Оболочки (СИ) - Никонов Андрей - Страница 8

Старик показал лицевую часть монеты с двумя линиями.

- Когда я получил первый пропуск, то наделал много ошибок, и только чудом удержался в программе. Как их избежать, я тебе вкратце расскажу, а уж сделаешь ты так, или по-другому, твоё дело. Ты уже, наверное, разобрался, что монету надо вставлять в планшет, иначе бы не смотрел на меня. Открой инструкцию, там самая главная штука, это табличка в конце. Количество единиц, которое написано на монете, ты можешь в ней распределить. А теперь внимательно, очень внимательно слушай!

Старик наклонился вперёд, так, что лицо заняло большую часть картинки. Взгляд у Куприна-старшего был строгий и въедливый.

- У тебя есть почти сто пять тысяч единиц, это много, очень много для человека с мозгами, и почти ничего для идиота. Оставить больше тебе не могу, у самого и так впритык, но для первого раза тебе хватит. Самая ценная и важная деталь - оболочка. До пятнадцати тысяч стоит ходячий труп, не поскупись, и отдай за неё хотя бы тысяч пятьдесят, а лучше - семьдесят. Отличный экземпляр обошёлся бы тебе минимум за двести тысяч, в некоторых мирах и за миллион заходит, но тебе хватит просто хорошего.

Он снова откинулся назад, вздохнул.

- Поскольку этот раз у тебя - первый, характеристик ты получишь мало. Адаптация - это то, насколько привычным будет окружение, по мне так бессмысленная трата единиц. Какой смысл отправляться в путешествие, если ты как будто из дома не выезжаешь? Я всегда выбирал нули, и ни разу не пожалел. Но дело твоё, если не хочешь учить чужой язык, брось на неё пару тысяч. И не экономь на безопасности, семь, а лучше десять. Остальное не так важно, поставь прочерки, те, кто затеял этот эксперимент, тоже не любят, когда единицы энергии тратятся впустую, и остаток разделят за тебя. В общем, впиши числа в таблицу, а потом, и только после этого, - человек на экране даже чуть приподнялся, подчёркивая важность того, что скажет, - проведи пальцем по той стороне монеты, где нарисованы цифры и линии, оцарапайся хорошенько. Инициация произойдёт той же ночью.

Умерший наставник потянулся к камере, словно намереваясь её отключить, но потом передумал, и отдёрнул руку.

- Вот ещё что, проводники - они как шакалы, стараются выхватить побольше кусок. Сразу откажись от лекарств, которые они тебе попытаются всучить на остатки единиц или даже в долг, шли их подальше, дорогой наследничек. Пилюли, уколы и так далее, тебя будут убеждать, что без этого ты умрёшь. Нихрена подобного, с хорошей оболочкой тебе это не нужно, организм донора быстро адаптируется, а оставшиеся единицы можно потратить через год на более полезные вещи. Прощай, Дмитрий, и это… ты уж прости за прадеда. Он был хорошим человеком, и умер, как герой. Да, ещё кое-что важное сказать хотел.

Куприн-старший посмотрел куда-то вверх, словно вспоминая. Пальцы его то сжимались, то разжимались.

- Совет тебе на будущее. Когда единиц поднакопишь, не жди, чтобы эта или другая оболочка разваливаться начали. В жизни всякое случается, страховка стоит недорого, начинай с первой возможности платить понемногу, даже если пропадут единицы, то не зря.»

Экран погас, последняя фраза объяснила всё. Похоже, Афанасий Львович, несмотря на свой бодрый вид, серьёзно поехал кукухой. Сто десять лет - возраст серьёзный, в здравом уме остаться сложно, особенно если поменял климат, полушарие, окружение и страну. Но Димка его не винил, хотя в тот бред, который прочитал, прослушал и просмотрел, не поверил. Если инициация, о которой в нём говорилось, действительно произошла, когда он поцарапался, то всё должно было случиться ещё три дня назад. Но не случилось, а значит, монета пойдёт на переплавку, и станет колечками, серёжками или браслетиком.

Димка вытащил из планшета золотой кругляш, и уже собирался убрать его в место понадёжнее, но заметил странность. От четырёх одинаковых закорючек на лицевой стороне остались только три, и теперь они различались.

В частных домах всегда можно найти место для тайника, таких у Димы было несколько. В гараже, за стеллажами, на чердаке, в подвале и даже на кухне. Подвальный был самым надёжным, во-первых, вход туда охранялся висячим замком, а во-вторых, не будет же потенциальный вор ощупывать все кирпичи в поисках фальшивой кладки. За таким кирпичом, рядом с тощей пачкой долларов и золотыми серёжками и колечком, оставшимися от бабушки, Димка спрятал планшет вместе с монетой, рассудив, что в деньгах он пока не очень нуждается, а золото, по утверждениям экспертов, только будет расти в цене. В кругляше было граммов двадцать, не меньше, по нынешним расценкам тысяч на сто.

- Огурцы, - он поставил банку на стол, за которым тётя Света уже что-то резала. - Сам солил.

- Заняться тебе нечем, - отреагировала та, - лучше бы женился. Девка-то есть на примете? А то смотри, у нас соседка молодуха, кровь с молоком, восемнадцать лет, а сиськи больше, чем у коровы. И таз широкий, дети легко выйдут. Хочешь, познакомлю?

- Нет, спасибо, - вежливо, но твёрдо отказался молодой человек.

- Уж не из этих ли ты? - Светлана Вадимовна отложила нож, пристально посмотрела на Димку. - Вроде не красишься, и волосы короткие. Ты смотри, Надежда Петровна мне завещала за тобой приглядывать. А может тебя на Вике женить? Да шучу я, кому такая нужна, с тараканами в голове. Ты давай, сбегай с Лёньке, он мне обещал лекарство достать, я его рожу ментовскую видеть пока не хочу.

(5). Сторона 2. 16 апреля, четверг.

Ну подумаешь укол, укололся - и пошёл.

По телевизору крутили какой-то старый мультик, призывающий не бояться прививок. Здесь, в этой игре, с прививками было строго, я, например, кололся теперь каждое утро. Женщина, забравшаяся в мою квартиру и подбросившая палёный витамин, временной интервал обозначила чётко, двадцать два часа минимум, и я его придерживался. Первый укол сделал в понедельник, между двенадцатью и часом, второй во вторник в одиннадцать, третий, в среду - в девять. Вокруг было столько всего неинтересного, что день разрывать на две части не хотелось.

Игровой мир казался выжимкой из форумов «Как хорошо жилось в СССР». Жилось здесь и вправду неплохо, еда, судя по ценам в магазинах, была вполне доступной, люди вокруг ходили бодрые и здоровые, если не считать корешей-алкашей, даже пионеры попадались в красных галстуках.

Газеты, телевизор и подобие интернета, вот всё, из чего я смог что-то об этой игровой или настоящей реальности почерпнуть. Вместо википедии предлагали большую советскую энциклопедию, вся Восточная Европа считалась социалистической, а с Китаем воевали в начале девяностых. Не знаю, может и в моём, реальном мире, тоже воевали, но уж точно без ядерных бомб. Несколько городов за Уралом до сих пор оставались радиоактивными руинами, про это в энциклопедии писалось вскользь, зато про разрушенные китайские города - подробно. И тому, как китайцы разбомбили собственный Тайвань, целая страница была посвящена. Историю собственного мира я знал плохо, никогда особо этим не интересовался, но в нём точно не применяли ядерное оружие, ну может быть только один раз. Тут с этим было проще и намного серьёзнее, препараты йода в аптеке стояли в центре витрины, а на стендах висели правила гражданской обороны.

Первые три дня я просто бродил по городу, он почти не отличался от тех, что существуют в российской глубинке, разве что никаких торговых сетей не было, и киоски стояли однотипные и с одинаковыми надписями - «Табак», «Пресса» и «Пиво». Табак был исключительно отечественный, болгарский и кубинский, пресса - с одинаковыми передовицами и кроссвордами на последней странице, а пиво - двух сортов, светлое и тёмное, разливное.

Соболев был работающим пенсионером. Это я выяснил, обшарив квартиру и найдя пенсионную книжку Министерства обороны СССР, и внушительный ключ с надписью «Дворницкая». За выслугу лет и государственные награды майору Соболеву полагалась пенсия в шестьсот рублей, а надпись «Дворницкая» красовалась не только на ключе, но и на одной из дверей, ведущих в подвал рядом с первым подъездом. За ней, в большой комнате с узкими окошками под потолком, стоял продавленный диван, на крючках висели спецовки, а в ближнем углу были аккуратно развешены и расставлены лопаты и мётлы. В дальнем стоял агрегат, напоминающий мини-трактор, с треснутым стеклом и без насадок, судя по слою пыли, пользовались им в последний раз очень давно, а возможно, даже и никогда. Формально Соболев был на больничном, и своими прямыми обязанностями не занимался. Окурки и прочий мусор возле дома копились, хорошо хоть этажей всего было два, а вот в соседней шестнадцатиэтажке на балконах курили все кому не лень, и бычки сбрасывали вниз, иногда прямо на прохожих.