Обещанная демону. Огненная академия (СИ) - Айт Элис - Страница 2

Когда я вспомнила о нем, с трудом успокоившиеся слезы потекли вновь.

Впервые ответив на письмо, посланное вихрастым кареглазым юношей, с которым мы познакомились на свадьбе моей средней сестры, я не думала, что это может так закончиться, что я настолько привыкну к Джейсу и мыслям о нем. Целых полтора года он был моим единственным лучом света. Его письма полнились пониманием и заботой, он сочинял для меня веселые истории и находил способ передать со слугами милые безделушки, когда не мог появиться сам. Изредка нам удавалось встретиться, еще реже — без надзора родителей. Каждый раз я видела на губах Джейса теплую улыбку, а в глазах — любовь. Не помню, чтобы мы с ним хоть раз поссорились за все это время.

И вот все мечты о счастье разрушены.

Теперь не будет вообще ничего. Ни учебы, ни жизни. Даже если я переживу день свадьбы с Ирретом, мое существование продлится недолго. Так что меня продали на убой ради денег и власти. Судьба нередкая для девушек из благородных семей, но оттого не менее печальная.

Слезы жгли глаза и падали на подушку, которая становилась все сырее и сырее. Я убрала ее и перекатилась на другой бок, чуть не уткнувшись в стену. Перед глазами оказались пять точек — пять отметин от огня.

Первый раз я их поставила нечаянно, еще в детстве, когда плакала и одновременно злилась на несправедливое наказание. Провинилась сестра, а получила я. Эти точки от прижатых к стене пальцев стали одним из самых ранних проявлений моего дара. Потом их закрашивали, а я ставила их снова, когда расстраивалась в следующий раз.

Это было едва ли не единственное, что я умела в обращении с огнем. Зачем учить магии девушку, чья судьба — выйти замуж, ублажать супруга и воспитывать детей? А огневиков, у которых я могла бы набраться опыта, вокруг не было. Земляная магия отца и одной из сестер оставалась мне недоступна. Мне оставалось только завидовать тому, как весело они соревнуются друг с другом, прикосновением раскалывая валуны или заставляя землю вздыматься под ногами. Так все и заканчивалось тем, что я всего лишь плакала.

Я шмыгнула, сосредоточилась, вызвала огоньки на кончиках пальцев и приложила их к отметинам, ощутив привычный холод стены. Это движение успокоило меня, хоть и напомнило, что я делаю его последний раз. Последний раз плачу в своем уютном уголке в спальне…

Это навело меня на странную мысль.

В самом деле, это место скоро навсегда перестанет быть для меня домом. А если мне грозит сгореть в пламени Иррета, какая разница, сколько слез я пролью? Они не помогут. Раньше я надеялась на Джейса или на то, что родители позволят мне учиться магии, но теперь очевидно, что мечты пошли прахом. Мне остается рассчитывать лишь на саму себя, а я не готова в восемнадцать лет класть свою жизнь на жертвенный алтарь во имя родительских амбиций. А если я потяну с решением еще хоть неделю, начнется осень, и закончится прием в Ланвирскую академию.

Поэтому хватит слез. Пора действовать. Мне все равно нечего терять.

В небольшом городке у крупного торгового тракта жизнь текла нерасторопно. Воробьи, сидящие на крышах приземистых домов, лениво чистили перья. Мальчиков-зазывал сморило жарой, и они играли в «камешки» вместо того, чтобы завлекать путешественников в таверны. Почти не шевелилось на ветру белье, вывешенное сушиться во дворах под солнцем, дарившим перед началом осени последние теплые деньки. Даже разрушенная башня городского храма, пострадавшая во время последнего Сопряжения, вписывалась в картину всеобщей лени и благоденствия.

Казалось, оживление в сонное поселеньице вношу лишь я. При моем появлении вспархивали птицы с насестов, взмахами крыльев немного развеивая духоту. Местные леди, обмахивающиеся веерами на галереях и балконах редких зданий со вторыми этажами, прекращали сплетни и провожали меня ревнивыми взглядами. Торговцы из уличных лавок привставали и вспоминали, что у них лучший товар во всей округе, о чем громогласно сообщали мне. Я улыбалась в ответ, хотя и ускоряла шаг, потому что покупать ничего не собиралась.

Настроение у меня было замечательным. Я сделала это! Сбежала из дома!

Устроить это оказалось не так уж сложно. Труднее всего было решить, какие вещи взять с собой в Ланвирскую академию. Список необходимых вещей получился на пять объемных сундуков, а утащить на себе я могла лишь одну, пусть и крупную, дорожную сумку. Пришлось пожертвовать многими полезными мелочами, но сейчас я об этом не жалела. В крови еще гулял азарт, и я была страшно довольна собой и своим планом.

Путь в летнее имение пролегал недалеко от академии. Чешвир — тот самый городишко, по которому я шла, — находился всего в часе езды от нее. Мне оставалось только отвлечь отправленных со мной слуг, улизнуть от них и быстро найти экипаж, который доставит меня в академию. А оттуда уже никто не посмеет меня забрать.

Студентов в подобных академиях в первую очередь готовили к войне с народами Запределья, которая разражалась во время Сопряжений. В такие годы отчаянно требовались хорошо обученные маги, поэтому учеников принимали, не глядя на их положение, статус в обществе и даже совершенные преступления. Разумеется, за пределами академий это нравилось не всем. Поэтому король даровал каждой из академий магии особую привилегию — неприкосновенность преподавателей и студентов. Если кто-то ступал на территорию учебного заведения и оставался в нем учиться, забрать этого человека оттуда силой никто не имел права.

Это было настоящее спасение для меня. Прощай, жестокие родители, прощай, смерть на свадьбе с демоном. Пусть мне придется сложно без поддержки семьи и без денег, я буду сильной, исполню свою мечту и обучусь магии, а еще выйду замуж за Джейса!

Правда, сначала надо попасть в академию. А то вместо «прощай, родители» будет «прощай, мечты» и наказание похуже того, когда меня неделю заставили просидеть на хлебе и воде лишь из-за того, что я сообщила отцу с матерью о желании пожениться с Джейсом.

Я нервно оглянулась, услышав позади шум. К счастью, это всего лишь сапожник ругался на подмастерья, но мне все равно следовало поторопиться.

Пока мы ехали в карете, я старательно изображала несварение. Это стало отличным предлогом, чтобы остановиться на постоялом дворе в Чешвире, надолго застрять в отхожем месте, а на деле тихо сбежать с вещами, пока слуги отдыхают и думают, что их недотепа-хозяйка мучается животом. Рано или поздно они поймут, что их надули, и бросятся на поиски. К этому моменту я должна быть настолько близко к академии, насколько это вообще возможно.

Дорога пешком заняла бы несколько часов, а по жаре и с вещами — и того больше. Поэтому я направилась на окраину Чешвира, где размещалась почта с голубятней. Как мне объяснили, в это время там частенько останавливались едущие в академию экипажи — студенты возвращались с летних каникул на учебу и делали последнюю передышку, чтобы потом еще долгие месяцы не покидать границы учебного заведения. Возможно, кто-нибудь меня подвезет.

Похоже, боги мне сегодня благоволили. У почты оказались сразу две кареты.

Первая была закрытой, с задернутыми шторками на окнах. Судя по богатой отделке и породистым коням, она принадлежала состоятельным людям, однако ни хозяев, ни кучера, ни других слуг рядом не наблюдалось. Герб, по которому можно было определить аристократический род, тоже отсутствовал.

Второй экипаж выглядел попроще, с обшарпанным кузовом — «бедный родственник» по сравнению с соседом. Две гнедые лошадки, отмахивающиеся от мух хвостами, тоже не хвастались ухоженностью. Зато у этой кареты на козлах сидел кучер в залихватски заломленной широкополой шляпе. Он о чем-то по-дружески болтал с мужчиной, который стоял у кареты и поглаживал одну из лошадей. Судя по не самой чистой рубашке, криво повязанному платку на шее и грязным сапогам, это тоже был всего лишь слуга. Оба внешне ничем не отличались от большинства местных жителей: русые волосы, светлые лица и глаза, крепкое телосложение.