Фемида его любви — 2 (СИ) - Ельская Ингрид - Страница 7

— Ты сейчас куда? — спросил брат, отстранившись от меня. Он заметно повеселел.

— В полицию.

— Хорошо, я провожу тебя. На всякий случай позвоню адвокату. Потом поедем домой, — он деловито кивнул и уже был готов пройти к двери, когда я ответила:

— Не стоит. Я сама проеду к следователю и домой я с тобой не поеду.

— Что значит: я не поеду домой?

— То и значит. Домой я не вернусь.

— Ты же простила меня! — в его возгласе было больше наивности чем во мне, когда я верила в Деда Мороза.

— Простила, но это никак не влияет на то, что я не хочу возвращаться в твой дом. Мы можем созваниваться, общаться, но я не вернусь. Прости, Семен, но лучше нам врозь.

— С ним помирилась, да? — тихо спросил.

— Какая разница? Я больше не могу рисковать. Мне теперь есть о ком заботиться.

— Твоя связь с ним — самый огромный риск. Ты правда ничего не понимаешь? — зашипел он, сжимая руки в кулаки. — Ты серьезно считаешь, вас ждет светлое будущее? Думаешь, борщи ему готовить будешь, вечерами твои турецкие сериалы смотреть в обнимку с ним, а на выходных в парке за ручку ходить? Ты дура? Вечерами молиться будешь, чтобы живым пришел, вместо сериалов будешь криминальные новости смотреть, а вместо борщей сухари ему сушить. Тебе это нужно? Это?! — он покраснел от крика и когда замолчал, чтобы перевести дух перед следующей тирадой, тишину разбавил скрежет ключа в замочной скважине.

Щеколда не позволила открыть дверь снаружи, поэтому пришедший зазвонил в дверь. Это был Темир, мы ему выдали запасной комплект ключей. Рита быстро юркнула к двери и открыла ее, прижимаясь к стене. Ей было страшно. Она затравленно смотрела на Семена, пока тот неодобрительно косился на нее. Я же закрыла глаза, готовясь к худшему. Что устроят тут мальчики я даже догадываться боялась.

— Как я и думал, — протянул Темир. Услышав его голос, я рискнула открыть глаза и заметила, что он внимательно рассматривал меня, после чего уже обратился к брату. — Вызови «Скорую». Там пацаны упали случайно, сотряс, наверное, словили. Твое имя шептали в бреду.

Семен поджал губы, но ничего не ответил.

— Пойдем отсюда, — я вцепилась Темиру в руку, понимая, что тот на взводе и его черный юмор — это ничто иное, как предупредительный выстрел в воздух. Видя, что он реагировал на мой голос, метнулась в комнату и схватила свою сумку. — Поехали, не хочу тут оставаться.

— Саш, подожди. Ты все не так поняла, — подруга выскочила за мной следом.

— Ты спишь с моим братом? — я задержалась, смотря в ее начинающие слезиться глаза.

— Саш, прости. Я не знала, как сказать и все не совсем так, как ты думаешь.

— Не нужно, — я выставила перед собой ладонь, показывая, чтобы не продолжала. — Это ваше личное дело. Я думала, конечно, кто-то из вас мне доверял, но раз вы оба решили молчать, ваше право. Обсуждать мы это не будем. Ты — моя лучшая подруга, он — мой брат. Я все равно вас люблю, и если вы счастливы, я тоже. Просто немного неприятно. Это пройдет. Думаю, тебе стоит вернуться к нему. У вас все-таки ребенок будет. Семен может серьезно обидеться, если не вернешься. Иди.

Я поторопилась к лифту, слыша, как в спину Рита мне прокричала:

— Саш, подожди, все вообще не так! Саш!

В кабинет уверенной походкой зашел рыжеволосый мужчина лет сорока пяти. Аккуратная бородка и очки в черной оправе вкупе с дорогим темно-синим костюмом придавали ему деловой вид. Да и в общем незнакомец вел себя весьма уверено: не спросил разрешения пройти, без спроса присел рядом со мной на стул и стал копошиться в своем кожаном портфеле, не обращая на нас никакого внимания.

— Что вы тут делаете? — следователь заметно напрягся и облокотился на стол, сложив ладони домиком. Мне показалось, они знакомы и этому знакомству он совсем не рад: в глазах появилась досада и ноты обреченности.

— Я Масонов Марк Дамирович — ваш адвокат, — мужчина обратился ко мне, не смотря в мою сторону. Поставил в известность, продолжив что-то искать в портфеле. — А вы, — это уже было к следователю. — Для начала поведайте суть вызова моей клиентки, предоставьте материалы дела, если таковое имеется, а потом мы поговорим, как полагается.

Горюнов стал чернее тучи. Нехотя достал из папки несколько листов бумаги и протянул Марку Дамировичу. Тот неспешно стал читать. В кабинете воцарилась громкая тишина, разбавляемая напряженным сопением следователя.

— То есть, — минут через десять спросил Марк Дамирович, рассматривая бумаги, — вы подозреваете мою клиентку в том, что она десятого июля в двадцать один тридцать сбила Блинова Ивана Михайловича, а после, дабы скрыть следы своего преступления, затащила его тело в машину и скрылась в неизвестном направлении?

— У нас есть два свидетеля.

— А тело есть?

— Тело мы пока ищем, но… — следователь закашлялся, а мой адвокат воспользовался образовавшейся паузой:

— Но кроме голословных обвинений двух подозрительных личностей, которые якобы спустя месяц вспомнили, как хрупкая девушка затаскивает мужское тело в машину, у вас ничего нет. Так? — не дождался ответа и продолжил. — Нет ничего. Ни камер, ни тела. Ни-че-го. Понятно…

— Вы видимо невнимательно читали, Марк Дамирович, — с издевкой ответил следователь и потянулся к бумагам, не глядя перевернув одну страницу и ткнул в какой-то абзац пальцем. — Записи с камер у нас есть. Хотите ознакомиться?

— Конечно, показывайте, — в отличие от меня, адвокат вел себя невозмутимо. А я…А я ощутила, как сердце устало биться об ребра и рвануло вниз. Вспомнило про поговорку и решило спрятаться в пятках, пока его обладательница старалась не грохнуться в обморок.

Все пропало. Раз у них есть записи с камер, значит и ордер на арест. Меня ждет тюрьма, роды в заключении, потом мою малышку заберут в детский дом до момента, пока меня не выпустят, а дальше… А что дальше я не знала. Мне было сложно думать. Выброс адреналина был настолько мощным, что на его фоне померкли остальные чувства и я безвольной куклой опустила плечи и обреченно ждала, пока на тонкие запястья наденут наручники.

— Туфта это все, а не доказательства, — тем временем мой адвокат просмотрел записи и засмеялся. — Машину разобрать невозможно, лица не видно. Вы на этом далеко не уедете.

— На видео отчетливо видно, как сына мэра сбивает черная иномарка, из которой выходит девушка, очень похожая на вашу клиентку, — не сдавался следователь.

— О, вы правильно сказали. Именно! Похожая. Но под описание может подойти каждая третья жительница Владивостока, а черных иномарок у нас вообще не счесть. Работайте, Михаил Владимирович. Ищите ту машину и дамочку со светлыми волосами, а у Александры Витальевны есть алиби.

— Где же это алиби, интересно? — процедил Горюнов и недобро зыркнул в мою сторону.

— В это время Александра Витальевна была со своим молодым человеком, вы запамятовали?

— Она только что сама подтвердила, что рассталась со своим парнем.

— Один нехороший человек предал, а другой утешил. Девушка красивая, молодая. Познакомились, влюбились, провели время вместе. Не так ли? — он повернулся ко мне и подмигнул.

Я все еще сидела ни жива ни мертва, переваривая услышанное. Мой самый страшный сон стал реальностью: я убила человека. Все эти дни я надеялась, что просто травмировала того парня, что он максимум попал в больницу, но никак не погиб от наезда. Нет, нет, нет! Я не могла его убить! Я не могла… Я не могла лишить жизни человека, нет!

А может они ошиблись? Они же не нашли тело, значит, моя вина не доказана. Может, он просто сломал руку или ребра, а потом поехал по своим делам… Господи, ну по каким делам он мог поехать, когда я все прекрасно сама видела. Так живых людей не швыряют в машины. И свидетелей не убирают.

Вспомнив, как меня пытались убить, закрыла глаза и шмыгнула носом. Я снова плакала. Оплакивала того парня или себя жалела — не суть. Я теперь ничем от Вестника не отличалась, мои руки тоже в крови. Я не могла его судить, но о себе стоило позаботиться. Не ради спасения своей грешной души, а ради малыша. Стоило принять помощь адвоката и подтвердить, что была с парнем. Так и сделала. Кивнула и призналась, не понимая, к чему все приведет.