Сердце стального дракона. Лекарь поневоле (СИ) - Иствуд Кира - Страница 56

— Я не уступлю свою землю! Даже дракону! — кричит Кайзер. Должно быть, он слишком сильно приложился головой. — Я повелитель шторма! Это город мой!

Шейн дёргает уголком рта. Его плащ развевается за спиной как чёрное крыло демона.

— Я есть истинный Король! — продолжает кричать обезумевший Кайзер. — Я не сдамся братоубийце! Стальному демону! Потомку алмазного маньяка! Твоя власть — лживая, ты добыл её подлостью и обманом. Уничтожил свою семью, лишь бы грязно править! Все знают твои грехи, дракон, но молчат. Боятся! А я молчать не буду! На моей стороне сила. Сила, данная свыше! Даже твоя шлюха признала мою власть!

Медленно Шейн вновь поворачивается к Кайзеру.

Лорд кричит что-то ещё, в волнении перешёптываются люди, но я не слушаю. Всё моё внимание приковано к дракону. С нарастающим ужасом я вглядываюсь в красивое лицо.

Шейн зол. Ярость захватывает всё его существо, чернотой пропитывает драконью магию. Язва вновь зигзагами пробирается на шею, а в глазах Шейна одна за одной гаснут алмазные искры. Едва исчезает последняя, как странная изогнутая тень наползает на бледные скулы.

Тень эта змеится, выступает острыми гранями чужой судьбы. Точно такой же, какой раньше было перечёркнуто лицо маленькой дикарки.

“Убей-убей-убей”,— требует эта судьба.

От страха у меня сердце проваливается в живот. Руки холодеют, а в горле встаёт ком. Худшие предчувствия стискивают душу.

Всё это происходит за долю мгновения, но для меня словно проходит вечность. Только что передо мной стоял пусть и злой, но привычный Шейн, и вдруг его словно подменили.

С лица дракона сходит всякое выражение. Глаза делаются пустые. Теперь в них ни капли жалости, ни грамма сомнения, как если бы чужая судьба полностью подчинила себе разум дракона.

Шейн делает шаг к Кайзеру.

Просто шаг… но каменные плиты трескаются под его ботинками. Магия разливается мощной волной. Лже-король размахивает руками, призывая свой жалкий ветер, который попросту тонет в чёрном смерче Шейна. У Кайзера нет ни малейшего шанса перед древней титанической мощью, которую воплощает в себе стальной дракон.

Здание таверны жалобно трещит, стены подламываются, с треском крошатся каменные опоры. От воя закладывает уши. Люди, пытаясь спастись, бегут к выходу. Но двери захлопываются перед их носами. Мне кажется, словно я попала в саму преисподнюю.

Вокруг творится настоящий хаос. Крики боли, ледяные иглы, чёрный ветер — всё мешается в какофонию ужаса. Прежде самодовольные богачи теперь ползают на коленях и обливаясь кровавыми слезами, так сильно на них давит магия. Кто-то лежит без движения, потолок обваливается камнями и деревянными щепками, которые тут же подхватывает дикий ветер.

Мне страшно представить, как широко разлилась магия Шейна. Сколько людей корчится от боли на улице? А в соседних домах?

Сложно дышать, больно открыть глаза, но я всё же кричу, надрывая горло:

— Шейн, остановись! Не надо!

Меня пронзает кошмарная мысль, что если Шейн убьёт мерзавца Кайзера, то судьба убийцы навсегда останется с ним. Переползёт на его лицо уже не тенью, а настоящим шрамом! А что станет с язвой?! Как далеко она разойдётся? Что, если полностью поглотит?! Что, если никакое лечение не поможет! Что, если бесконтрольная магия захлестнёт город и уничтожит каждого, кого встретит на пути?!

Сквозь ветер я прорываюсь к дракону, который навис над упавшим на колени дрожащим Кайзером. Великий маг попросту не выдержал давления силы, а теперь даже рук не может поднять, только бешено вращает глазами.

Справа к Шейну бросается змея. Не глядя, дракон превращает её в ледяную глыбу, а затем магией вздёргивает Кайзера в воздух. Он действует как безжалостная машина. Я не сомневаюсь, он вот-вот свернёт королю шторма шею. А после займётся гостями в трактире. Если ещё будет кем заниматься. А потом... не хочется думать что будет потом. Надо остановить Шейна сейчас! Не позволить свалиться в пучину мглы!

Чёрный ветер царапает мне лицо, огнём дерёт лёгкие, горячим пламенем разжигает мою искру. Несмотря на холод кругом, мне жарко. Кожа горит, я выдыхаю пар. Я должна… обязана что-то сделать!

Фигура дракона размыта, словно он одновременно здесь и где-то за гранью реальности. Но всё же я хватаю его за плащ. Тяну на тебя.

Шейн оборачивается. Его глаза чёрные как бездны. Лицо исчерчено тенями-судьбами. Вся фигура дракона — напряжённая струна, сжатая пружина, наточенный меч. Кругом мне мерещится шёпот:

"Убей, убей! Скорей же! Убей! Отомсти! Забери жизнь! Ты должен! Это так сладко! Отомсти! Вырви язык! Вскрой животы! Залей мир кровью! Убей и больше не будет больно! Больше не будешь один! Убей и жизнь станет Раем! Ты больше не будешь страдать! Убей…”

Дракон смотрит на меня так, словно готов последовать зову. Готов перерезать горло даже мне. Его глаза пугают. Магия давит так, что подгибаются ноги.

— Не подходи, — одними губами произносит стальной.

— Почему? — я выдыхаю пар.

— Судьба вырвалась... — его голос надтреснутый, рваный. — Не хочу, чтобы ты пострадала. Я справлюсь с этим сам.

А я невольно улыбаюсь, вдруг понимая, чтоонвсё ещё здесь. В сознании. Последними каплями воли удерживает сорвавшуюся с цепи судьбу, из последних сил останавливает рвущуюся наружу смертельную магию. Просто, как и всегда, он собрался боротьсяодин.

— Я с тобой, — говорю. А потом смело шагаю к дракону. Обнимаю напряжённое тело, зажмуриваюсь от прилива странного щемящего чувства. Это чувство пронзает каждую мою клеточку, пропитывает мою магию, которую я затем выпускаю наружу.

Искра в груди пульсирует жаром. Энергия вливается в воздух белоснежными жемчужными бусинами. Лучами света они вплетаются в чёрный смерч, успокаивая его, усмиряя, медленно, но неизбежно превращая смертельный хаос в спокойную реку энергии.

Вскоре зловещая магия дракона отступает, позволяя людям кругом вздохнуть без боли.

С лица дракона медленно сходят жуткие тени чужой судьбы. Будто не желая сдаваться, они цепляются за кожу, но неизбежно бледнеют, а затем исчезают.

Словно очнувшись, Шейн судорожно втягивает воздух. Он крепко обнимает в ответ, поддерживает, потому что мои ноги вдруг подгибаются. Голова кружится, в груди болит, как от ожога.

— Пойдём домой, Шейн, — шепчу, прижимаясь к горячему телу дракона. Он бережно подхватывает меня, поднимает на руки.

Словно сквозь сон я слышу, как он отдаёт приказы, вижу, как уволакивают куда-то переломанного Кайзера.

А затем Шейн создаёт портал и уносит меня прочь из таверны.

Последнее, что помню перед тем, как провалиться в беспамятство — это его полные алмазных вспышек глаза и ласковые губы на моей щеке.

Глава 28

Я просыпаюсь рывком, словно выдёргивая себя из пучины. И тут же хватаюсь за голову. Лоб раскалывается от ноющей боли, какая бывает после пьяной ночи. Надо мной склоняется обеспокоенные лица двух служанок.

— Леди Алиса, как вы? Как ваше самочувствие? Вы что-нибудь хотите? — наперебой спрашивают они.

— Всё хорошо, ох…

Я зажмуриваюсь, пытаясь привести мысли в порядок. Воспоминания походят на кадры из фильма ужасов. Крики, кровь, чёрный смерч и Шейн, капля за каплей теряющий контроль над силой.

Непонятно как, но моя магия помогла. Каким-то образом она успокоила энергию дракона. Я почти уверена, что это связано моей особенной искрой.

“А где Шейн?” — думаю я, оглядываясь кругом. Одна из служанок протягивает стакан воды, другая дрожащими руками поправляет одеяло. В глазах девушек я читаю благоговейный трепет, словно им доверили ухаживать не за раненой попаданкой, а за священной реликвией.

Потолок в комнате высокий, мебель громоздкая, величественная, кровать с балдахином и резными стойками. Из окна можно разглядеть зелёный сад. Судя по всему, я сейчас в замке. У входа замечаю стражу в полном боевом облачении. Видимо, Шейн больше не намерен оставлять меня без присмотра.