Пилот вертолета (СИ) - Рябченкова Марина - Страница 45

- В Сторожевой меня не было среди тех женщин, до которых добралась Лаборатория. Похоже, именно эта мысль ему пришла на ум.

- Он догадывается о большем?

- Прости, но лезть людям в голову пока не умею.

- А интуиция о чем говорит?

- Ничего она не говорит. А вот поразмыслив, думаю, что нам пора бы сваливать…

Стас взобрался за водительское кресло. Когда и я тоже захлопнула дверь, внедорожник тронулся, покатившись по узкой лесной дороге. Черное чудовище скрипело и качалось, и высоко задрав морду вверх, выбралось к асфальту.

- В багажнике все на месте? – ощутив некоторое беспокойство, спросила я.

- Все на месте. Я проверил.

Постучав подушечками пальцев по пластмассовой обшивке кармана на двери, сопоставив между собой некоторые мысли, заключаю:

- То ведь были не солдаты, да? – взглянув на Стаса, по выражению его лица понимаю, что и у него возникли похожие мысли. И сразу вспомнила Павла с церкви. - Солдаты, отказавшиеся от службы в городах... Вроде бы уже не солдаты, но назвать их бандитами тоже язык не поворачивается.

- Таких групп на острове становится только больше.

- Это понятно, - опять вспомнился Павел с церкви, который запросто и с усмешкой называл себя бандитом. Зил даже сравнивать себя с теми не хотел ни в шутку, ни тем более, всерьез. Может, поэтому солгал, назвавшись солдатом Третьего города. Наверное, так проще?

Солнечный диск уходил за горизонт и на разбитом асфальте извилистой дороги начали вытягиваться тени. Три часа в пути – ни машин, ни бандитов, ни выстрелов. Спокойно и тихо, а я все равно недоверчиво смотрела в окно.

Солнце вскоре село и все вокруг заволокли серые сумерки. Когда в небе засветила луна и засияли звезды, мы со Стасом уже сидели по разные стороны огня развернутого нами лагеря. По периметру были расставлены лампы. На огне закипал чайник.

Припомнив речи Стаса о том, что Верховное командование уже давно оставило попытки взять Лабораторию, и последние годы солдаты были заняты сбором одних только ресурсов для городов, я, отложив еду что не лезла в горло, спросила Стаса:

- Ты тоже близок к тому, чтобы быть сам по себе, как те солдаты?

- Раньше был, - неожиданно спокойно признался Стас. - Но Командир согласился с планом. Ты и я на пути в Приходку. В противном случае, я бы оставил службу.

Возникла тишина.

- Быть преданным городу было в почете раньше, но не сейчас, - объяснял Стас. - Командование больше не борется с Лабораторией, на возможность выбраться с острова никто больше не смотрит реально. Все что делают солдаты – поддерживают жизнь городов и все. Если так будет продолжаться, через два десятка лет на острове не останется ни одного живого человека… Что творится с установками и генератором сама знаешь, и это только начало. - Снял чайник с огня. – Если ничего не делать, все будет только хуже.

Насыпав заварки в алюминиевые кружки, залил все кипятком.

- Я рада, что очутившись на острове, столкнулась с тобой, - изрекла я, приняв из рук мужчины кружку. – Признаться честно, только твоя навязчивая идея воплотить в жизнь свой невероятный план поддерживала меня все это время. В противном случае… даже не знаю… Сдалась и уже была бы в когтях Лаборатории?

- Ну или нежилась в джакузи апартаментов Первого города.

Я тоже улыбнулась, когда из леса вдруг раздался шорох. Я насторожилась, а Стас без резких движений потянулся к пистолету за поясом. Шорох повторился и уже близко, я бы уже сама схватилась бы за пистолет, если бы мужчина по ту сторону костра не выглядел таким спокойным.

Когда в темноте загорелись два желтых глаза, Стас, оттянув руку от пистолета, изрек:

- Это лис.

- Лис? – удивилась я. – Над островом даже птицы не летают. А тут лис.

- Зайцы и мыши… Олени даже. Животные на острове есть, просто их меньше стало, - мужчина снова обратил взгляд на голодного лиса, осмелившегося высунуть нос к людям. Поднялся с поваленного бревна и на границе света ламп положил на землю кусок зеленого хлеба.

Исхудавший зверек подступил ближе и, взяв в зубатую пасть еду, сразу унесся обратно в темноту леса.

- Когда у тебя созрел план пробраться в старую лабораторию и отключить электромагнитный барьер вокруг острова? - спросила я.

- Годы назад.

- Это много.

- Понадобились месяцы на то, чтобы разобраться в возможностях лаборатории и годы, чтобы отыскать след держателя пропуска в бункер, - сказал Стас. – Я вышел на главного инженера примерно год назад. Пропуск мог бы добыть и раньше, но не было никакого смысла пускаться в дорогу без Проводника и тем более, в одиночку.

- Что ж, Проводник теперь у тебя есть.

- Причем, лучший.

В эту ночь первым дежурство принял Стас. Я залезла в спальный мешок, почти сразу провалившись в сон. Заснула легко и спала спокойно… впервые за долгое время. Так что, в середине ночи, когда подошла моя очередь дежурить, просыпалась нехотя.

Села на узкое поваленное бревно и подкидывая ветки в костер, при полной луне в небе попивала горячий чай из алюминиевой кружки.

К звукам ночи я уже привыкла и они меня больше не пугали, как и темнота вокруг. Не тревожили даже Темные, что уже не первый час неподвижными фигурами стояли у границ желтого света ламп. Я пила чай при свете жаркого огня, и несмотря ни на что, ощущала в этом то, что допустимо было назвать уютом.

Звезды на небе исчезали. Блекла луна.

Темные вокруг не предпринимали попыток говорить со мной и даже двигаться. Они, как хищники, до первых лучей солнца выжидали случая, не осторожного момента или глупости, чтобы отнять единственное ради чего ходили по этой земле – чужую жизнь.

Стаса будить не пришлось, к нужному времени он сам проснулся.

После непродолжительного завтрака мы свернули лагерь и, погрузив сумки в машину, тронулись в дорогу.

Внедорожник скрипел и качался, пробираясь меж высоких деревьев по неровностям грунтовой дороги. Звуки стали тише только когда выбрались на асфальт.

- Ходовке плохо, - негромко изрекла я, не взглянув на Стаса за рулем.

- Не только ходовке, - подтвердил он. – Если будет возможность заменить машину, лучше поменять.

В этот день внедорожник преодолел сотни километров по разбитому асфальту пустых дорог, миновал город и два села, и вышел к морю. На фоне серого неба и темных туч неспокойное море выглядело особенно недружелюбным.

Сыпалась морось. Холодно.

На дороге, вдоль морского побережья тянулась огромная пробка из брошенных когда-то давно машин. Ржавые и ограбленные, автомобили разных форм и размеров в прошлом направлялись в одно место: в порт, к кораблям.

Машины брошены на дороге.

Машины брошены на береговой линии в песках, во всяком случае, те, что не унес океан.

Сбоку от дороги показалось высокое в несколько этажей производственное строение. Рядом маленькие одноэтажные корпуса. Ворота на территорию будто бы протаранил бульдозер.

Без остановки двигались дальше по обочине дороги, параллельно колонне брошенных автомобилей.

В салоне внедорожника тишина. Шмыгнули дворники.

Взамен низким деревянным домикам в густоте зелени показались трехэтажные многоквартирные дома, а вскоре показался портовый городок с выцветающим дорожным знаком на въезде, с едва читаемой надписью «Приходка».

Дома высокие, улицы узкие. Приходка вытянулась вдоль берега с застройкой на рельефе холмистых гор.

Мы двигались по одной из центральных улиц, поглядывая на мрачный и покинутый темный город. В пустых окнах не было огоньков. Улицы были лишены звуков. Ограбленный и брошенный, этот город был мертв.

На перекрестке пустого города Стас свернул вправо, и внедорожник покатился по заросшему травой тротуару вниз, меж домов, машин и детских площадок.

Выехали на набережную.

Недалеко от берега на мели стояло огромное грузовое судно с надписью на борту «Фаворит-6». Судно было накренено на левый бок. Якорь в воде. От корабля к берегу тянулась отсыпанная камнем дорожка.