Выживальщик (СИ) - Тишуков Сергей - Страница 74

Рука машинально легла на затворную раму автомата. Палец почувствовал, что предохранитель отщёлкнут в положение «трёшка». Не стоило так провоцировать того, кого хочешь видеть своим союзником. Он вернул рычаг в крайне верхнее положение.

Сухой щелчок переводчика гулко прозвучал в пустоте коридора, но тень не обратила внимание. Или тактично сделала вид.

— Возможно всё. А то, что кажется невозможным, чаще всего и случается, — проскрипел Душила.

— Получается, ты способен убить чернокнижника? Так?

— Не пробовал. Но допускаю такую вероятность. Тем более, что мне ничего не грозит. Я давно мёртв.

— Ты расскажешь о судьбе лошадников и паломников?

— Ты попробуешь вернуть невольников домой?

«Это тупик» — подумал Григорий Лукьянович, просчитывая последствия от согласия или отказа. По всему выходило, что наиболее приемлемого варианта не существовало.

— А теперь объясни, как я, неспособный причинить вреда ни одной сущности, смогу вернуть местных из рабства?

Тень протяжно скрипнула, что могло означать вздох сожаления или огорчения по поводу ограниченности человечества в целом.

— Странно. Тебе ли не знать, что дать обещание — не значит его выполнить? В твоей работе это обычная практика.

— Я не могу принять решение единолично. Нужно посоветоваться.

— Беспокоишься, что у вас мало шансов, потому что не знаете, как убить сущность. Так этого и не требуется. Чернокнижники прежде всего люди… во всяком случае состоят из плоти и крови. Убить их легко. Подобраться сложно. Тут помогу я.

— Ты хочешь пойти с нами? — безопасник едва не поперхнулся от изумления.

— А что мне здесь делать? Те, кто увёл селян и моих собратьев сильны, но они моя прямая добыча. Именно душами таких я питаюсь.

— Тогда мне нет смысла с тобой спорить. Однако напарник может не согласиться.

— Поверь, его уговорить будет легче. Ему дан приказ, выполнение которого частично совпадает с моей просьбой. Или в серьёз полагаешь, будто ликвидаторы могут вернуться ни с чем и заявить, что выполнение задания невозможно? Тогда группу просто расформируют, а ожидаемых привилегий при отставке им не видать, как своих ушей.

Душила оказался прав. Убедить Шрама временно переквалифицировать операцию по ликвидации радикально настроенных учёных в миссию по спасению угнанных в рабство жителей Марьинки, оказалось легко. Даже уговаривать не пришлось. Сержант, с военной прямолинейностью, воспринял предложение пожирателя душ об обмене информацией, пообещав разумную и посильную помощь своей группы.

Малюта даже обиделся на напарника за ту лёгкость, с которой он согласился на откровенный шантаж сумеречной твари. Вот уж воистину, у него и чистильщиков совершенно разные цели в этом походе. Он думает исключительно о благополучии рода Леших и защите интересов всех поселенцев, входящих в протекторат усадьбы, а Шраму необходимо просто выполнить задание. Если для этого потребуется пожертвовать Малютой или Данилой Выживальщиком, то он со спокойным сердцем согласится.

Впрочем, открытие не шокировало безопасника. Что-то подобное он давно предполагал. Просто извечная надежда человечества на благоприятный и, безусловно, выгодный исход, в очередной раз умерла в его планах на будущее.

Гораздо сложнее вышло принять решение по транспортировке союзника. Нечисть наотрез отказалась ехать на верхнем багажнике. Солнце не убивало, но находиться во время поездки под его палящими лучами вызывало первобытный ужас у сумеречного существа. Всё-таки его зоной комфорта являлась ночь.

Не помогло даже предложение сержанта приварить кресло возле пустой пулемётной турели и соорудить над нам шатёр из подручных материалов. Пожиратель душ категорически отказался и от иного способа перевозки, предложенного Григорием Лукьяновичем. Соорудить фаркоп и подыскать в промзоне подходящий прицеп.

Против высказался даже Шрам. Он посчитал, что наличие любого трейлера на жёсткой сцепке лишит их маневренности. «Тигр» — мощная машина. С большой степенью вероятности преодолеет любое естественное препятствие, но волоча за собой фургон, рискует застрять в первой же канаве. А если придётся форсировать реку, то прицеп не просто утонет, а зацепившись за корягу, утянет вездеход за собой. При этом судьба Душилы его не волновала. Тварь по любому выкарабкается, а вот группа рискует потерять всё снаряжение.

Вместе с тем оба избегали вариант приглашения твари в салон бронекапсулы. В мозгу чётко отложилась, хотя и сказочная, но и весьма жуткая версия кого-то из мистификаторов прошлых времён, будто вампир или вурдалак не может сам проникнуть в жильё человека. Для этого его должен пригласить хозяин. Догадывался ли об этом опасении Душила? Скорее всего. Однако тактично помалкивал.

А вот то, что солнечные лучи причиняют нечисти мучительные страдания, сомнению не подвергалось. Для разговора с командиром ликвидаторов Григорий Лукьянович предложил Душиле выйти из подъезда. Своего рода жест доброй воли. Пойти на уступку, чтобы не вызывать чувства опасения у вероятного союзника. Сущность согласилась, но выйдя за дверь, сильно напряглась и робко жалась к кирпичной кладке крыльца. И это при том, что газон от солнца укрывал весь корпус пятиэтажки, а от выцветшей синевы неба ещё и бетонный козырёк подъезда. Всё равно дневного света было достаточно, чтобы нечисть колбасило и корёжило не по-детски.

— Ладно, — решился Шрам, — Поедешь в багажном отсеке. Он отделён от салона бронированной дверью, на случай детонации боекомплекта. Барахла у нас мало, так что как-нибудь поместишься.

— Здоровый ты, однако, — недовольно поморщился сержант, разглядывая вжавшуюся в стену тень.

Затем призывно помахал рукой водителю, предлагая подогнать броневик поближе. Петька завёл движок и не торопясь подкатил к начальству вплотную.

— Видишь это чудо? — спросил, когда Бойко, приопустив стекло, высунулся наружу, ожидая дальнейших указаний.

— Граффити вроде намалевали дёгтем, — предположил Петька, напряжённо вглядываясь в грязную кладку цокольного этажа.

— Точно, — согласился сержант, открывая дверь багажного отделения, — Залазь сюда и располагайся как дома.

Петька с готовность выскочил из кабины, но Шрам, матюкнувшись, прогнал обратно.

— Да не ты! Прыгай на место и подними стекло! Я Граффити зову.

— Кстати, хорошее имя для нашего подельника, — сказал Малюта, когда Бойко заперся на месте водителя, — Нам же как-то общаться придётся, а называть Душилой при бойцах не хочется. Мало ли что вообразят себе.

— Согласен, — коротко бросил сержант.

— Давай, Граффити, ныряй в багажник. Других вариантов всё равно нет.

На удивление, все опасения по поводу роста сущности оказались несостоятельными. Оценив размеры каморки, Душила скукожился ещё больше и его контуры начали меняться, перетекая в другую форму. Сейчас перед напарниками стояло низкорослое существо с большой головой, основную часть которой занимал рот, похожим на жирную чернильную каплю телом и длинными, до земли, руками. Этим чем-то походил на толстого гиббона. Однако, он, весьма проворно ухватился за верхний поручень и исчез среди загруженных в отсек упаковок и чехлов.

— Мать моя — женщина! — удивился Малюта.

— Я же сущность! А для нас главное не форма, а объём. Пропорции соблюдены, — донеслось из нутра машины.

— А голос можешь изменить? — спросил Шрам, — Этот скрип меня бесит.

— Потерпишь, — ответила нежить с лёгким присвистом.

— Смеётся, сволочь, — развёл руки безопасник, — Теперь рассказывай. Всё и по порядку.

— Когда и как пришли чернокнижники я не знаю. Они мастера прятаться, наводя морок. Скорее всего явились заранее, чтобы осмотреться и понять как у нас всё устроено. Я о нападении узнал недели полторы назад. С частного сектора прибежали домовые, жутко испуганные нападением наёмников и мутантов. Сказали, что хозяев зомбировали, превратив в послушных кукол. Затем появились ведьмаки и морфы. Зашли открыто, никого не опасаясь. Да и кого им бояться? На тот момент сознание людей уже захватили контролеры. Те безропотно выходили на площадь, собирались в колонны, словно солдаты на плацу. Затем их увели на восток. Многие из моих собратьев так же оказались зачарованы зовом и понуро плелись следом. Погонщики их, кажется, не замечали, но чернокнижники полностью подавляли волю любого, попавшего под внушение, лишали возможности сопротивляться. Я наблюдал из окна одной из квартир на третьем этаже. Это было жуткое зрелище.