Сладкие цепи для Ястреба (СИ) - Айт Элис - Страница 3

— Пустынный Ястреб, — мужчина указал на татуировку на левом плече. — Как эту птицу.

Я вздрогнула. Ястреб, значит. Да еще пустынный…

От цепкого взгляда раба это не укрылось. Я поскорее напустила на себя равнодушный вид.

— Это пиратская кличка. А нормальное имя у тебя есть?

Он пожал плечами.

— Было да сплыло.

— Ты как разговариваешь с хозяйкой! — возмутился Кефар.

Раб скосил на него глаз и снова передернул плечами.

— Прежнее имя уже ничего не значит, и все его носители, кроме меня, мертвы, — сухо объяснил он. — Меня много лет знают на побережье именно как Ястреба. Если это имя вас не устраивает, другого у меня просто нет.

Кефар уже стал набирать воздух, чтобы что-то сказать, но я оборвала спор:

— Устраивает.

И снова наступила тишина. А я подумала, что, похоже, с этим рабом еще намучаюсь. Может, торговец скинул цену вовсе не потому, что хотел меня умилостивить перед визитом стражи, а потому что хотел избавиться от набившего оскомину имущества, да так, чтобы и покупатель, и продавец остались довольны?

Прислуга заметила нас издалека. Для нас растворили ворота, и в дом я вошла с улыбкой, на ходу стягивая вдовий черный платок. Какое облегчение! Хоть бросай его на пол, так он надоел!

Служанки с интересом проводили взглядами шедшего за моей спиной раба и сразу принялись перешептываться. Еще бы. Одежда к покупке, увы, не прилагалась, и через весь город Ястреб шел, как был, в набедренной повязке. А на такую фигуру грех не полюбоваться, хоть тебе двадцать лет, хоть шестьдесят.

— Принесите воды в лохань и найдите подходящие по размеру рубаху и штаны, — распорядилась я и повернулась к нему. — Помоешься, тебя проводят ко мне в кабинет. Там поговорим.

— А что, госпожа не составит мне компанию при мытье? — поинтересовался раб, опять хитро прищурившись.

— Это намек на то, что от меня плохо пахнет? — нахмурилась я.

— Его надо высечь за оскорбление! — радостно поддержал Кефар.

Ястреб закатил глаза.

— Бросьте прикидываться. Любому дураку ясно, зачем молодой вдове красивый раб. Чем быстрее мы переступим через моралистские бредни, тем быстрее перейдем к действу, которое удовлетворит нас обоих.

Моралистские, вот как. Не слишком ли сложное слово для необразованного пирата?

— Иди мойся, — отрубила я. — Один. Попробуешь кого-нибудь облапать — плеть бывшего хозяина покажется тебе сладкой негой!

Судя по скучающему взгляду, он не поверил. Да и правильно сделал, в общем-то…

Но я разрушать образ строгой хозяйки не стала. Притопнула ногой и взмахнула рукой.

— Пошевеливайся!

Он уже третий раз пожал плечами и, поигрывая мускулами, направился за пожилой Шефанной, хитро посмеивающейся в кулак. А я, как только раб скрылся за поворотом, выдохнула и расслабилась.***Дорогие читатели! Уже стартовала вторая книга литмоба «Оковы желаний» — «Мой непокорный враг» Юки!

— Много с ним проблем будет, — проворчал Кефар. — Лучше бы по рекомендации телохранителя взяли.

— Он бы стоил раз в пять больше, — привела я тот аргумент, о котором размышляла всю дорогу. — А главное — подумай вот о чем. Он меня спас. Помог без чужого приказа, хотя рисковал тоже получить нож под ребра. Тебе не кажется, что это дорогого стоит?

По морщинистому лицу прошла рябь, как на потревоженном ветром озере, когда управляющий скорчил недоверчивую мину.

— Он фамильярен и чересчур много о себе думает. С такими всегда беды, госпожа. Уж кому знать, как не мне?

— Я нисколько не сомневаюсь в твоем опыте, — заверила я и ввернула самый последний довод: — Но где гарантии, что по рекомендации нам всунут уже подкупленного телохранителя? Откуда-то же ун-Фатих знал, что я буду на невольничьем рынке.

Кефар сразу притих и посмурнел. Наверняка ему тоже приходила в голову эта мысль.

Если на базаре нас уже поджидали, кто-то должен был доложить моему сопернику о том, что я туда иду. А это мог сделать только кто-то из своих, домашних, потому что ни при ком другом я предстоящую покупку рабыни не обсуждала.

Но кто? После смерти мужа я отпустила почти всех его невольников и оставила в доме только тех, кому доверяла. Раньше прислуга в доме исчислялась десятками, сейчас ее можно было сосчитать по пальцам двух рук. Сам Кефар, кухарка Шефанна, ее муж — садовник, их сын с женой и младенцем, сторож и одновременно привратник Шухназ, его жена и подросток-сын. В сезон я нанимала еще пару крепких мужчин для ухода за небольшой банановой плантацией позади дома, но сейчас их помощь не требовалась.

Всего семь подозреваемых, если не брать в расчет детей. И ни одного, на кого я могла бы без сомнений указать пальцем. Все, кроме Кефара, который освободился от рабского ошейника еще при моих родителях, получили от меня вольные. Все сами выбрали возможность остаться со мной. А кое-кто еще и жизнью мне был обязан.

Как могла среди них затесаться крыса?

Мне не хотелось думать о том, что кто-то из близких, почти родных людей меня предал. Легче представить, что один из них слишком беспечен и сболтнул лишнего при гостях. Только вот и гостей в доме за последние дни я не припоминала.

Я посмотрела на сжатый в ладони платок и на обод с золотыми нитями. Такой могли иметь только мужчины — главы семей. И вдовы, у которых не осталось близких родственников-мужчин. Это был настолько редкий случай, что женщин вроде меня — с правом ношения обода, золотой цепи и мужской приставки «ун-» к имени — в Хелгайе еще пришлось бы днем с огнем поискать.

Иртуласское общество было закоснелым в этом отношении. Неужели кого-то так покоробила моя самостоятельность, что стало не зазорно замарать руки кровью?

Ладонь с платком и ободом тяжело опустилась. Я на несколько мгновений закрыла веки.

Можно убедить себя, что дело в беспечности слуг и никто из них не хотел мне вреда, но это будет глупо и самоубийственно. Отныне единственный, на кого можно положиться, — это час назад купленный раб, нахал, который считает себя красавчиком и сходу предложил с ним переспать. Смешно.

О, Богиня-мать, на что я только надеюсь?

— Подготовьте мне ванну в моих покоях, — приказала я застывшим рядом слугам и мотнула головой в ту сторону, где исчез Ястреб. — А этого приведете ко мне только после того, как я буду готова.

В кабинет я пришла посвежевшая и отдохнувшая, хотя времени миновало совсем немного. Просто было приятно смыть с себя пот и пыль пустыни, которая окружала Хелгайю. Настроение снова улучшилось, и на предстоящий разговор с рабом я уже смотрела не так пессимистично.

Хотя мысль позвать Кефара, чтобы он своим присутствием придал беседе веса, все же проскочила. Я ее сразу отмела.

Мало я, что ли, старалась ради того, чтобы закрепить свою самостоятельность? Если во всем полагаться на управляющего только потому, что он мужчина, тогда следовало сразу принять предложение ун-Фатиха и не страдать весь последний год.

В дверь постучали. Я выпрямилась, придала себе деловой вид и строгим голосом ответила:

— Входите.

Кефар сам привел ко мне Ястреба. Уж не знаю, делал ли он рабу какое-то внушение по дороге, но тот почему-то опять усмехался, а управляющий, наоборот, сердито поджимал губы.

— Спасибо, Кефар, — поблагодарила я. — А теперь оставь нас, пожалуйста.

Если он и надеялся, что его все-таки пригласят на разговор, то виду не подал. Не стал спорить, поклонился и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Я перевела взгляд на Ястреба.

Когда он оделся, смотреть на него стало… легче. Впрочем, наряд раб выбрал себе вполне пиратский — обтягивающие штаны и темная свободная рубаха с закатанными рукавами, распахнутая так, чтобы грудь оставалась открытой. Вещи, которые ничего в целом и не прятали.

Длинные волосы Ястреба еще не успели высохнуть после мытья, и с них на грудь текла вода. Капли медленно стекали по рельефным мышцам на живот и вниз. Я завороженно понаблюдала за этим несколько мгновений и, очнувшись, прокашлялась.