Сбой системы. Прорыв (СИ) - Михайловский Виктор Михайлович - Страница 2

— Помоги, — голос раздался из салона пикапа и звучал неестественно хрипло.

Наклонившись, парень заглянул внутрь. Только один из троих, что были в машине, подавал признаки жизни. Но и он был не жилец: кусок ржавого металла пробил грудную клетку насквозь, пригвоздив его к сидению.

— Помоги, — повторил человек, глядя на заглядывающего в машину человека.

— Чем? — спросил водитель «Мустанга», опустив очки и указав взглядом карих, почти черных глаз на обломок металла. — Да и не похоже, что вы собирались мне помочь, — немного помолчав, он добавил, — Ты сам выбрал такую жизнь, плюс, вы наверняка знали, кто я, и чем это заканчивается для таких, как вы, — сказав это, парень бросил взгляд на свою машину, — В стволе 1 патрон. Сделай это сам. Мне жаль… — он вытащил магазин из пистолета и бросил «Кольт» в салон. Сам же отошел к канистре, куда уже стек весь бензин. Она была наполнена лишь наполовину.

«Да-а-а, негусто… — подумал парень, сняв очки. — Хотя, на что мне жаловаться?». Он начал идти к «Мустангу», как тут, словно гром, раздался выстрел. Вздохнув, он продолжил идти к своей машине. Бензобак был сильно увеличен, и крышка находилась в багажнике. Открыв ее, он вылил содержимое канистры. Отойдя от машины, он достал сигарету и закурил.

— Вот блин, недавно же курил, — сказал парень вслух, обращаясь к самому себе. — Частите, батенька, частите…

Выдохнув дым, он вновь направился к пикапу. Первым делом забрал свой «Кольт», затем собрал все оружие нападавших. Обрез, сделанный из советской двустволки ИЖ-27, ржавый нож и, собственно, то, из чего в него выпустили очередь.

— Ох ничего себе… Да где вы это взяли? — он снова говорил вслух. — АН-94 Абакан. Серьезная штука.

Собрав все оружие, патроны, воду, найдя пару сигарет и коробок спичек, он погрузил все это в свою машину и сел за руль. На секунду парень остановил взгляд на иконке, висящей на зеркале заднего вида.

— Вот только не надо на меня так смотреть, мне самому это не нравится, — сказал он, обращаясь к изображению.

Глубоко вздохнув и зажав сигарету губами, водитель повернул ключ в замке зажигания и направился подальше оттуда.

Солнце начало понемногу опускаться за горизонт, и адская жара сменилась холодом, опустившимся на землю вместе с ночью.

— Черт, Настя, я ничего не вижу! Где мы?

— Да чего ты, как маленькая, я не пойму? Я тебе ясно сказала — я знаю, куда нам идти.

По темным коридорам, освещая их слабыми фонариками, шли две девушки, спотыкаясь и останавливаясь на поворотах.

— Это очень глупая… Нет, это запредельно тупая затея! Зачем нам во внешний мир, если нам в Бункере просто отлично живется?

— Я тебя разве силой за собой потащила? Если хочешь — можешь вернуться.

Наступило молчание, и девушки продолжили идти.

— Не волнуйся, еще немного осталось.

— Скорее бы, хочу уже отдохнуть. Этот рюкзак тяжелый до ужаса. Вот объясни, зачем нам столько воды?

— Не задавай глупых вопросов, она нам еще ой как пригодится.

Еще один поворот и вот вдали начал мерцать свет. Молча переглянувшись, девушки ускорили шаг. Лишь сейчас можно было хоть как-то различить их черты. Той, что шла впереди, на вид было лет двадцать. Голубые глаза были устремлены вперед, туда, откуда шел свет. На голове у нее была бежевая кепка, из-под которой выглядывали пышные белые волосы, собранные в хвост. Не похоже, что это был натуральный цвет. Учитывая черты ее лица, которые без сомнения можно было назвать красивыми: пухлые, без излишества, губы, выразительные глаза, ровный нос, аккуратный подбородок, серьезность гримасы, с которой она шла вперед, была в какой-то степени смешной. На ней была бардовая ветровка, легкий зеленый свитер и штаны, цвета хаки. За спиной был тяжелый рюкзак того же цвета, что и штаны. Явно военного образца. На каждой детали одежды красовался небольшой черный каплевидный щит с цифрой четыре.

Девушка позади была одета точно так же, отличалось лишь то, что на ней была клетчатая рубашка и куртка желтого цвета. Внешне ей можно было дать лет 15 от силы: лицо у нее было детским. Бегающие серые глаза, вздернутый нос, немного пухлые щечки, острый подбородок, черные распущенные волосы и немного менее пухлые губы, чем у той, что шла впереди. И зачем-то она решила еще и воспользоваться косметикой. Логики в этом не было никакой.

Вот последний поворот, за которым должен быть выход. Они повернули, и их ослепил яркий белый свет. Прошло около минуты, пока они, привыкшие к искусственному освещению Бункера, смогли рассмотреть внешний мир, который так давно не видели. Вокруг была полная тишина, и нарушалась она только доносившимся из Бункера шумом заводов. Девушки переглянулись и сделали шаг вперед, на горячий песок безжизненной пустыни.

Красный диск солнца понемногу опускался за горизонт. Воздух быстро начал остывать, а на небе повсеместно начали загораться лампочки-звезды. Вдоль дороги шли две девушки, шаги ног которых в этой пустой пустыне раздавались эхом на большое расстояние, несмотря на то, что шли они медленно. Виной всему были увесистые ботинки.

— Слушай, Лена, скоро уже совсем стемнеет, нам срочно нужно найти, где переночевать, я замерзнуть не хочу, поэтому смотри в оба, вдруг здание заметишь где-то, — Настя застегнула куртку и засунула руки в карманы. — Что там у тебя с водой?

— Да на неделю ее хватит. Скорее бы уже отдохнуть…

Дорога слегка поднималась на холме, идти вверх после целого дня пути было сложно. Но оно того стоило. Поднявшись выше, девушки заметили старую заправку вдалеке и направились к ней. Уже почти стемнело, когда они дошли. Тихо войдя внутрь, они включили фонарики и осмотрелись. Внутри было пусто. Абсолютно пусто. Лишь пара старых деревянных стульев и несколько журналов лежали на полу. Тут давно никого не было.

С трудом разломав стулья и сложив их в одну кучу вместе с журналами, девушки разожгли костер. Сев около него, они придвинулись как можно ближе и протянули к нему замерзшие руки. Холод был невыносимым. Настя распустила волосы, и теперь они слегка развивались на ветру, прорывавшемся через разбитые стекла. Лена же вечно поправляла свою кепку, словно боялась, что она надета неправильно. Глаза обеих девушек были устремлены в костер, но, в то же время, они смотрели будто сквозь него, куда-то вдаль.

Лена, сняв наконец кепку, нарушила тишину:

— Зачем мы это сделали?

— Сделали и сделали. Какая разница? Я не заставляла тебя идти за мной.

— Мы с тобой еще до конца света дружили, поэтому я и пошла. Сейчас не об этом. Так зачем? Хочешь попытаться найти семью? — в момент этого диалога девушка уже не казалась подростком, взгляд стал довольно серьезным, поэтому наверняка можно было сказать, что ей лет 17–18. Но как же смешно она выглядела с косметикой в этой ситуации.

— Так, все. Давай спать. Потом об этом поговорим, ясно? Устроила допрос, — Настя ответила очень резко, поэтому ее подруге быстро перехотелось продолжать задавать вопросы.

Блондинка легла, подложив под голову рюкзак, и отвернулась к стенке. Лена еще пару минут сидела, уставившись в костер, а затем поступила точно так же.

— Спокойной ночи, — тихо сказала она подруге и закрыла глаза.

Настя же промолчала, прикинувшись спящей. Глядя в стену, она всеми силами старалась сдержаться: кусала губы, зажмуривала глаза, а по щеке стекали слезы от воспоминаний и мыслей, роившихся в голове. Уже засыпая она услышала вдали вой, похожий на вой собаки, но это было что-то другое, что-то куда более ужасное. Но ей было уже не до этого. Она погрузилась в сон.

— Лена, черт, да проснись же ты, вставай быстрее! — Настя изо всех сил тормошила спящую подругу.

— Да что уже случилось? Встаю я, встаю… — Лена нехотя поднялась на ноги.

— Бери рюкзак, мы уходим отсюда. Быстро!