Лалиса и её друзья (СИ) - Глурджидзе Вахтанг "Вахо Глу" - Страница 69

Денег мне эта песня не принесла, а вот мировую славу – это точно!

Через десять лет КБС выпустит дораму с таким же названием «Гимн смерти». В ней будет рассказано о семье, состоящей из матери и дочери. Женщина делает всё, что в её силах, чтобы дать дочери образование, вывести её в люди. Дочь этого не понимает, и не слушает мать. Она попадает в дурную компанию, а затем в тюрьму. Мать известие об аресте дочери потрясло настолько, что она сильно заболела. Дочь, сидя в тюрьме, начинает понимать, что сама себя загнала в эту ситуацию. Она с тоской вспоминает вечера, проведённые с мамой, наставления женщины, которые она отбросила ради сиюминутных удовольствий. В один из дней девушку вызывают к начальнице тюрьмы. Та ей сообщает, что сейчас заключённую под охраной повезут в больницу, чтобы она смогла проститься с умирающей матерью. Когда девушка попадает в госпиталь, выясняется, что её мама в коме...

Вот тут сценаристы использовали случай в пусанском госпитале. Девушка поёт матери «Гимн смерти», и просит прощения… На экране монитора резко вверх задирается кривая мозговой деятельности умирающей, и доктор, стоящий рядом, говорит:

- Твоя омма тебя простила…

Дорама получила много премий, и стала одной из самых популярных лент во всём азиатском регионе. За кадром эту песню исполнял я…

Но это будет немного потом. А пока я сижу на диване, и думаю. Вот ведь, вроде Хё Мин и вовсе не моя тётя, но без неё мне тоскливо. Неужели, я полюбил эту женщину за те полгода, что нам удалось пожить вместе? Да и без онни и Дже Ука мне было бы скучно, не говоря уже о том, что моя история жизни в этом мире, была бы немного другой…

Наконец, Дже Ук и Сон Ми спустились в гостиную, и мы вышли во двор. Машина нас уже ждала.

- Садитесь, мы едем к дедушке, Хек Вону! – Приказал старший Ким.

Я удивился. Зачем мне этот старичок? Ничего не понимаю…

Место действия: Республика Южная Корея, несколько десятков километров от Пусана. Имение Ким Хек Вона.

Время действия: двадцать шестое октября две тысячи девятого года, половина третьего дня.

Отец Хё Мин жил в поместье, в сорока километрах от Пусана. Доехали довольно быстро.

Нас встретила охрана, которая сопроводила наш кортеж на охраняемую территорию, огороженную забором высотой метров восемь. Не думал, что у Ким Хек Вона будет вполне современный дом! Правда, размеры его были не столь грандиозны, как у дворца Ким Дже Ука.

Дом дедушки Сон Ми.

Нас провели внутрь. Дед принял «высокую делегацию» у себя в кабинете. Рядом с ним сидел какой-то пожилой мужчина в строгом чёрном костюме и галстуке.

- Садитесь! - Раздался скрипучий голос Хек Вона. Мы все втроём уселись напротив стола хозяина дома.

- Знакомьтесь! Это мой друг детства, мой юрист Чон Джу Вон. Он зачитает последнюю волю моей любимицы Хё. – Голос деда дрогнул.

– Я благодарен тебе, соньяо, что ты сделала для неё в больнице. – Обращается Хек Вон ко мне. Я как и положено, воспитанной девушке, опускаю глаза в пол, лихорадочно соображая, что «соньяо» это по корейски «внучка». Ничего себе закидону у деда? Какая я ему внучка? Да и Сон Ми как-то подозрительно смотрит на меня. Того и гляди, вцепится в волосы… Один Дже Ук спокоен. Между тем. юрист достаёт бумаги. И начинает читать завещание:

«Я, Ким Хё Мин, решила оставить все свои капиталы моей дочери Ким Сон Ми. Прилагаю список моих активов…».

Дальше идёт длиннющее перечисление всего, что оставляет тётя своей дочери. Мда! Выходит, что теперь Сон Ми – миллиардерша. Хотя. личных капиталов у неё на счету - всего пять миллионов, а остальные деньки вложены в акции различных транснациональных корпораций.

Сон Ми сильно удивлена. Она знала, что её мать богата, но что настолько, она не смела и предполагать…

Юрист достаёт вторую бумагу:

- Это заявление для прессы, которое сделает уважаемый Ким Хек Вон через три дня:

«В связи с безвременной кончиной моей дочери Ким Хё Мин от рук подлого убийцы, направленного моими врагами, я покидаю пост в совете директоров «Хюндэ». Все свои капиталы я передаю под управление фонда имени Хё Мин, председателем которого станет мой зять Ким Дже Ук. Он покинет пост директора пусанского завода «Хюндэ», продаст свои дома в Пусане, и переедет вместе с дочерьми в Сеул. Наш фонд отказывается от дальнейшего сотрудничества с компанией «Хюндэ». Одновременно со мной из совета директоров выйдут и все мои родственники, которые перенесут свои активы со счетов компании в фонд имени моей дочери. Сама эта организация призвана содействовать развитию медицины и культуры в нашей стране. Мою соньяо Сон Ми, мы решили послать учиться в Европу, во Францию. Она выучится ведению бизнеса в парижском университете ПСЛ. Жить она будет в моём французском поместье, близ Парижа. Сон Ми через несколько лет станет помощницей отца в деле управления фондом. Моя тайская соньяо, дочь младшего сына, Лалиса Манобан, продолжит свою артистическую карьеру в лэйбле YG Entertainment. Она будет обеспечена охраной, машиной, и небольшим личным капиталом».

Юрист окончил чтение этого заявления Хек Вона. Мы с Сон Ми переглянулись.

- Это ещё не всё! – Юрист достаёт запечатанный конверт. – Это вы прочтёте без моего участия.

-Ладно, ты свободен, хён! – Заинтригованный дед берёт конверт и смотри на надпись. Юрист кланяется, мы отвечаем, и он покидает кабинет.

- Сон Ми, подойди сюда. Это письмо твоей матери, адресованное лично тебе. Тут написано: «Прочесть в присутствиидедушки и аппы». Лалиса! А ты куда собралась? Сиди и слушай! – Останавливает мой порыв выйти из кабинета Хек Вон. – Я не разрешал тебе уходить.

Возвращаюсь на место. Чувствую себя героем какого-нибудь латиноамериканского сериала. Сажусь, придётся послушать, что нацарапала тётя в письме моей онни. Поражаюсь скоростью принятия решений в этой семье. Они что, заранее знали, что кого-то убьют? Слишком всё подозрительно! На стол выкладываются готовые решения, когда даже в сериалах всё затягивается в судах и юридических конторах!

Между тем онни распечатала конверт и стала вслух читать письмо Хё Мин:

«Сони! Если ты читаешь это письмо. значит меня нет в живых. Я случайно узнала, что кто-то готовит покушение на нашу семью. Но больше ничего наша служба безопасности выяснить не смогла. Пока этого не случилось, ты должна знать правду. Лалиса не племянница, а родная дочь Дже Ука, твоя сводная сестра. Он сам показал мне документы и всё рассказал. Твой родной дядя, брат аппы, не мог иметь детей, и упросил Дже Ука помочь ему в этом деле. Не злись на Лалису. Она пока ещё ничего не знает».

Сон Ми растеряно смотрит то на листок, то на меня, то на своего отца:

- Аппа, это правда?

- Да, Лалиса моя дочь, так же, как и ты. Хё Мин это знала, и поэтому приняла Лалису, и заботилась о ней. Чтобы вы после моей смерти не таскались по судам, деля наследство, я и Хё решили, что её капиталы отойдёт тебе, Сони, а мои деньги перейдут Лалисе, как только ей исполнится двадцать один год.

- Мудрое решение! – Скрипит Хек Вон. – А документы ты привёз?

- Да! – Дже Ук достаёт из небольшого чемоданчика, который всё это время лежал у него на коленях, несколько бумаг, и передаёт их Хек Вону. Тот их внимательно читает, а потом улыбается:

- Значит, я не ошибся, и Лалиса тоже моя соньяо, правда, не родная!

Место действия: Республика Южная Корея, город Сеул. дом одного из директоров совета компании «Хюндэ».

Время действия: тридцатое октября две тысячи девятого года, час дня.

За столом сидит и ест полный кореец. Он слушает в пол уха бормотание телевизора, и о чём-то сосредоточенно думает. Комната, в которой происходит это действо, довольно большая. Обставлена она со вкусом, в европейском стиле. Об этом позаботилась хозяйка этого дома, которая сидит рядом с мужем, и думает о каких-то своих вещах. Мужчина уже заканчивает есть, и подносит ко рту кусок курицы в остром соусе, когда диктор начинает читать биржевые новости: