Горячее сердце. Новая история Мериды - Стивотер Мэгги - Страница 18

«Много шума, мало толка».

Вот чёрт, подумала Мерида. Опять этот Ферадах в голове засел. Хотелось разъяриться на него как следует, но эмоции к ночи поугасли. Похоже, что он спас им жизнь сегодня. Мерида задумалась, а вправду ли он отправился уничтожать деревню после их встречи на дороге. Может быть, ровно в эту минуту он крадётся под окнами чьего-то дома, стягивая перчатку.

– Мерида? – шепнула Лиззи.

– Ш-ш. Спи.

– Я забыла причёску распустить, – пожаловалась Лиззи. Очевидно, ей было так же плевать на запрет разговоров после темноты, как на приказания прибраться в гостиной. И то, и другое влетало в одно ухо, а вылетало из другого, совершенно не задерживаясь посередине. – Как думаешь, ничего, если одну ночь посплю в чепце?

– Может, даже теплее будет. – Мериде припомнилось, какой у Лиззи был беспомощный вид, когда она забиралась в кровать – похоже, ей и в самом деле пригодилась бы помощь; но ничего. На следующее утро чепец у неё будет совсем измятый, да только Лиззи и сама всегда помято выглядит. – Всё, спи.

– А как ты думаешь, у Хьюберта всё нормально?

– Хьюберт где угодно заснёт, – ответила Мерида. – Всё, спи уже.

– А как думаешь, сколько у них тут колоколов?

– Много. Спи.

Но Лиззи не отставала.

– А как думаешь, я когда-нибудь найду свою любовь? И выйду замуж?

Мерида натянула одеяло на глаза и надавила на веки с такой силой, что посыпались искры.

– Лиззи, ты только что чуть было не вышла замуж.

– Ужасно замуж хочется.

Ответ был такой, словно Мерида вообще ничего не говорила, что было очень в духе Лиззи – продолжать разговор ровно так, как ей хотелось, совершенно независимо от того, что говорили остальные. Да и сам разговор этот, признаться, был не нов. О замужестве Лиззи уже давно вздыхала. Понять это Мерида никак не могла – ей самой ещё предстояло отыскать такого жениха, чтобы не утомлял и не надоедал хотя бы за пару часов, лучше дней, а уж найти приятного компаньона надолго она давно отчаялась. Единственное, что несколько приближало её к пониманию Лиззи и её упорства, было воспоминание о короткой поре в монастыре, когда ей до безумия нравился один колёсный мастер, приходивший к ним несколько раз в неделю что-то чинить. Мерида краснела от одной мысли о том, как подолгу засматривалась тогда на его движения, старалась уловить его малейшие черты, думала о нём постоянно. От влюблённости в колёсного мастера её излечил сам же колёсный мастер. Стоило ему открыть рот и сказать хоть слово, как чары слабели сами собой, до тех пор пока он не превратился в самого обычного колёсного мастера, а Мерида – в принцессу, которая старается что есть сил убедить себя в том, что никогда не рисовала в пыли монастырских плит запечатлённую в памяти линию его носа.

Открыв глаза, Мерида бессмысленно уставилась в темноту.

– Почему ты так хочешь замуж? – спросила она Лиззи.

– «Доброго утречка, миссис Лиззи, готовы ли вы откушать чашечку горячего молочка? » – мечтательно пропела Лиззи сладким голосом. – Вот он бы мне так говорил поутру. А я бы его называла «мистер» как-то там, дальше имя. «Да, было бы чудесно, мистер...»

– Кабачок, – вставила Мерида. – Мистер Кабачок.

Лиззи хихикнула в своей неряшливой, милой манере.

Снаружи в дверь предупреждающе побарабанили пальцем, и обе девушки притихли.

– Спокойной ночи, миссис Лиззи, – шепнула спустя минуту Мерида.

– Спокойной ночи, миссис Мерида, – прошептала в ответ Лиззи.

Бон-н-н! Бон-н-н! Бон-н-н!

Утром их разбудил очередной звон колокола. Дверь открылась, и служанка внесла завтрак. Как только дверь за ней захлопнулась, из коридора командным тоном объявили:

– Скоро я вернусь и ознакомлю вас с распорядком дня.

– Ты посмотри, сколько квадратиков! – пробормотала Лиззи, стоя у окна их пустоватой, ярко залитой светом комнаты. Мерида тоже подошла к окну. В лучах солнца громадное пространство, через которое они проходили ночью, смотрелось совсем иначе. В отличие от данброхского дворика, заросшего травой и заваленного хламом, этот двор напоминал скорее римские арены, о которых Мерида читала в книгах. Невероятных размеров двор обрамляли обширные стены, а пол был выложен плиткой с геометрическими узорами. Но Лиззи говорила не о них – а о людях. Залитый солнцем двор без единой тени заполняли солдаты, которые чеканили шаг ровными шеренгами, взвод за взводом. В воздухе раскачивались в такт руки, ноги, мечи. В таких же квадратных построениях, только поменьше, упражнялись и молодые парни, тягали гири и тренировали выпады, абсолютно синхронно. Мерида попыталась высмотреть в этой толпе Хьюберта, а то и Колбана или Гилла Петера, но с такой верхотуры все казались одинаковыми.

В этой картине было что-то завораживающее и одновременно подавляющее. Завораживала она в первую очередь тем, что кардинально отличала Ардбаррах от Данброха и в очередной раз напоминала Мериде, что она путешествует. А подавляла потому, что наводила на воспоминания о тех солдатах, что прежде уже встречались Мериде в дороге. Иногда это были просто кучки мужиков с мечами, наглых и горланистых, но иногда – блистающие металлом отряды, беспощадная гарантия достижения тех целей, которые Мерида не то чтобы очень одобряла или приветствовала.

– А где все женщины? – спросила она вслух.

Лиззи снова высунулась в окошко. Внизу не было видно ни одного существа женского пола.

– Может, мы единственные?

Ответ не заставил себя долго ждать.

Под очередной звон колокола вернулась служанка, которая вносила завтрак, а с ней вошла женщина в строгом тёмном платье и строгом тёмном чепце. Вторая представилась госпожой Маклаган. За ней виднелась ещё целая стайка девушек, тоже в строгих тёмных платьях и с высокими аккуратными причёсками, целиком забранными под плотно намотанные барбетты с чепцами. Девушки стояли тихо и скромно. Лиззи по сравнению с ними выглядела и в самом деле очень помято, и Мерида заподозрила, что и сама не лучше, несмотря на тщательные старания.

– Вас уже отдавали прежде на воспитание? – спросила госпожа Маклаган тем самым командным тоном, что слышался до этого из-за двери.

На воспитание! Никого из детей клана Данброх на воспитание никуда не отдавали, однако традиция эта была Мериде известна. Многие знатные семьи отсылали по крайней мере нескольких своих детей на месяцы, а то и на годы в соседние кланы учиться. В детстве на Мериду одна мысль быть куда-то отосланной поначалу нагоняла ужас, потом непреодолимо манила, суля приключения, затем стала снова вгонять в дрожь. Её вечно разрывало между тягой остаться в родном гнёздышке и интересом примерить на себя чужую жизнь. Правда, свои теперешние поездки она и не думала рассматривать в качестве гостевого воспитания. Воспитание – для детей, для питомцев. Мерида же хотела быть на равных.

– Нет, – ответила она в конце концов и запоздало добавила: – Мадам. Миледи.

Как-то ни то, ни другое не подходило: и Мериде непривычно, и вроде бы госпоже Маклаган не к лицу, однако же сама госпожа Маклаган на этот счёт не высказалась. Вместо этого она объявила:

– Тебе предстоит ознакомиться с ежедневной рутиной жизни нашей воспитанницы. О тебе будут должным образом заботиться; твоя служанка может присоединиться к нашим.

За первой шеренгой девушек стояла вторая, все в одинаковых серых платьях и белых чепцах. Не дожидаясь ответа Мериды, две из них расступились, чтобы дать место Лиззи. Своим обычным плавным вальсом и с блуждающей улыбкой на губах Лиззи скользнула к ним. В их стройном ряду она смотрелась совершенно не к месту, однако если сама это и заметила, то виду не подала.

Бон-н-н! Бон-н-н! Бон-н-н!

– Пора, девочки, – скомандовала госпожа Маклаган.

И Мерида окунулась в жизнь Ардбарраха.

Следующие несколько часов каждый её поступок совершался исключительно по звону колокола.

Три удара: её провели в покои, где она будет жить вместе с сёстрами и дочерями воинов, которые упражняются во дворе.