Три товарища (СИ) - Селютин Алексей Викторович - Страница 66

— Кх-кх, — пока я плавал в облаках размышлений, кто-то покашлял, будто специально. Я скосил глаза и увидел белокурую мадемуазель, которую почему-то слишком часто видел в последнее время. Ту самую, с выдающейся грудью и пленительной улыбкой.

Но самое удивительное было в том, что она, кажется, действительно пыталась привлечь моё внимание. Лёгкое покашливание было лишь крючком. Наживкой же стали белозубая улыбка и чересчур откровенный взгляд, которым она на меня смотрела.

И тут меня осенило: вот шанс, который мне предоставляется. Вот козырный туз, который побьёт любую карту и поможет сохранить Илью в составе звена. Главное, всё сделать красиво.

— Девушка, а что вы делаете сегодня вечером? — совершенно не стесняясь удивлённой секретарши, я обратился к блондинке.

— Подкат не оригинальный, лейтенант, — она как будто этого ждала. Даже заявляя, что подкат примитивный, продолжала улыбаться. — Хотите угостить меня кофе?

— Я бы мог просто любоваться вашей красотой и мне бы хватало, — галантно поклонился я. — Могу ли я надеяться хотя бы на это?

— Надежды юношей питают, — нестандартно ответила блондинка, что немного меня удивило. Возможно, она представляет из себя нечто больше, чем я предполагал. — Но если хотите пообщаться, лейтенант Телегин, то только в нерабочее время.

— Так вы меня знаете? — хоть я и удивился, но не сильно. В крайнее время мне часто говорили нечто подобное. Видимо, тот журналист постарался засветить мою мордашку везде, где только можно. — Что ж. Тогда и мне, для начала, хотелось узнать ваше имя.

— Младший сержант Василиса Пирогова — пресс-секретарь вице-адмирала Геннадия Леонидовича Шишкина, — девчонка, видимо, всё проделала специально. Она встала со стула, вытянулась во весь невысокий рост, продемонстрировала всё, чем обладает, и на небольшое мгновение замерла по стойке "смирно". На столь небольшое мгновение, чтобы я успел по достоинству оценить все достоинства.

Жаль только, её достоинства меня интересовали в куда меньшей мере, чем желание сохранить друга. Иначе бы я не упустил возможность за эти достоинства подержаться.

— Хм, — я прищурился. — Сержант, значит. Я выше вас по званию. То есть могу просто приказать.

— Ну, до этого ещё далеко, — Василиса отреагировала так, как я ожидал: она засмеялась. Что говорило о том, что она совсем не против пофлиртовать и почесать языками.

Следившая за нами любопытная секретарша сердито кашлянула. Тоже, чтобы привлечь к себе внимание. Поэтому мне пришлось сменить дислокацию.

— По правде говоря, Василиса Прекрасная, — я сразу задействовал весь свой шарм, едва взял девушку за руку и отвёл в сторонку. — Я здесь как парламентёр. Я очень хочу познакомить вас с другом, который, увидев вас впервые, утратил дар речи. Мне даже пришлось всучить ему Букварь, чтобы быстрее восстановил навыки.

Василиса широко раскрыла глаза, что должно было означать удивление. И я поторопился продолжить, пока она не сбежала.

— Он — скромняга парень. Умница, талантливый пилот. Гений, практически. Но скромен до безобразия. Ни за что в жизни он бы не решился к Вам подойди. Даже если бы на всём белом свете вы остались вдвоём. Но он от Вас без ума. Смотрел и таял, как воск под палящим солнцем. Его сразу пленила ваша улыбка. Он мне так и сказал, когда пришёл в себя после обморока: Лёха, я не могу найти в себе сил, чтобы сказать ей в лицо, как она прекрасна. Ты сделай это за меня. А я пока выпью валерьянки.

Василиса смотрела на меня снизу вверх ещё какое-то время. Она всё ещё улыбалась, но уже по-другому. С некоторой задумчивостью и удивлением.

— Признаться, вы удивили меня, лейтенант Телегин…

— Алексей.

— Вы удивили меня, Алексей. Я знаю, кто вы такой. Слышала о вас и видела раньше. Но… Но как-то не ожидала, что вы… поступите вот так. Я думала… Я думала… Я думала привлечь ваше внимание.

— О, поверьте, вы его привлекли! Разве не видно, как слюни текут по подбородку? — я продолжил гнуть свою линию, хоть слова девчонки были чертовски приятны. — Но таков закон — третий должен уйти. Я не могу стоять на пути искренних чувств. Мой нерешительный друг никогда мне этого не простит. И не простит, если я вернусь ни с чем. Он будет очень рад, если такая красавица просто согласится уделить ему немного своего времени.

Василиса смутилась и, как мне показалось, немного покраснела. А может, её щёки всегда сохраняли румянец. И я продолжил ковать.

— Его природная скромность не позволит ему совершить первый шаг. Ведь даже если он вдруг решится, боюсь, очередного обморока не избежать. Если вы, Василиса, первой проявите инициативу и дадите ему шанс выразить свои чувства, вы убедитесь в их искренности.

Не знаю, как бы отреагировали на такой расклад дамы, с которыми я привык иметь дело в Магнитогорске, но эта не фыркнула. Для тех дам афродизиаком являлись не только деньги, но и слова "пилот" и "знаменитость". Эта же, судя по всему, себя ценила ещё выше. Вела себя спокойно и уверенно. Даже не постеснялась признаться, что специально пыталась привлечь моё внимание. То есть девушка бойкая. Надеюсь, Василиса окажется не только Прекрасной, но и Премудрой. Надеюсь, у неё хватит смелости дать согласие на моё неожиданное предложение и хватит такта, чтобы всё не испортить и не сделать Илью ментальным импотентом.

— Неожиданно, — магнетическая улыбка вернулась на прекрасное лицо. — Но так уж и быть. Посмотрим, что можно сделать с вашим скромником.

Засекреченная военно-воздушная база. Тот же день.

Алексей вприпрыжку скакал по плацу, торопясь в бараки. Он обо всём договорился с Василисой, которая неожиданно оказалась адекватной девушкой с живым чувством юмора. Не надменной зазнайкой, что неудивительно при такой-то внешности, а обычной девчонкой без комплексов.

Алексей торопился, спеша сообщить друзьям, что вскоре к ним нагрянет гостья. Пусть ненадолго, но прибраться в берлоге не помешает. Особенно таким неряхам, как они.

— Ага, не ждали!? — чуть ли не с ноги засадил он в дверь. — Вы не поверите, что я вам сейчас расскажу!

Но друзья не поддержали его радости. Никита и Илья сидели на койках друг напротив друга, хмурились и молчали. Никита сложил руки на груди, будто закрылся в себе и нацепил замок, а Илья растерянно перебирал руками края вещевого мешка. Вещи его были аккуратно сложены в стопку прямо на кровати.

— Что за похороны? — Алексей не догадался, что дело плохо. Он присел рядом с другом и приобнял того. — Илюх, не поверишь, что сейчас будет!

— Ты тоже не поверишь, — Никита кивнул в сторону Ильи. — Он хочет свалить. В Службу Космической Разведки податься. Говорит, его полковник Патель обрабатывал и почти уговорил. И он тут сидит решается, понимаешь.

Илья сердито посмотрел на Никиту, будто тот выдал важный секрет. Хоть Илья изначально не собирался скрывать правду, духу рассказать о ней именно Алексею у него бы всё равно не хватило. Он боялся, как тот отреагирует, а потому поделился лишь с Никитой. Но Никиту правда взбесила ещё сильнее.

— Что ты молчишь? — Никита был очень зол. — Признайся.

— Да, он предлагал мне. Но… Но я не знаю, что мне делать.

— А я ему и сказал, — Никита посмотрел на опешившего Алексея. — Если он уйдёт в разведку, я тоже уйду. Уйду в звено к Гринёву.

Заскрипела койка: побелевший от злости Алексей поднялся, сжал кулаки и шумно выдохнул через нос, как закипевший чайник. Но не помогло — негодование требовало быть разбрызганным.

— Вы совсем охренели, придурки!? Что с вами происходит? Мало того, что один уже сколько времени трепит мне нервы "качелями", так и второй решил к нему присоединиться. Опять развели "хочу не хочу", "буду не буду", "решусь не решусь". Какого хрена я должен постоянно выслушивать это дерьмо? Ты — блеющий тупой баран. Да ты, Илья. Почему ты сразу не показал среднее копыто полковнику? Уверен, ты стоял в амёбоподобной позе и жалко мычал, вместо того, чтобы решительно отвергнуть любые попытки навязать свою волю… А ты — тормоз. Да ты. Тормоз с именем на букву "Н". Сколько времени Гринёв вокруг тебя ужом вьётся? Ему это надоело в два раза больше, чем мне. Он всё пытается тебя уговорить, вместо того, чтобы остановить выбор на более высококлассном пилоте. На мне, например. И всё равно ты не можешь дать ему решительный отпор. Или — похрен уже — согласиться, свалить к такой-то матери и не делать мне нервы… Мне это вообще не надо! Несколько минут назад сам вице-адмирал предлагал мне сменить звено и двигаться по карьерной лестнице с более опытными пилотами. С самим Вышинским, мать вашу так! Представляете, каких бы высот я достиг с ним!? Да он бы меня любил и ценил. На руках носил бы, практически. Но нет! Мне достались вы — бесхребетные амёбы, которые не могут решительно стукнуть кулаком, — к финалу горячей речи он действительно засадил кулаком по тумбочке, таким образом выплёскивая весь накопившийся негатив.