Сердце Моего Монстра (ЛП) - Кент Рина - Страница 22

Я на самом деле дрожу от перспективы, что люди, которых я знала и с которыми тренировалась годами, умирают из-за меня.

Что, если Максим — один из них? Или даже Виктор?

Черт.

Черт.

Может быть, это была не такая уж хорошая идея, в конце концов. Смогла бы я жить, если бы знала, что стала причиной их смерти? Они не имели никакого отношения к нападению на мою семью, и все же они расплачиваются за это.

Нет.

Это не я.

Это Кирилл втянул их в это, прекрасно зная, что он ведет их к верной гибели.

Что-то шуршит справа от меня, и я направляю винтовку в том направлении, мои мышцы напрягаются. Он исчезает, но затем появляется снова с юга, вне пределов моей досягаемости.

Я держусь в своей позиции, но не вижу источника звука. Удалось ли кому-то из людей Кирилла сбежать от моего брата?

Движение происходит снова, почти как шелест деревьев. Если я выстрелю, то выдам свою позицию, и это не сработает, если у меня не будет определенной цели.

Я осторожно перекидываю винтовку через грудь и соскальзываю с дерева.

В тот момент, когда мои ноги касаются земли, дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда тепло окутывает мою спину, и горячие слова проникают в мои уши.

— Скучала по мне, жена?

Саша

Я не хочу этого, но все мое тело погружается в состояние шока.

Знаю, потому что дыхание превращается в рутинную работу, о которой мне приходится напоминать себе, и даже тогда оно становится прерывистым и сбивчивым.

Я знаю, потому что на моей коже появляются мурашки, которые воспламеняются от близости его тепла. Неважно, что с момента нашей последней встречи прошло более двух месяцев.

Единственная встреча.

Несколько слов.

Его присутствие.

И словно мы и дня не провели порознь.

Мое глупое мертвое сердце колотится, словно пытаясь восстать из пепла.

Я неделями ждала этого момента, момента, когда мне придется столкнуться с единственным мужчиной, которого я когда-либо любила. С мужчиной, которому я отдала свое сердце на серебряном блюдечке, а он лишь раздавил его в своей ладони.

Но я никогда не думала, что меня будет трясти от эмоций, как это происходит сейчас.

Гнев.

Предательство.

Ненависть.

Но больше всего — гребаное разочарование, застрявшее у меня в горле.

Мне кажется, что в последнее время со мной творится что-то неладное, поскольку я испытываю все эти сильные чувства, которые больше не дают мне спокойно спать.

И все это из-за него.

Мужчины, который непринужденно стоит позади меня и имеет гребаную наглость называть меня своей женой.

Его гребаная жена — Кристина, не я.

Я разворачиваюсь и одновременно отскакиваю назад, поднимая винтовку и целясь в него.

Я ожидаю, что он в ответ выставит свой пистолет. В конце концов, даже если это засада, Максим уже сказал ему, что я приду за его жизнью.

Такие, как Кирилл, не думают, что смерть распространяется на него. Он прожил всю свою жизнь, обманывая ее и манипулируя ею в своих интересах.

Питая Мрачного Жнеца множеством жизней, он снова и снова умудряется вырваться из его лап.

Поэтому, когда я вижу, как он просто стоит на месте, засунув одну руку в карман, а другая беззаботно болтается на боку, я ошеломлена.

Нет ни оружия, ни намека на то, что он собирается его использовать.

Так же, как только что его голос вторгся в мое ухо, его присутствие делает что-то намного хуже.

Теперь мне кажется, что я не видела его целую вечность.

В полумраке его лицо выглядит более суровым, а челюсть — более заостренной. В его обычно безэмоциональных глазах, поблескивающих из-под очков, заметен едва уловимый блеск, но рот остается в нейтральной линии.

Щетина покрывает его щеки, и это добавляет слой таинственной опасности к его и без того ужасающему образу. Пиджак натянут на его плечи, но похоже, что он немного похудел.

Его взгляд изучает меня от ног до лица, не обращая внимания на оружие, которое я направляю на него. Я не отвожу взгляд, даже когда на его губах появляется улыбка.

Кирилл не из тех, кто улыбается — по крайней мере, не искренне — поэтому быть свидетелем этой его версии заставляет желчь подниматься к моему горлу.

— Это действительно ты, — в его голосе звучит то, что можно описать только как… благоговение. Неверие, может быть.

Нет. Облегчение.

— Ты думал, что избавился от меня? — огрызаюсь я, не в силах контролировать всепоглощающую ярость, наполняющую мои вены.

Как он смеет выглядеть нормально после того, как разнес мой мир вдребезги?

Как он смеет смотреть на меня так, когда я вышла за него замуж после того, как он стоял у алтаря с другой?

Я не ожидала, что он будет испытывать эмоциональный беспорядок, как я каждую гребаную ночь, но я, по крайней мере, надеялась, что он будет немного потрясен.

Поубавит гордость.

Что-нибудь.

Что угодно.

Я не получаю абсолютно ничего.

— Тебе не повезло, что я не умерла в тот день, когда ты послал людей взорвать коттедж.

Он хмурит брови.

— О чем ты, блять, говоришь? Зачем мне посылать кого-то убить мою жену?

— Чтобы у тебя могла быть вторая жена.

Он смеется, звук в лучшем случае смутно веселый.

— Саша… Саша… Твоя проблема в том, что ты всегда воспринимаешь все слишком серьезно и за чистую монету, — он достает руку из кармана, и я напрягаюсь, думая, что это оружие, но он поднимает ее, чтобы я могла видеть.

Что-то сверкает в воздухе, и мои губы раздвигаются, когда я вижу кольцо, которое я надела ему на палец во время нашей фиктивной свадьбы.

Почему оно у него?

Нет. Это еще одна его тактика, чтобы дестабилизировать меня. Свести меня с ума больше, нежели я думала, что это возможно.

— Ты моя жена.

Я фыркаю, чувствуя, как мое выражение лица закрывается, пока оно не становится слишком напряженным, чтобы говорить, но я заставляю себя произнести слова.

— Если ты думаешь, что я поведусь на это, то ты действительно переоценил свои возможности, Кирилл. Какой позор. Похоже, твоя новая должность и жизнь лишили тебя критического мышления.

— Что-нибудь да произошло, верно, но это не моя новая должность и не моя новая жизнь, — он делает паузу и смотрит на меня так, как будто именно он, тот кто обижен. — Это была твоя фальшивая смерть. Ты довела меня до этого, но впредь такого не повторится.

— Ничего уже не повторится. Как я уже сказала, я убью тебя сегодня. За все, что ты сделал не только со мной, но и с моей семьей, я намерена отомстить.

— Неужели ты это сейчас сделаешь? — его тон звучит спокойно, задорно, в то время как он делает шаг вперед.

Я приподнимаю винтовку, мои руки тверды.

— Ни шагу, или я тебя пристрелю.

— Сделай это, — он постукивает себя по груди. — Прямо сюда, чтобы на этот раз это было смертельно.

Мой подбородок дрожит. Что, черт возьми, он делает?

Это другая тактика? Попаду ли я в засаду Виктора или кого-то другого, кто прячется в кустах?

Попытается ли он обезоружить меня или застрелить из спрятанного пистолета?

Я крепче сжимаю винтовку, палец нависает над спусковым крючком.

— Я на это не куплюсь.

— На что? Ты сказала, что застрелишь меня, а я говорю тебе сделать это.

— Это все, что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Я не знал, что здесь есть возможность оправдываться.

— Не издевайся надо мной, Кирилл! — я тяжело вдыхаю и выдыхаю в безнадежной попытке привести дыхание в норму. — Что ты можешь сказать в оправдание своих действий? Я тебе не поверю, но давай послушаем. Давай послушаем причины, по которым тебе казалось забавным играть со мной все это время.

— Ты уже сказала, что не поверишь ничему, что я скажу, так почему я должен утруждаться? Поскольку ты, очевидно, пришла сюда с единственной целью — убить меня. Почему бы тебе не заняться этим?