Седьмое правило дворянина (СИ) - Герда Александр - Страница 28

Попробовал открыть. С первого раза не получилось. Ладно, потом разберусь, сейчас некогда. Самое главное, что Пелена теперь у меня, а все остальное уже не так существенно. Ну а в том, что артефакт там, внутри этой шкатулки, я был уверен на все сто процентов.

Закрыв за собой дверь, я вновь поднялся по ступенькам наверх и в этот момент в комнате вспыхнул свет.

Вот только этого мне не хватало. Если честно, разбудить старуху в мои планы никак не входило. Ну а то, что никого кроме нее в этом доме больше не было, я знал. Эту информацию мне безопасники сообщили.

— Порфиша, сынок, ты ли это?

Ну что же, если так… Давай поговорим. Я не спеша прошел в комнату откуда слышал голос.

В кресле сидела старуха. Она была одета. Волосы растрепаны. Выглядела бабка, прямо скажу, не очень. Такое ощущение, что она и не ложилась совсем, судя по всему спала в этом кресле. Прямо перед креслом старухи стоял стул, вероятно именно в нем сидел ее последний собеседник.

— Они выпустили тебя, сынок? — спросила она глядя на меня.

Похоже она и видит не очень. Я подошел поближе.

— Моя фамилия Соколов и я пришел, чтобы забрать у вас кое-что.

— Соколов… — медленно пошамкала она губами, будто пробовала мою фамилию на слух. — Ты говоришь, пришел что-то забрать у меня? Но что еще ты хочешь забрать? Ты ведь и так забрал у меня все, что было… Порфишеньку… Положение… Моих слуг… Мои драгоценности… Ублюдок!

Она смотрела на меня, но будто не видела на самом деле.

— Драгоценности? Надо же, какая досада и в самом деле, — покачал я головой. — Сначала ваш Порфишенька пытается убить меня, потом вы присылаете какого-то полоумного испанца, чтобы он прикончил меня, а в итоге я еще и ублюдок? Какая милая у вас семейка!

— Да чего стоишь ты, по сравнению с моим сыном, ничтожество? — лицо старухи от бешенства перекосилось, и она сжала ручки кресел с такой силой, что они жалобно скрипнули. — Полоумный испанец! Он сказал полоумный испанец… Она откинулась в кресле и обмякла…

— Дошло? Просто поражаюсь вам, герцогиня, я был более высокого мнения о ваших умственных способностях.

— Значит Де Линьоле не удалось прикончить его…

— Не только ему, между прочим, — сказал я.

— Кое-что забрать… — продолжала бубнить старуха.

— Вот оно, — я вытащил из кармана шкатулку, показал ей и спрятал обратно. — За сим вынужден откланяться. Прошу прощения, что разбудил — на самом деле я не собирался этого делать. Но раз уж так вышло, то вот что я скажу: сегодня я сохраню вам жизнь — не имею привычек убивать бабушек по ночам. Но если вы еще раз попытаетесь расправиться со мной, то моя доброта на этом закончится. Спокойной ночи.

Я вышел из комнаты, затем прошел по коридору и с треском захлопнул за собой входную дверь:

— Старая сука!

К тому моменту, когда я попал домой, имение уже потихоньку просыпалось. Свежесть раннего утра, что может быть прекраснее? Разве что горячие круассаны с первой чашечкой ароматного кофе.

Тосик с Шушиком немного злились на меня — ну понятное дело, хозяин ходил на какую-то разборку в тактическом костюме, а их с собой не взял… Не порядок… Но надолго их не хватило. Как только я сказал, что не дам апельсина если будут губы дуть и ходил на тренировку, их сразу же отпустило.

Ну а после завтрака я закрылся в своей комнате и наконец добрался до заветной шкатулки. Момент, которого я с нетерпением ждал уже несколько часов, но не хотел его слишком торопить.

Она и в самом деле была сделана из полированного камня. На верхней крышке герб. Наверное Бирюковых. Щит, разделенный на четыре части, каждая из которых была подвижной. Я внимательно осмотрел шкатулку со всех сторон, еще раз попробовал открыть, но и на этот раз ничего не вышло. Странно.

Нужно посмотреть как фамильный герб этой семейки выглядит. Может быть что-то с ним связано. Где там интернет, который знает все и про всех? Так, посмотрим…

В левой верхней части голубь, в правой крепость… Слева внизу сноп пшеницы, а справа звезда. Интересно. А на шкатулке у нас что?

Все это имеется в наличии, вот только местами квадратики перепутаны. Ну-ка поставлю их на место. Я быстро передвинул поля так, чтобы каждое из них оказалось там, где ему полагалось быть и в этот момент внутри шкатулки, что-то тихо щелкнуло.

Я попробовал открыть ее еще раз и на этот раз мне это удалось. Она открылась легко и бесшумно. Внутри лежала внушительная золотая цепочка, на которой был медальон размером с пятак.

Прямо по центру него красовался фиолетовый камень, вокруг которого тонкой вязью в несколько рядов шли ряды рун. Я взял цепочку и положил ее себе на ладонь. Даже гадать не нужно было, что это та самая вещь, из-за которой меня хотели убить. В моей руке была Пелена.

Интересно, как она работает. Даже речи быть не может, что я поеду на встречу с Шуваловым, пока не выясню этого.

Я надел цепочку на шею и вышел из комнаты. Мои зверюги в столовой еще продолжали расправляться с апельсинами, и я решил начать с них. Вот Тосик, например. Так, о чем он интересно, думает…

Прошла минута, затем еще одна… и еще одна… а затем плюшевый прикончил апельсин, посмотрел на меня и показал пустые, липкие от сладкого сока лапки:

— Апельсин карамба, барон Димир! Совсем карамба! Еще!

Странное дело… Пока не очень понятно. Вариантов несколько: то ли я еще не очень понимаю как пользоваться этой штукой, то ли Пелена просто не работает с животными. Нужно попробовать на людях.

— Держи! — я взял со стола еще один апельсин и протянул его Тосику.

Тот схватил его и сразу же умчал из столовой, так как Шушик свой тоже доедал и вскоре должно было разыграться побоище за ценный оранжевый ресурс. К сожалению, избежать его возможности не было — апельсин на столе был последним.

Я вышел во двор и на глаза мне попался Никодим, который топал в сторону реки с удочкой на плече и ведром во второй руке.

— Доброе утро, ваше сиятельство, как почивали? — обрадовался он, завидев меня.

— Нормально. Вот только снился мне сон, будто Романов Николай Александрович меня на ковер из-за тебя вызывал. Орал так, что у меня правое ухо заложило. До сих пор отойти не могу.

— Как так, Владимир Михайлович, — растеряно выпучил глаза жандарм. — Это за что же такое?

— А за то, что ты в Великом Московском княжестве всех карасей переловил и ему теперь, чтобы ухи похлебать, приходится из Твери их заказывать.

Пока Никодим стоял с раскрытым ртом и раздумывал над моими словами, я усиленно пытался читать его мысли. Ничего не происходило. Совсем ничего! Твою мать же! Да как это работает, я понять не могу?!

Что значит — этот артефакт позволяет получить контроль над людьми? Может быть, нужно просто попытаться отдать команду? А ну-ка если вот так сделать…

Я вновь попробовал применить свою магическую энергию к жандарму, вот только на этот раз делал все в точности наоборот — не читать его мысли, а просто вложить ему свои.

«Никодим, брось ведро. Оно тебе ни к чему».

Надо ли говорить, что в этот момент он сделал именно то, о чем я его попросил — он просто разжал руку и ведро упало на газон. Из него выпала банка с землей и червями, ну и сверток с бутербродами, разумеется — как это не перекусить на рыбалке?

Так вот как ты работаешь? Я погладил Пелену под рубашкой и почувствовал тепло амулета. А вещь действительно классная, теперь понятно, почему она считается запрещенным артефактом. Если все настолько просто, то с помощью него можно горы свернуть… Не зря Император ввел смертельную казнь за владение такими вот игрушками, ох не зря…

— Никодим, ты чего это ведра на газон бросаешь? — строго спросил я. — Гаврила твой с газонокосилкой целыми днями бегает, а ты тут пакостишь ему. Не порядок.

— Так я это… — жандарм удивленно смотрел на ведро и на червяков, которые стремительно покидали банку. — Оно само…

— Оно само… Ну ты прямо как дитя малое, — погрозил я ему пальцем. — Ладно, пошутил я насчет Романова. Иди, лови своих карасей. Только все равно — меру знай! Сны они такие, зря сниться не будут, сам знаешь.