Вредина для мажора (СИ) - Коваль Алекс - Страница 54

— Да я все понимаю, не рычи ты так. Просто поделился своими опасениями на сей счет, — вздыхает на том конце провода друг. — Проучить надо, но был бы другой способ.

— Для таких, как он, думаешь, есть способы действеннее кулака и разбитого фейса, на который они баб клеят?

— Самолюбие. Вернее, задетое самолюбие.

— Поконкретнее? — щелкаю брелоком сигнализации, открывая тачку и закидывая сумку в багажник.

— Такой, как этот Илья, не любит быть в унизительных ситуациях. Так что если устроить ему такую, что думаешь?

Бросаю взгляд на наручные часы, полтора часа до конца учебного дня у вредины. Придется ждать, скучая в тачке.

Хотя…

— Унизить, говоришь, — лихорадочно закрутились в голове шестеренки, просчитывая и прикидывая. — Ха! Что еще такие засранцы не умеют делать? — ухмыляюсь, а в голове уже созрел план дальнейших действий.

— Да много чего. Извиняться, например?

— Именно. Узнаешь, в какой аудитории у его курса лента?

— Без проблем. Что задумал?

— Да так. — Сажусь в тачку, заводя машину. — Есть у меня одна идейка. Завиральная. — Говорю, и давлю по газам, срываясь с места. На этот раз оставим его морду в целостности и сохранности, но свое он обязательно получит сполна!

Перед тем как появится в универе успеваю заскочить за кофе, выпивая горячий Американо буквально на ходу. А еще позвонить матери, с которой с субботы мы так и не общались.

Разговор был напряженным, в основном из-за шмыгания мамы в трубку и уговоров вернуться домой и быть благоразумней чем отец — пойти первым на примирение, но нет. Не готов я к такому. Были даже порывы отказаться идти на прием, но наступив на горло собственной гордости я промолчал. Да и моя вредина будет там в сногсшибательном изумрудном платье, а такое я пропустить никак не могу.

В итоге в универ я захожу за полчаса до окончания четвертой пары, и держу путь прямиком к аудитории в которой у пятого курса идет семинар. На мое счастье, уже на подходе к нужной двери, оттуда выскакивает рыжеволосый гад, который мне и нужен.

Ох, кто бы знал, как ужасно сейчас зачесались кулаки. Невыносимо просто!

Особенно когда этот павлин с самоуверенной рожей попер в мою сторону, задрав подбородок и всем видом демонстрируя свою решимость.

Ну что ж, сейчас разберемся…

Глава 41. Летта

Эта лекция по психологии была скучной! Нудной и невыносимо долгой. Такой, что за полчаса до конца мы с Риткой уже буквально минуты считали до “звонка”, провожая злым взглядом стрелку часов. Да и не только мы, а судя по всему, и все три группы первого курса, с которыми у нас были общие потоковые лекции. Экономисты, судя по их взглядам, уже подсчитали, сколько до окончания осталось секунд, международники, как минимум на пяти языках, приготовили мольбы к преподу, чтобы нас отпустили, ну, а наши художники уже изрисовали все поля в тетрадях. Собственно, так же, как и я. Еще немного, и моя новая синяя шариковая ручка закончится.

Казалось, на таком муторном занятии положение уже ничто не спасет, и будем мы оставшиеся полчаса нервно ерзать на стульях и клевать носом, но… тут раздался стук в дверь.

Естественно, я на него не обратила никакого внимания, подавив зевок и проводив взглядом поползшую на лоб бровь преподши, снова уставилась в тетрадь, дорисовывая очередной футбольный мяч. Услышала только раздраженное:

— Да? Войдите?

И затем скрип дверных петель, которые в этой огромной аудитории почему-то постоянно забывают смазывать.

И рисовала бы я себе и дальше преспокойненько, мысленно благодаря того, кто хотя бы на пару минут скрасит наши тягостные минуты ожидания звонка, если бы не голос. Тембр, который услышала и который заставил вскинуть взгляд, уставившись на дверь:

— Инна Алексеевна, — стоял в дверном проеме Сим, лучезарно улыбаясь.

Сердце ударилось о ребра.

— Максим Артемович? Вы, кажется, перепутали аудитории. Ваша группа…

— Нет, боюсь, что нет, — смело и дерзко перебил побагровевшую Инну Алексеевну. — Мы как раз по адресу!

— Мы?! — аж взвизгнула преподша. А я сидела, как истукан, подпирая рукой щеку, и смотрела на голубоглазого любимого наглеца во все глаза. И даже не знаю, что делать: смеяться, улыбаться или начинать краснеть? Что он творит? Что этот невыносимой парень снова задумал?! Неужели очередной сюрприз? Если так, то это и страшно до трясущихся рук, и волнительно до бабочек в животе.

— Именно. Мы, — кивает Макс и быстрым, мимолетным движением вытаскивает из-за угла… Илью! Какого черта он творит?!

Мое сердце ухнуло в пятки.

В аудитории повисла гробовая тишина. Мне кажется, Макс даже мог бы услышать стук моего истошно бьющегося сердца, стоя там, внизу. На десятки метров ниже, чем я сижу. Похоже, все пятьдесят первокурсников даже дышать перестали и уставились на “вновь прибывшего”, красного, как рак и злого как черт, рыжеволосого парня, который махал всеми своими конечностями, пытаясь отбиться от Стельмаха, и потуги которого совершенно не увенчались успехом.

— Что здесь происходит? — повысила голос до нервного визга психологиня. А Стельмах, будто не замечая, что женщина уже на грани истерики, буквально как какого-то мелкого пацана за шкирку, впихивает Илью в аудиторию. Для красоты картины не хватало только пинка под зад.

Илья делает торопливых пару шагов, запинаясь, чуть не клюет носом в бетон и тут же пытается вырваться из захвата Сима, рыча на всю аудиторию:

— Пусти меня, придурок! Ты у меня еще получишь, гад!

Но у Сима это вызывает только приступ смеха, задорного такого и злорадного.

— А ну прекратите немедленно! — долбанула тетрадкой по столу Инна. — Стельмах!

Меня бы проняло, а вот футболисту хоть бы хны!

Юристик в очередной раз дернулся и даже на доли секунды скинул руки Макса с себя, замахнувшись тому по лицу, но вот только силенки явно были неравны. Сим отступил, так что кулак Ильи пролетел мимо, и перехватил бедового будущего адвоката, заломив тому руки, как в каком-то фильме с НТВ, клянусь! И все это было так стремительно, что у меня от страха затряслись поджилки.

— Спокойно. Мы как с тобой договаривались? — совершенно спокойный голос Сима в сопровождении со злорадным смешком. — Выдохни, Илюх, — еще и по спине того похлопал, как старого, доброго друга.

— Тварь! — Илья завопил и покраснел пуще прежнего, уставившись взглядом в пол и посылая проклятия.

— Ты мне еще за это ответишь, понял?

— Обязательно, родной. Вот только сначала ты ответишь за все свои косяки.

По залу прокатились дружные женские вздохи и удивленные хохотки и шепотки парней. А я по-прежнему как к стулу приросла, нервно сжимая и разжимая ладони в кулачки.

Ответишь? За все свои косяки? Господи, Сим, неужели он из-за меня тут весь этот цирк устроил? Показательная порка прям.

— Покинули мои занятия, оба, немедленно! Стельмах, я сейчас вызову декана!

Ой-ей!

Божечки, святые ежики, ну что он творит?!

Симу бы остановиться, пока не поздно, но он явно отступать не намерен и уже пробегает глазами по аудитории и притихшим в состоянии легкого шока присутствующим в поисках… меня.

Точно меня, потому что, когда его глаза высматривают его вредину в толпе, взгляд теплеет, а улыбка, наоборот, становится дьявольской.

— Пошли, Ромео, — дергает за руки Макс, заставляя топать вверх по лестнице все еще бурчашего, ворчащего, кроющего благим матом Илью.

— Максим Артемович, потрудитесь мне немедленно объяснить, что здесь происходит?! — снова пытается строжиться преподаватель, но на нее уже никто не обращает никакого внимания. Все уставились на меня. На меня и на этих двоих, что уже в шаге от нашего с Риткой места.

— Макс, что ты…? — выдыхаю, смотря на парня большими испуганными глазами.

— Виолетта Максимовна, — подмигивает Сим с наигранным спокойствием и на первый взгляд расслабленной улыбкой на лице. Хотя я-то вижу, знаю и чувствую, что его буквально разрывает изнутри от желания не церемониться, а уже хорошенько съездить по физиономии Ильи. — Вот это недоразумение к вам. У него есть пару слов, которые он очень сильно хотел озвучить прилюдно. Покаяться, так сказать, — говорит Макс и толкает в мою сторону парня, который навалившись на парту, махом подскакивает, выпрямляется и вытягивается по струнке. Буквально дышит огнем, от чего крылья носа раздуваются, а губы дуются, как у ребенка. Смотрит на Стельмаха, расчленяя того взглядом, но попыток отойти не делает. Боится. На что угодно готова поспорить, что боится уперевшего руки в бока и отвечающего горящим взглядом Сима, который в это мгновение, кажется, раза в два стал выше и в тысячи раз более пугающим. Такой холодной ярости в голубых глазах я еще не видела ни разу, и даже мне становится не по себе.