Попаданка против Ведьмы в академии Дрэгонхолл 2 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 37

Замедлившись на миг, Рэйдан присел — и вдруг резко прыгнул вперёд и вверх. У меня ёкнуло сердце, избитый желудок куда-то провалился. В полёте с нас вновь сорвало чёрный покров, открывая моему взору просторные лужайки и несколько полигонов в отдалении. Лунный дракон раскинул крылья почти над нами. А вдалеке мелькали кирпичного цвета фигурки — хранители академии присоединились к погоне.

Рэйдан же, пружинисто приземлившись за одноэтажным зданием, побежал дальше. Он двигался к краю академического городка… Я же только теперь вспомнила, что покинуть академию не могу. Неужели контракт разрешает побеги от правосудия? Сильно сомневаюсь… так что же задумал Рэйдан?

Крылья дракона-Вальдеса засветились. Я поймала его дикий звериный взгляд и инстинктивно попыталась вжаться в плечо Рэйдана.

Очередной сумрачный полог скрыл от меня раскрывшего пасть дракона.

Кажется, мы до сих пор на свободе только потому, что Вальдес хотел взять нас живыми — или боялся убить Рэйдана.

Неожиданно Рэйдан прямо на бегу сдёрнул меня с плеча к себе на руки и рыбкой нырнул вперёд. Не знаю, как, но ему удалось не шмякнуть меня о землю, пока он скользил на животе вперёд. Наш прокат по земле завершился, и широкая ладонь Рэйдана, вынырнув из-под моих коленей, накрыла рот.

Через несколько мгновений тьма схлынула с нас. Она катилась дальше, а мы лежали в коротком каменном тоннеле неизвестного назначения. Тоннель высотой был в треть человеческого роста, и в трёх метрах впереди, где он кончался, начинался газон. Газон простирался далеко и пересекался несколькими дорожками, через них сейчас утекал прочь сгусток темноты, а над сгустком кружил лунный дракон.

Я не понимала, где мы находимся. На губах стало солоно от проступившего на ладони Рэйдана пота. Он тяжело дышал. И когда я скосила взгляд на его лицо, сердце снова замерло: Рэйдан был бледен, один глаз — абсолютно чёрный, другой — нормальный, но радужка в нём вспыхивала и гасла, словно сбоящая электрическая лампочка, а на верхнюю губу стекала густая капля крови.

— Рэ… — попыталась заговорить, и ладонь крепче зажала мои губы.

— Свет, небесный, преломись… — зашептал Рэйдан знакомое заклинание маскировки.

Глядя на «убегающую» темноту, Рэйдан вынул руку из-под моей спины и небрежно утёр кровь с верхней губы.

— Быстрее! Быстрее! — послышались голоса.

Посмотрев через плечо Рэйдана на вход в тоннель, через который мы сюда нырнули, увидела бегущую сюда толпу хранителей академии. А вот они нас не видели.

— Торопитесь! — кричал возглавлявший группу мужчина.

— Э нет, лучше опоздать, чем под раздачу архонтам успеть!

— Приказано содействовать в задержании, значит, должны содействовать!

По этим сбивчивым разговорам и вялому бегу за убегающей тьмой становилось понятно, что хранители академии не горели желанием выполнить приказ. Наверное, поэтому мимо нашего тоннельчика они пробежали, не заглянув внутрь.

Я пыталась понять, что это за тоннель такой. В памяти — не моей, Леяны — вроде промелькнул какой-то абстрактный памятник с подобным элементом, расположенный недалеко от речного канала, разделяющего территорию академии и живой лабиринт.

Лабиринт, в глубине которого смерть ждёт даже студентов.

Опять покосилась на Рэйдана: на его бледном лбу блестел пот. Насторожённым взглядом он следил за бегущими дальше хранителями академии. На верхней губе снова скапливалась капля крови. Дыхание Рэйдан до этого явно задержал из-за хранителей, и теперь снова дышал тяжело и сипло.

Очень мягко я накрыла рукой его ладонь, зажимавшую мой рот. Наконец, Рэйдан посмотрел мне в глаза. Приложил палец свободной руки к своим губам, призывая к молчанию, и осторожно попятился, вытягивая меня из-под каменного свода.

Тоннель был частью памятного сооружения из нескольких таких «труб», собранных в подобие поленницы на десяток метров в высоту. Венчал его весьма абстрактный паук. А посвящался монумент героически павшим на расчистке паучьего планарного мира хранителям академии. Трубы здесь имитировали подземные паучьи тоннели.

Рэйдан помог мне встать на ноги и попытался снова закинуть себе на плечо, но я замотала головой и решительно посмотрела на него, после чего жестом пригласила двигаться дальше на своих двух. Рэйдан мгновение смотрел на меня с сомнением, затем схватил за руку и побежал.

Я рванула за ним, благо физическая подготовка позволяла двигаться, невзирая на отбитый живот. Со мной рядом Рэйдан бежал медленнее, чем со мной на плече.

У меня имелся с десяток вопросов, два из которых были смертельно актуальными, но я понимала, сейчас не время для болтовни, и просто бежала. Как ни странно, в этот момент я не сомневалась, что могу доверить Рэйдану свою жизнь.

Лунный дракон продолжал кружить несколько в стороне. С другой стороны прибывали новые действующие лица, но из-за расстояния я не могла различить, кто это, хотя мне показалось, что среди далёких фигур находился Гилиен.

Рэйдан прибавил ходу, я старалась поддерживать темп. По газонам и дорожкам мы со стремительностью молодых драконов домчались до речного канала.

Прежде я здесь не была. Река, загнанная в каменные рамки, достигала ширины тридцать метров. На другом берегу расстилалась широкая полоса травы. И уже за ней начинался лес исполинских деревьев, среди которых белыми и серыми клыками торчали огромные камни. Живой лабиринт со стороны выглядел заросшей челюстью огромной акулы.

Пока я смотрела на это чудо, Рэйдан подхватил меня на руки. Распахнул чёрные крылья. Я только охнуть успела, а мы уже приземлились на другой стороне речного канала. С тихим шелестом травы Рэйдан преодолел пространство берега и забежал под своды огромных деревьев. Здесь было сумрачно, прохладно, пахло лиственным лесом, мхом и грибами.

Мы вступили в охранный живой лабиринт.

Выбравшись на крышу одного из общежитий, Гилиен прикрыл за собой створку люка и осторожно прошагал к краю ската.

Вечерний свет золотил газоны, в отдалении речной канал блестел, словно залитый расплавленной медью. А великий лабиринт за ним был, как всегда, холоден и тёмен.

Наплевав на свой высокий статус, Гилиен по-простецки присел на тёплую черепицу и облокотился на колени. Его задумчивый взгляд скользил между зданиями полигонов и по видимым частям лабиринта, механически отмечая кирпичного цвета фигурки — Вальдес почти всех хранителей академии выгнал прочёсывать местность.

Сам лунный дракон летал по периметру территории Дрэгонхолла, высматривая беглецов. Летать над территорией лабиринта он не мог, так и приходилось ему скользить вдоль русла реки, по самой границе лётной зоны, и надеяться на чудо.

Это поведение, всё поведение Вальдеса с начала следственного эксперимента, удручало Гилиена.

«Как показывает практика, сильнее всего крышу сносит у самых сдержанных драконов», — невольно вспомнил Гилиен замечание своего предшественника на посту ведущего карателя и наставника. Да и в рабочем опыте Гилиена были такие прецеденты, поэтому к увлечённости вежливого следователя (а Вальдеса за глаза называли именно так) этим делом и Леей Гилиен с самого начала относился с некоторой долей насторожённости. Теперь видел, что не зря.

Потому что в адекватном состоянии Вальдес не допустил бы столько ошибок.

Не стал бы, не предупреждая, зачем именно, вызывать Гилиена, и уж тем более — Рэйдана, на следственный эксперимент, зато выставил бы в оцепление хранителей академии.

Когда Рэйдан, пользуясь покровом тьмы, сбежал с Леей, Вальдесу следовало остановиться, привести в сознание вырубленную Рэйданом Дафну, чтобы она устроила обоим беглецам вызов от заместителя ректора. Или Вальдес мог попытаться добиться того же от Гилиена. Но вместо этого Вальдес обернулся драконом и по-животному безумно бросился в погоню. Конечно, после этого у Гилиена напрочь отпало желание ему помогать: мало ли что ему в голову взбредёт в таком состоянии? И мало ли как на это отреагирует Рэйдан, а Гилиен сейчас не в том состоянии, чтобы их разнимать. К тому же Рэйдан, рационально отправив в беспамятство Дафну, которая сразу стала бы его с Леей дёргать, самому Гилиену шепнул: «Я знаю, что делаю».