Не время для героев. Том 5 (СИ) - Соломенный Илья - Страница 13

Во мне, словно хорошо облитый смолой факел, мгновенно вспыхивает ненависть. Что это за религия такая, которая промывает мозги так сильно, что толпа способна раздавить человека и не заметить?!

Эта мысль будто придаёт мне сил, а может, окружающие паломники чувствуют исходящую от меня злость — в моменте мне и самому кажется, что от меня расходится невидимая волна, бьющая по струнам, присосавшимся к людям — и те слегка расступаются.

А я, получив возможность протиснуться между ними, тут же рвусь к упавшей девушке, расталкивая фанатиков локтями. Пока я добираюсь до несчастной, на неё наступают ещё несколько раз! Оказавшись рядом, я отталкиваю здоровяка в кожаном фартуке кузнеца, уже занёсшего ногу над рыжей худышкой, встаю перед ней, словно скала, и протягиваю руку.

Несколько мгновений девушка смотрит на меня, словно на солнце, взошедшее посреди ночи, а затем хватает ладонь, я поднимаю её на ноги и говорю:

— Идём отсюда!

Она лишь коротко кивает. Мы делаем несколько шагов вместе с толпой, надеясь протиснуться через плотные ряды движущихся людей к краю площади — и в этот момент я чувствую на себе чей-то взгляд.

Резко обернувшись, вижу одного из жрецов. В своей странной высокой маске, он стоит на помосте и внимательно смотрит в нашу сторону. Я чувствую его взгляд кожей, и отчего-то думаю, что ничего хорошего он не сулит…

Жрец медленно оглядывает тот участок, где мы находимся, затем поворачивается к вытянувшемуся с оружием неподалёку солдату, подзывает его и что-то шепчет на ухо.

Проклятье! Он ведь наверняка знает, как их реликвия действует на людей! Вдруг то, что я не поддался религиозному внушению, значит, что со мной что-то не так?

«С тобой всё не так» — слышится тихий шёпот в голове, но я стараюсь не обращать на него внимания.

Вместо этого пытаюсь перенять вид паломников, двигаться в унисон с ними, и молюсь (как это ни иронично), чтобы мою «защиту» от воздействия не заметили издали.

Я чувствую, что мне не стоит сталкиваться с этими жрецами… Пока — не стоит. Не могу сказать, почему я так решил — однако уверенность настолько сильная, что заставляет меня уйти отсюда как можно скорее.

Кажется, жреца это успокаивает и он теряет ко мне интерес. Тогда я снова предпринимаю попытку вырваться из людского потока. Вместе с рыжей худышкой мы протискиваемся между несколькими людьми и оказываемся на пару шагов дальше. Затем ещё, и ещё… Я крепко держу девушку за руку, тяну за собой — и шаг за шагом, мы смещаемся к краю площади.

Лишь когда выбираемся оттуда и протискиваемся мимо всё прибывающих, идущих навстречу людей в какой-то проулок, я приваливаюсь к нагретой солнцем каменной стене здания и вдыхаю полной грудью. Хам, вылезший из внутреннего кармана, вновь ложится на мою руку, пряча перчатку от посторонних взглядов.

— С-спасибо, — пошатнувшись, произносит девушка, опёршись на стену напротив. — Спасибо, лэр… Я бы… Я не… Спасибо.

У неё приятный мелодичный голос. Только сейчас у меня получается разглядеть девушку как следует. На ней простая обтягивающая рубаха серого цвета, подпоясанная болотно-зелёным ремнём, свободные штаны и лёгкие сандалии. Ни украшений, ни оружия — зато синяков и кровоподтёков, оставленных ногами паломников, достаточно. Удивительно, что личико почти не пострадало! Всего пара ссадин…

Она милая — вздёрнутый носик, бледная кожа с веснушками, волнистые рыжие волосы, ярко-зелёные глаза, ямочки на щеках. Не слишком похожа на большинство тех, кого я видел в Тиал’Лире.

— Пожалуйста, — выдыхаю я и оборачиваюсь на площадь, занятый собственными мыслями.

Что там только что произошло?

Перчатка среагировала на реликвию древнего бога…

Проклятье! Неужели, те мысли, которые посещали меня раньше, имеют под собой фундамент? Не является ли перчатка частью этого самого доспеха? Но как так получилось? Почему она оказалась у меня?! Не её ли искал тот, кто наведался в замок?

Я не понимаю… Если это так, почему Беренгар не рассказал об этом в первую очередь, ведь подобная информация явно важна! Куда важнее, чем всё остальное!

Стоит подумать об этом, как меня захлёстывают сомнения. А не наврал ли призрак? В памяти всплывают смутные чувства и обрывки воспоминаний, что он лгал мне в прошлом.

Вспомнив это, я покрываюсь испариной. А что, если это так? Что, если этот призрак преследует собственные цели? Что, если направил меня туда, куда требуется ему?! Что, если люди в замке вообще не мои друзья, а враги?!

Едва эта мысль проскакивает, как меня пронзает новое ощущение. Женский образ, спрятанный в тумане, глаз ярко-фиолетового цвета — и любовь, которая пронзает душу… Айрилен… Он сказал, её зовут Айрилен… И при воспоминаниях об этом имени у меня в душе просыпается нежность…

Проклятье! Как же мне узнать правду? Кому верить? Что делать?

Все эти рассуждения бесплотны… Всё прояснится, когда я выполню одну из двух целе — найду нужный камень и поговорю с Беренгаром, либо встречу кого-нибудь из тех, кто был в замке…

— Лэр? — произносит рыжая, выдёргивая меня из мыслей. — С вами всё хорошо?

— Да, всё в порядке, — улыбнувшись, отвечаю я. — Ты сама-то как? Цела?

— Да, цела. Ещё раз спасибо, что вытащили меня… Оттуда… — Она отводит взгляд. — Если бы я верила сильнее, больше молилась — ничего подобного не произошло бы!

— Да уж… — я не знаю, что на это ответить, однако понимаю — у меня появилась прекрасная возможность разузнать о городе, о религии, об этих осколках. Да и вообще, о многом, из первых рук! — Как тебя зовут?

— Эйса, лэр.

— Рад знакомству, Эйса. Я Рой.

— Как мне отблагодарить вас, Рой?

— Хорошо знаешь город? Есть рядом какое-нибудь не слишком дорогое заведение, где можно посидеть и выпить, перекусить?

— Есть, — она хмурится, припоминая. — В двух улицах отсюда, совсем недалеко.

— Тогда идём, подкрепимся, — внезапно я и правда чувствую сильный голод. — Время обеда, а я с утра ничего не ел.

— Но у меня нет с собой денег, лэр.

— Ничего, у меня есть, — я снова улыбаюсь ей. — Не переживай. Я не из города, и не всё понимаю… Мне нужен тот, кто расскажет о местных законах и обычаях. Солдаты…

— Солдаты с такими как мы не говорят, если только им самим что-то не нужно, — кивает рыжая. — Конечно, я объясню вам, что попросите! Быть может, так я исправлю свой грех, за который Творец наказал меня, едва не лишив жизни… Идёмте, лэр!

Быстро зашагав по проулкам, рыжая выводит меня на одну из соседних улиц, проталкивается мимо людей, и вскоре мы оказываемся у небольшого заведения. Перед ним, как и во многих других местах, установлена терраса со столиками и стульями, накрытая матерчатым навесом. Учитывая стоящую на улице жару, мы решаем сесть именно здесь.

Мест почти нет, однако на краю террасы, рядом со стеной здания, находится свободный столик.

— Желаете сделать заказ сразу? — уточняет тут же появившаяся рядом пожилая служанка в закрытой серой одежде и уставшим лицом.

— Выбирай ты, — я пожимаю плечами, глядя на девушку.

— Две тарелки фрагу, ржаные лепёшки, фаршированные листья броги и кувшин ллахзы, — тут же отвечает моя новая знакомая. Дождавшись кивка, она поворачивается ко мне. — Я не стала заказывать что-то дорогое. Ещё раз, лэр, спасибо за…

— Перестань, Эйса. Я не мог смотреть на то, как эта толпа тебя затопчет.

— Один из немногих, — хмурится девушка.

— Да, я заметил. Все были…

— В экстазе. Каждый раз, когда из храма выносят частицу Арканума, происходит такое. Народ насыщается благодатью и не видит того, что происходит вокруг. Вообще.

— Хм… — кашлянув, я всё же задаю назревший вопрос. — А ты? Ты ведь не… Прости, если я говорю лишнее, или обижаю тебя — но ведь ты не впала в такое состояние?

— Да, — потупив глаза, отвечает девушка. Она начинает теребить лежащее на столе полотенце и избегает смотреть мне в глаза. — Я не… Я не настолько преисполнена веры, как другие. И многим здесь это не понравилось бы… На поклонение меня заставил пойти муж… Он… Религиозен. Истово, и безоглядно. И если он узнает, что я не слилась в общем движении… Будет недоволен.