Наш дом – СССР - Мишин Виктор Сергеевич - Страница 31

— Вы знаете мое имя, а я ваше нет, — замечаю я, не открывая калитку шире.

— Михаил Евгеньевич мое имя, — мужик даже усмехнулся при этом, — забыл, когда так назывался, если честно. Меня все больше Стариком зовут. Может, слыхали?

— Не имел чести, — спокойно ответил я, не моргнув глазом.

— Поговорим? — и мужчина так ненавязчиво кивает внутрь гаража.

— А есть темы? — ответил я вопросом, но начал открывать калитку.

— Да есть одна, но долгая. Благодарю.

Я отошел в сторону, пропуская мужчину внутрь, а тот снял кепку и прошел, нагнувшись.

В гараже были два стула и скамейка, я присел на один из стульев и предложил садиться гостю. Тот вновь кивнул и присел.

— Да, вы можете меня не знать, да и я вас на самом деле не знаю, но наслышан. Может, на ты, а то как-то непривычно, если честно, — предложил мужчина.

— Ну, если хотите, хорошо, — кивнул я.

— Я, как уже представился, Старик, весь этот райончик, Рыбинский, наш родной райончик, как бы подо мной. Лихие и деловые люди выбрали меня старшим, поэтому я и вынужден решать проблемы. Авторитет такой.

— Понятно, — кивнул я вновь, — ко мне какими судьбами?

— Мне людишки доложили, что ты умный парень, Саша, за тобой с самого суда наблюдали. Но не лезли, оцени.

— Ценю.

— Вот и славно. Дело дурное, если честно. Те твари, кто на тебя рыпнулся, мне по барабану, важно другое. В доме, где тебя подранили и менты повязали, была ухоронка, ее нужно вернуть.

— Насколько я знаю, милиция там все перетрясла, слышал, что нашли что-то ценное.

— Цацки мне побоку, они паленые и на хрен не нужны, там бумага была. — Я поднял бровь, а Старик продолжил: — Деньги. Много денег. Если понимаешь в понятиях, то — общак.

— Я тут при чем?

— Я говорю, Саш, мне сказали, что ты умный парень. Подумай сам, раз я пришел, значит, есть вариант, что деньги взял ты, раз менты их не видели.

— Что, тебе менты так сказали? А если они себе их прибрали? — усмехнулся я.

— Нет, парень, легавых отработали, не брали они, даже и не знали, что там были живые деньги. Предложение к тебе простое. Предъяву за людишек тебе не кидают, но бабло надо вернуть. Заметь, я ничего не говорю о домике, в котором случайно пожар возник и все сгорело. Если и там ты подсуетился, могу только похлопать, молодец, хорошо сработал. За эти отбросы, что девочек твоих прибрали, не спросим, повторю, поступил как мужик. Правда, до сих пор не пойму, как ты один двадцать рыл уделал? Да еще наглухо. Пойми, я не сторонник таких мер, возраст и авторитет не позволяют, я в законе с пятьдесят первого года. Но есть молодые ребятки, которые очень хотят свои доли, а значит, рано или поздно они к тебе придут. Как бы хорош ты ни был, против всех не выстоишь. Зачем тебе это? Слышал, ты писатель, ну так и живи себе с богом, радуй людишек книжками, никто к тебе не сунется. Но при условии, что деньги будут все.

— А сумму, ты мне сейчас, конечно, такую задвинешь, что выяснится, я вам должен буду всю жизнь, так? — Мне было горько от обиды, ну как я мог надеяться, что меня не вычислят, а?

— Ты не спеши с выводами, на счет тебя ставить нет резона, я видел таких, как ты, — пошамкал беззубым ртом Старик и продолжил: — Войну затеешь, народу поляжет много, кто-то к хозяину уедет, а кто-то на два метра, мне с того какой толк? Было в общаке сто тысяч, вот и верни сто тысяч, чай не все потратил, особо-то и не купил ничего.

— Сто пятнадцать, — спокойно, пока умудряюсь держать себя в руках, ответил я.

— Что сто пятнадцать? — кажется, мужик не ожидал такого ответа. А то, что я сказал, было правдой. Думаю, он и сам знает, сколько там было, но хотел меня подловить.

— Ты и правда умный парень, не обманули меня, — улыбнулся мой незваный посетитель.

— Я могу верить твоему слову, что семью не тронут?

— Век воли не видать, — цыкнул зубом и сделал какой-то эффектный жест Старик. — Даже «глаза» уберем, больше о нас не услышишь. Отвечаю. Я уважаю серьезных людей, а ты — серьезный.

— Ты в авторитете, слово — закон, а твои шестерки?

— Ты плохо знаешь нашу масть, никто не рыпнется на тебя, парень, нам война не нужна. Мы люди тихие, живем в другом обществе, но хотим и дальше жить. Я уже дал тебе слово, ответ за тобой.

— Хорошо, я поверю тебе. Деньги у меня прямо здесь, домой я такую бомбу носить не хотел.

— Опять мудрое решение, парень, ты меня всерьез удивил.

— А почему, если не секрет, ты сам пришел, говоришь со мной, а не бойцов послал?

— А зачем? Помахали бы вы кулаками, кого-то на больничку бы увезли, а денег не вернули бы. Ты бы понял, что и как, и захотел бы свалить, опять искать, время — деньги. И жизни.

Я достал из тайника сумку с деньгами, даже не беспокоясь о том, что Старик видит тайник. Дураку понятно, что больше в нем ничего нет и не будет никогда.

— Пересчитай, я ничего не брал.

— А я верю тебе, Саша. Зачем тебе врать? — мужик взял в руки сумку, а затем протянул мне правую ладонь.

Подвох? Да мне пофиг, я не стану чваниться и показывать себя этаким Рэмбо. Я пожал протянутую руку и приготовился проводить посетителя, когда на пороге Старик остановился и произнес:

— Если будет что-то нужно, подойди к барыгам на Сенном, спроси Старика и назови имя, вдруг сработаемся, мне такие фартовые нужны. А главное, с мозгами.

— Извини, Михаил Евгеньевич, но я бы и в это дерьмо не влез, если бы не случай.

— Так в этом все и дело, парень, что жизнью управляет случай. Мало ли как карта ляжет. Бывай и не переживай за семью, вопросов к тебе больше нет.

Мужик ушел, я даже услышал, как где-то машина завелась. Постояв немного внутри, собираясь с мыслями, я отправился домой. Вообще, я идиот, повелся на красивые слова. Что если сейчас домой приду, а девчонок нет? Что, блин, я делать-то буду тогда?

— А тогда, суки беспредельные, я вам войну такую устрою, что возня с ментами и зона вам раем покажутся, — проговорил я вслух и поспешил домой.

Девчонок дома и правда не оказалось, но все было в порядке, одна в саду, вторая на работе. Аленку забрал из садика, сходили в магазин к жене, показаться. В магазине встретили заведующую, та встрепенулась и попросила помочь со светом на складе, что-то искрило.

Домой шли все вместе. Дочка бежала чуть впереди, мы семенили сзади, думая о своем. Дома нас ждал хороший ужин, только разогреть, и отдых. Я хоть и не с работы, но тоже устал прилично, особенно эмоционально. Интересный персонаж этот Михаил, очень интересный, жаль, что пока у меня нет таких знакомых, через кого можно было бы достать нужную информацию. Хотя — стоп, моторы. Ирина Сергеевна всю жизнь в торговле, ей ли не знать преступных элементов. Надо обязательно поговорить.

— Сашка, это просто чудо какое-то! — воскликнула Катя, попробовав судака, запеченного в печке. — Дядя Коля готовил?

— Ага, ловили вместе.

— Так вы там, значит, рыбачили три дня? — Катя, улыбаясь, подначивала меня, не переставая есть рыбу.

— Конечно, особенно сажая картоху, столько наловили, не унесешь!

— Понятно, припахал тебя?

— Да мне разве сложно, не пятый десяток, как раньше, сейчас-то вон здоровый какой, хоть сваи мной заколачивай, — мы вместе рассмеялись.

— Папа, а маму вчера в садик вызывали… — встряла в разговор Аленка.

— В каком смысле вызывали? — не понял я.

— Да тут, Сань, такое дело, надо как-то садик поменять…

— Рассказывай, — я отодвинул тарелку и уставился на жену.

— Да вот боюсь, как бы ты еще хуже не сделал.

— Катя!

— Наша вчера мальчику руку сломала…

У меня упала челюсть. Нет, в той жизни она с семи лет ходила на тхэквондо, но тут?

— Ублюдок один там есть, переросток, всех задирает, вчера дошел и до нашей. Ну, а она ему клешню и сломала.

— Молодец, дочка, — похвалил я, но тут же добавил: — Он первый полез?

— Пап, он меня с лестницы столкнул, я на ребят упала, не ушиблась, — просветила меня дочь.