Тайна Кристин Фоллс - Бэнвилл Джон - Страница 54

К полудню гости начали расходиться, последовав примеру архиепископа и его свиты. Костиган и другие члены ордена Рыцарей Святого Патрика хотели побеседовать с Роуз Кроуфорд, но она поднялась в свою комнату, захватив бокал с мартини. Ощущение надвигающегося кризиса проникло в дом, словно газ. В гостиной Квирк застал Костигана и священника из приюта Пресвятой Девы Марии — они сидели на диване и оживленно разговаривали. Мэл застыл у камина: одной рукой опирался на полку, другую запустил в карман пиджака, словно позируя для портрета. Заметив на пороге Квирка, Костиган осекся на полуслове, растянул губы в улыбке, спросил его, как нога, и быстро ли возвращаются силы. Мэл невозмутимо взглянул на них и промолчал. Вопрос Квирк проигнорировал. Сильно болела голова, и он поднялся в свою комнату. Когда заглянула Бренда Раттледж, он без пиджака сидел на кровати, курил и апатично разглядывал фотографии, что стояли на комоде из орехового дерева — в одной рамке их было сразу две, Делии Квирк, урожденной Кроуфорд, и ее дочери Фиби.

Прежде Квирк почти всегда видел Бренду в белой форме медсестры, поэтому сейчас не сразу сообразил, кто перед ним. Дверь он открывал со страхом и надеждой: вдруг Фиби смилостивилась и пришла поговорить. Бренда скользнула в комнату, бесшумно притворила дверь и застыла, глядя куда угодно, только не на Квирка. Она была в простом сером платье, туфлях на низком каблуке и совершенно без макияжа. «В чем дело?» — спросил Квирк, и Бренда потупилась, явно не зная, с чего начать. Он поднялся, едва сдержав стон — выпито море алкоголя, а колено все равно раскалывалось — и подошел к Бренде.

— По-моему… по-моему, я знаю, кому отдали ребенка, — со стороны казалось, Бренда говорит сама с собой. Квирк взял ее за локоть, посадил на кровать и сел рядом. — Я видела их здесь на рождественском празднике. Тогда они были с малышкой, и я особо не всматривалась, а потом встретила в приюте уже без нее. Во второй раз молодая женщина выглядела ужасно. — Бренда уставилась на свои руки, словно они вдруг стали чужими. Завыл туманный горн, и она со смутной тревогой повернулась к окну — там под тяжелым грязно-розовым небом простирались бескрайние снежные поля. Вспомнилась родина, снежная зима в год, когда ей исполнилось семь или восемь. Братья смастерили сани и взяли ее с собой кататься по запорошенному, спускающемуся в овраг лугу. Как они веселились! Зря она сюда приехала, зря спуталась с этими людьми. Они ей не ровня — слишком умны, богаты и опасны. Квирк о чем-то спросил, а она прослушала. — Это Стаффорды! — почти раздраженно объявила она. Квирк не понял, о ком речь. — Энди Стаффорд, водитель мистера Кроуфорда, и его жена. Девочку отдали им, я уверена.

Перед мысленным взором Квирка возникли набриолиненные волосы, по-детски маленькая голова молодого водителя и его блестящие черные глаза в зеркале заднего обзора. Он потянулся к комоду и повернул серебряную рамку фотографиями к стене.

Такси из Бостона ехало целую вечность. Снова повалил снег, таксист, коротышка-мексиканец, едва достававший ногами педали, гонять явно не любил, и машина с недовольным урчанием ползла по извилистым дорогам. Быстро темнело, Бренда Раттледж и Квирк сидели на заднем сиденьи, глядя в разные стороны. Былая непринужденность исчезла — оба смущались и не разговаривали. Бренда надела черное пальто с капюшоном, в котором походила на монашку. Юг Бостона словно вымер. По асфальту мела поземка, проезжая часть превратилась в бурую кашу. Каркасные дома на Фултон-стрит словно ежились от холода и снега. Адрес Квирк не без труда выпытал у Дейдр, вечно испуганной служанки Роуз Кроуфорд.

Дверь открыла худощавая женщина в коричневом фартуке. «Странная пара», — говорил ее недоверчивый взгляд, скользнувший по трости Квирка и монашескому пальто Бренды. Квирк объяснил, что они родственники Джошуа Кроуфорда, приехали из Мосс-Мэнора.

— Он ведь умер, да? — спросила женщина. На левой скуле у нее угрожающе наливался свежий синяк. Она объяснила, что Стаффорды живут на втором этаже, но Энди дома нет. — Он вроде в Норт-Скайтуэйт, — настороженно проговорила она. Ей очень не нравились эти двое: об Энди они расспрашивали с таким видом, словно знали о нем что-то плохое. Когда Квирк поинтересовался, дома ли миссис Стаффорд, женщина пожала плечами и презрительно ухмыльнулась, обнажив верхний клык. — Наверное, дома. Она же почти никуда не выходит.

Во дворе лежал снег, но женщина вместе с незваными гостями обошла вокруг дома, встала под карнизом и, скрестив руки на груди, смотрела, как они поднимаются по лестнице. Квирк осторожно постучал в застекленную дверь, но ответа не последовало.

— Дау них открыто! — крикнула снизу женщина.

Дверная ручка повернулась без труда, и Квирк с Брендой вошли в узкий коридор.

Клэр Стаффорд они нашли на маленькой кухне. В розовом халате, босая, она сидела боком к столу, одну руку положила на его пластиковую крышку, другую — на колени. Светлые волосы вялыми прядями висели вокруг бледного как полотно лица. Глаза покраснели, губы, наоборот, словно выцвели.

— Миссис Стаффорд! — негромко позвала Бренда. Клэр не ответила. Она сидела, не шевелясь. — Миссис Стаффорд, моя фамилия Раттледж. Я медсестра, служу, точнее, служила у мистера Джошуа Кроуфорда вместе с Энди. Мистер Кроуфорд умер. Вы… вы об этом знаете?

Клэр шевельнулась, словно уловила слабый звук, повернула голову и наконец посмотрела на незваных гостей. Ни любопытства, ни удивления в ее взгляде не было. Квирк встал напротив нее, опершись на спинку стула.

— Миссис Стаффорд, не возражаете, если я присяду? — спросил Квирк.

Клэр чуть заметно покачала головой. Квирк выдвинул стул, устроился поудобнее и показал Бренде на соседний, садись, мол.

— Мы хотим поговорить о девочке, — начала Бренда. — Ну, о том, что с ней случилось. Вы нам расскажете?

В бледно-голубых, почти бесцветных глазах Клэр мелькнуло что-то вроде отрицания или протеста.

— Он не хотел, — прошелестела она, сдвинув брови. — Я знаю, что не хотел. Это несчастный случай.

Квирк и Бренда переглянулись.

— Как это произошло? — спросил Квирк. — Пожалуйста, миссис Стаффорд, расскажите, как произошел тот несчастный случай.

Бренда осторожно накрыла руку Клэр своей, и женщина впилась взглядом в ее ладонь.

— Он хотел, чтобы малышка перестала плакать, — проговорила Клэр, обращаясь только к Бренде. — Он терпеть не мог, когда она плакала, поэтому и тряхнул ее, просто тряхнул. — Теперь на бледном лице Клэр читалось замешательство и неподдельное, искреннее удивление. — Голова Кристин была такой тяжелой, — громко шептала она, — и теплой, почти горячей. — Клэр перевернула лежащую на коленях ладонь и сложила пригоршней, точно повторяя форму детской головки. — Такой тяжелой…

— Что вы сделали потом? — тихо спросила Бренди. — Что сделал Энди?

— Позвонил в приют. Ушел звонить и пропал… Приехал отец Харкинс. Я рассказала про несчастный случай. Потом вернулся Энди.

— Отец Харкинс позвонил в полицию? — Ответ Квирк знал заранее, но решил проверить.

— Нет, — коротко ответила Клэр и повернулась к Бренде, точно взывая к ее здравому смыслу: — Зачем? Это же несчастный случай.

— Миссис Стаффорд, а где она сейчас? — не унимался Квирк. — Где ваша девочка?

— Ее увез отец Харкинс. Я ее видеть больше не хотела. Это плохо с моей стороны? — Клэр снова обращалась к Бренде.

— Нет, — заверила та, — конечно, нет.

— Я до сих пор чувствую тепло и тяжесть ее головки. До сих пор…

Повисла тяжелая тишина. В дом, правда, влетело что-то мягкое и бесшумное, или Квирку только показалось? Он устал, как же он устал! Квирк словно стоял у конца дороги, по которой брел так долго, что странствие уподобилось отдыху. Только тот отдых не давал передышки, и в результате истерлись кости, заболело сердце, притупился ум. Путь был нелегким, а он перепутал указатели и заблудился.

Энди понял, что нужно девушке, когда вошел в гараж и обнаружил ее на заднем сиденье «бьюика». Она сидела в теплом пальто, бледная, не то расстроенная, не то напуганная и смотрела прямо перед собой. Она молчала, и Энди тоже не стал разговаривать, только застегнул куртку, сел за руль и завел машину. Он ехал, куда глаза глядят — этого же она хотела. «Отвезите меня куда-нибудь», — попросила она в прошлый раз после того, как они оставили того здоровяка в деревне. Снова начался снегопад, что Энди совсем не огорчило: на дорогах будет свободно. Они снова оказались на побережье. Энди спросил, нет ли у нее сегодня тех английских сигареток, но девушка молча глянула на него в зеркало заднего обзора и покачала головой. В глазах читались страх и бессилие, но Энди чувствовал: она думает об одном и готова на все. Еще он чувствовал, что будет у нее первым.