Пожиратель Героев (СИ) - Розин Юрий - Страница 13

При этом было заметно, как парень упирается, и, тем не менее, что-либо противопоставить Наксу он явно был не в состоянии. Похоже, суперсилой первого помощника была не какая-то стихия, а, собственно, сила.

— Идите на свои позиции, — отмахнулась Эллиса.

— Так точно.

Так и не разжимая хватки на шее Слинта, Накс развернулся и потащил тихо матерящегося парня прочь. А ко мне, с легко заметной неуверенностью во взгляде, подошёл Эрик — брат Эллисы.

— Нам тоже надо уйти, не стоит отвлекать Э… госпожу.

Я огляделся по сторонам. Хотя мы находились в непосредственной близости от импровизированных стен лагеря, тут не было ни одного бойца. Даже ближайшие палатки, судя по отсутствию звуков, были пусты. Оборона в такой ситуации казалась максимально нереалистичной, но, похоже, все тут знали что-то, чего не знал я.

— Я останусь, — покачал я головой.

— Но…

— Оставь, Эрик, — вздохнув, проговорила девушка. — Иди, готовься.

— Так точно, госпожа.

Проводив паренька взглядом, она глянула на меня.

— Ты отличный боец. Ну, думаю, иначе ты бы и не выжил. И защищать тебя и правда не нужно. Но сейчас, пожалуйста, не говори ничего и не мешай мне.

Я кивнул, она кивнула в ответ. После чего прикрыла глаза и будто бы за секунду заснула стоя, максимально расслабив все мышцы. Пару секунд ничего не происходило, но затем я ощутил уже знакомое щекотание где-то в желудке, и заметил, что вокруг её тела начинает появляться неясная дымка, будто ранним летним утром над травой.

Однако прозрачной и слабозаметной эта дымка пробыла не долго. Уже через полминуты я, даже несмотря на своё новое зрение, перестал видеть палатки, стоявшие в десяти метрах. Ещё через минуту в тумане скрылся частокол, до которого было всего три метра, а ещё через минуту я уже не мог разглядеть даже саму Эллису.

Тизен, бог её клана, повелевал грозами, дождями и туманами. Так что не удивительно, что девушка была способна на такое. Но масштаб её способности действительно поражал. Я, разумеется, не мог точно сказать, в каком радиусе распространилось это молочно-белое марево. Но чисто по ощущениям к тому моменту, когда впереди впервые раздалось знакомое взрыкивание зомби, туман уже полностью поглотил лагерь.

— Пойдём, — Эллиса вынырнула из тумана, схватила меня за руку и потянула меня обратно вверх по склону.

И мне, конечно, была приятна такая забота, но в текущих обстоятельствах куда важнее была скорость.

— Давай вперёд, — произнёс я, отдирая свою руку от своего запястья. — Я не отстану.

Я в этом густом как молоко тумане действительно ничего не видел, но слышать — слышал. И хотя это было крайне непривычно, мог вполне успешно ориентироваться в пространстве чисто по звукам. Не идеально, конечно, но врезаться ни во что бы не врезался, и следовать за звуками шагом Эллисы смог бы без труда.

Однако она, кажется, восприняла этот мой жест как проявление гордыни и какого-то показушничества. Потому что, недовольно фыркнув, припустила вверх по лагерю широким шагом, мастерски огибая все препятствия и ничуть не замедляя темп даже на неровных участках.

Вздохнув, я зашагал следом. Доказывать ей что-либо я, естественно, не собирался. Просто понимал, что со мной на буксире она была бы раза в два медленнее и просто не хотел мешать, как она и просила. Однако, после того как мы прошли около трети лагеря и я начал слышать по сторонам затаившихся бойцов, я вдруг подумал о том, какой будет смысл в том, что я последую за Эллисой.

Да, изначально я пошёл, так как она тут была главной и рядом с ней я наверняка узнал бы куда больше. Но сейчас, в настолько густом тумане, да ещё и в пылу опасного сражения, в преследовании девушки не было никакого смысла. Наоборот, её, как создательницу тумана, наверняка будут защищать как зеницу ока и рядом с ней что-либо важное будет происходить лишь в последнюю очередь.

А мне после того, как я узнал о том, на что теоретически могу быть способен, не терпелось проверить свои возможности на практике. Да и в конце концов. Сейчас, оказавшись в ином мире и покинув удерживавшее меня в рамках общество, можно уже было перестать притворяться, что дерусь я только для самообороны.

Сделав ещё пару достаточно громких шагов за Эллисой, я переступил на носки и резко ушёл в сторону, спрятался за ближайшей палаткой и принялся дожидаться появления бойцов империи. У меня к этим ублюдкам накопилось достаточно обид за всё произошедшее.

Они имели полное право узнать, насколько опасно было меня злить.

После каменного мешка, когда смерть, способная настигнуть в любой момент, была моим ежеминутным спутником и собеседником, я полностью осмыслил и принял факт конечности своего существования. Через пятьдесят лет, через сто, через десять или через пять минут — уже не важно.

Так что я не боялся умереть. Я не хотел жить, хотя бы секунду сожалея о происходящем.

Если бы я остался с Эллисой, то скорее всего выжил бы. По крайней мере если бы её отряд сумел продержаться против отряда империи. Но в этом случае я не смог бы отомстить ублюдкам, загнавшим меня в тот мешок. И потом вечно сожалел бы о том, что не видел, как затухает жизнь в их глазах.

Именно поэтому я не пошёл за девушкой, а остался на месте, приготовившись бить, кусать и…

Убивать. Мысль о том, что вскоре оборву человеческую жизнь, не были ни капли отвратительными и даже странными. Скорее наоборот, я чувствовал настоящее предвкушение. Я вот-вот убью человека.

Снова.

Это случилось два года назад, я был в выпускном классе школы. Поздно возвращался домой, ранняя весна, день ещё короткий, а в нашем районе никогда особо не следили за освещением улиц. Так что я и пара прибодавшихся ко мне гопников стояли почти в полной темноте.

Они по традиции спросили: “Который час?”. Я переспросил: “А вам зачем?” Обычно это срабатывало на таких персонажей. Они впадали в ступор и ещё парой фразочек можно было заставить их отстать. Но на этот раз то ли они были бухие, то ли особо дерзкие, и эффект оказался обратным.

Один из парочки без предупреждения полез в драку. Невысокий, может быть сантиметров на десять выше меня, так что я ударил его в висок — так было и быстрее, и удобнее.

Парень отшатнулся, схватился за голову, потом вдруг как-то странно застонал, вздрогнул всем телом — и рухнул на тротуар без движения. Второй с криками: “Петька! Петька!” наклонился и, чиркнув колёсиком зажигалки, поднёс огонёк к лицу Петьки. Застывшее на нём выражение боли и ужаса я не забуду никогда.

Это была аневризма. Редко, но такое случается и у молодых людей, тем более при злоупотреблении алкоголем. Своим ударом я разорвал её. Смерть была почти мгновенной, парню хватило секунды лишь на то, чтобы испугаться.

Мои действия были признаны самообороной и никакого наказания я не понёс. Мне назначили психолога, который старательно и очень осторожно на протяжении пары месяцев расспрашивал меня о том, что я чувствую по поводу того, что из-за меня умер человек. По всему его поведению я понимал, чего он ожидал от меня: паники, ужаса, бессонницы или ночных кошмаров.

И лицо Петьки мне действительно снилось. Вот только оно меня не пугало, а, наоборот, возбуждало какой-то нездоровый азарт.

Я старательно и с упоением занимался самыми разными боевыми искусствами с девяти лет. Победы в национальных соревнованиях, мастер спорта по боксу, КМС по сават и тайскому боксу, второй дан в каратэ. Я знал как завалить один на один почти любого противника. И я имел понятие о том, как ударить, чтобы человек умер.

Более того, долгое время меня это по-настоящему волновало. Мне было действительно очень интересно, что ощущаешь, убивая кого-то. Вот только проверять это специально я, разумеется, не собирался, всё-таки я не был маньяком или сумасшедшим.

Мне хватало понимая того, что, если сложится ситуация, в которой для защиты моих близких или самого себя мне придётся превысить допустимые пределы самообороны, то я смогу это сделать. Как технически, так и морально.