Тайна золотого остролиста (СИ) - Арниева Юлия - Страница 23

— Нет. Абиса буду ждать.

— Хорошо, — вздохнула, — ты только двери запри, ладно?

— Да, мама.

Перед тем как отправится к Шарлоте, я снова вышла во двор, проверила сарай, заглянула за поленницу, забралась на дерево, чтобы взглянуть свысока на дворик, но кота не нашла. Идя вниз по улице, я не рассматривала интересную архитектуру зданий, не любовалась пушистыми облаками, я вглядывалась в подворотни ища Абиса и чуть не прошла мимо небольшой фабрики.

— Кэтрин, я уж думала, не придёшь, — воскликнула Шарлота, пухленькая и улыбчивая блондинка лет сорока.

Фабрика по окрашиванию ткани принадлежала её мужу, но инфантильный мужчина, чуть не угробил дело своей семьи, пришлось, как сказала Шарлота: «Взять всё в свои маленькие ручки и спасать, иначе и детям ничего не останется».

— Как я могла, ты так приглашала, — улыбнулась, вручая пару пирожных, оставшихся со вчерашнего дня. Конечно, в гости лучше приходить с тем, что сам приготовил, но сил и времени у меня не было.

— Спасибо, идём, чай выпьем, и ты расскажешь, что тебя так заинтересовало в моей фабрике.

— Если ненадолго, Джереми одного пока боязно оставлять, — проговорила, усаживаясь за столик для клиентов. Как я не торопилась домой, но отказать радушной хозяйки не могла.

— И правильно, слышала, что к мисс Мерид этой ночью забрался кто-то и принялся греметь наверху, хорошо старушка живёт с внуком, — поддалась ко мне ближе женщина, настороженно осмотревшись, добавила, — он поднялся, но никого не увидел, мисс Мерид, уверена, что это был дух её покойного мужа и он приходил ругаться.

— Ругаться? — переспросила, сделав на лице искреннюю заинтересованность.

— Ну как же, она выкинула давеча его старую удочку.

— Ясно, — пробормотала, отпивая глоток чая, я не нашлась, что ещё сказать.

— И этой же ночью к старому Огюсту кто-то наведывался, говорил, в кладовой чем-то шуршали.

— Может мыши? — предположила я.

— Я тоже так сказала, но Огюст уверяет, что неделю назад всех потравил.

— И давно такое происходит? — поинтересовалась, надеюсь, очень равнодушным голосом. Мне совершенно не хотелось, чтобы вот все эти странности приписали к моему появлению в этом районе.

— Да посчитай, каждую ночь, — махнула рукой Шарлота, через некоторое время прыснула, — правда, ко мне не ходят.

— Так, хорошо же, — улыбнулась я, допивая чай, мне хотелось быстрее решить свой вопрос и вернутся к сыну, а то все эти разговоры, а ещё невесть где гуляющий кот, сделали меня мнительной особой.

— Но неинтересно и поведать соседям, да подругам нечего, — шутливо возмутилась Шарлота, — ладно, чего это я, рассказывай, ткань какая нужна?

Поход к Шарлоте вышел отменным! Довольная и улыбающаяся, я возвращалась домой, неся своё сокровище, предвкушая скорое волшебство, мысленно обращаясь, к высшим силам, чтобы артефакт сработал как надо и не подвёл, иначе всё планы в одночасье рухнут и придётся искать другой способ добычи монет.

— Мама! — Крикнул сын, стоило мне только переступить порог нашего дома. Ребёнок со слезами на глазах в одно мгновение оказался рядом, уткнулся в мой живот личиком и, надрывно всхлипывая, да так, что моё сердце защемило от боли, проговорил: — Абис умирает…

— Что значит, умирает? Где он? — Потрясённо переспросила, оглядев зал, но Абиса не увидела, — Джереми, где кот?

— В моей комнате, — снова всхлипнул ребёнок, вжимаясь в меня, ища поддержки, — я его нашёл во дворе под кустом… мама, он не дышит и весь в крови.

— Всё будет хорошо сынок, ты принеси шкатулку с артефактами, а я в комнату, проверю, — распорядилась, быстро положила свою поклажу, рванула вверх по лестнице, встревоженно бормоча себе под нос, — куда же мелкий забрался.

Влетев в комнату ребёнка, я на миг замерла с ужасом рассматривая окровавленное тельце, лежащее на кровати. Грязный, с выдранными в клочья шкуркой и не одного пушистого бочка, всё было залито кровью.

— Абис, родненький, кто же тебя так, какая тварь посмела? — проговорила, с трудом сдерживая рыдания, не хотелось пугать сына своим видом, — сейчас, сейчас мы тебя полечим и всё будет хорошо.

— Мама — вот шкатулка, — вбежал в комнату Джереми, положил её рядом с котом и замер в ожидании, глядя на меня с такой надеждой, что я не могла не справиться.

— Полотенце неси и воду, надо вытереть грязь, — велела ребёнку, вытаскивая лечебный артефакт, я острожными движениями перевернула кота на спинку и уложила светящийся камешек ему на грудь, — сынок, иди.

— Да, бегу, — пришёл в себя Джереми, быстро покидая комнату. Мне необходимо было занять ребёнка делом, чтобы он не смотрел на маленькое израненное тельце.

— Ну вот, Абис, уже лучше, я слышу твоё дыхание, — сиплым голосом прошептала, едва касаясь, гладила малыша. — Эти? — спросил сын, держа в руках большую чашку с водой, а на плечо было закинуто белое полотенце из ванной. — Да, пойдёт! Умничка, — не стала поправлять, всё это неважно, — а теперь мне нужны гребень и ножницы.

Как только сын снова покинул комнату, я принялась отмывать Адиса от грязи, вода в чашке давно окрасилась в кроваво-грязный цвет, а тельце всё ещё оставалось в ужасном состоянии.

— Нашёл, — сказал ребёнок, снова забегая в комнату, похоже, мне не удастся занять его делом надолго, ему было важно находиться рядом с другом, — воду сменить?

— Да, пожалуйста, — улыбнулась сынишке, — я пока выстригу эти клочки.

Через минуту, в четыре руки мы продолжили обтирать кота. После занялась стрижкой, необходимо было снять торчащие клочки шерсти, чтобы добраться до ран, которые выглядели просто ужасно. Будто его кто-то грыз и рвал зубами. Джереми придерживал артефакт на груди у Абиса, чтобы тот не упал, а камень с каждой минутой темнел, отдавая свою. Когда со стрижкой было покончено, рваные раны промыты, я, вытерев разбитый нос и оборванное ухо, ещё раз внимательно осмотрела тельце, тихо проговорила:

— Я унесу чашку и грязные тряпки в ванную, а ты присмотри за ним, сейчас нам осталось только ждать.

— Я присмотрю, — пообещал сынок, накрывая кота покрывалом. Окровавленный плед и постельное бельё мы убрали с кровати, подложив под Абиса часть одеяла.

Зайдя в ванную комнату, только тогда я дала слабину и, кусая кулак, чтобы заглушить звук — расплакалась. Куда Абис забрался, кто напал? Эти мысли метались в моей голове, а ещё я была не уверена, помогут ли артефакты животному, да камень темнел, но заметного изменения я, пока, не увидела. Тщательно умывшись, убрав с лица следы моей слабости, я вернулась в комнату. Джереми продолжал сидеть в кресле и встревоженно всматривался в мокрую мордочку кота.

— Всё будет в порядке, — произнесла, больше себе, чем ребёнку, приподнимая покрывало, обрадованно вскрикнула. — Джерри, раны затягиваются, нужно заменить камень, он погас.

— Мама, ему лучше, правда? — всхлипнул сын, украдкой вытирая со щёчки сбежавшую слезу.

— Думаю, да, — ответила, размещая новый сияющий магией артефакт, — смотри, вот видишь, здесь ранки были, а сейчас их нет, а эта стала уже.

— Значит, он скоро выздоровеет.

— Конечно, всё будет хорошо. Джери скоро обед, пойдёшь со мной его готовить?

— Нет, я лучше посижу с Абисом, вдруг ему станет хуже.

— Хорошо, если что зови, — проговорила, забирая с собой шкатулку. Нужно заполнить погасший артефакт, пусть будет всегда наготове, мало ли когда может пригодиться.

Настроения заниматься стряпнёй совсем не было, поэтому решила обойтись самым простым — картофельное пюре и чесночные колбаски. Пока чистила картошку, убирала на кухне, немного отвлеклась от печальных дум и всё чаще стала поглядывать в сторону своей покупки. Ощущая, как меня охватывает нетерпение… получится или нет.

— Джерри! Обедать, — через тридцать минут позвала сына, но сверху раздалось пожелание не оставлять своего друга и пообедать в комнате. Что ж, отказывать не стала, понимая, как трудно сейчас сыну.