенные резными зубцами, что живо напомнило мне иллюстрации к сказке про кота в сапогах, где подобные отвороты украшали котовые сапоги.

Странно одетые солдаты смеялись радостно и, показывая пальцами на нас, кричали:

– Красноярск есть?! Туймадск есть?! Норильск есть?!

Но еще чаще они ликующе выкрикивали совсем уже загадочную фразу:

– Гуси, вешайтесь!!!

Метров через сто стало ясно, что гуси – это мы, и вешаться предстоит именно нам…

…Санобработка оказалась обычной баней. В предбаннике нам было велено раздеться, свалив в кучу гражданское барахло.