Няня в (не)приличную семью (СИ) - Тур Злата - Страница 21

- Сюрприз, - по-хозяйски положив руку мне на колено, многозначительно ответил он. Сердечко забилось в предвкушении. Я неоднократно говорила, что в Москве и округе так много мест, где мне хотелось бы побывать. Но Захар постоянно был занят, а одной как-то было не в удовольствие. Я собиралась разделить радость с ним. Ведь хорошие впечатления создают историю пары, памятные странички, которые потом можно открывать и будто бы вновь переживать те же ощущения. Ну пусть не те же, но улыбку и тепло на душе точно. Знаменитые усадьбы, "Бункер 42", Останкинская башня и ещё куча мест. Да хотя бы погулять в одном из парков вдвоем, поесть мороженого, выпить кофе - это тоже замечательно.

Однако слово "сюрприз" для каждого имеет свое значение. Причем одного может порадовать, другого озадачить. Я получила второе. Мы остановились перед шлагбаумом современного жилого комплекса, что сразу же прибило мои радужные надежды серой пылью разочарования. Нас пропустили. - Вот здесь я временно живу. Могла бы и ты со мной. Но ты ж не захотела. - Мы к Демиду идём? – сглотнув неприятный комок, мешавший говорить, предположила я.

- Да, но ты не волнуйся. Его нет дома. И мы будем одни.

Спасибо и за это. А то еще не хватало провести выходной в городской квартире, распивая чай на троих.

Только я об этом подумала, как Захар тут же озвучил предложение.

- Чай или кофе? Я пироженки купил.

Огорчение от неоправдавшихся надежд немного растворилось – все-таки позаботился… Но для себя я сделала вывод. Чтобы не огорчаться из-а неоправдавшихся надежд, никогда не надо возлагать их на других.

- Ты такая сладкая! М-м-м! - Захар зашёл сзади, и я оказалась в кольце его рук, прижатая к его горячему и ждущему телу. - С ума сойти, как мне тебя не хватало. Ты мое сокровище. Обещаю, скоро все изменится. Не зря говорят, что женщина любит ушами. Особенно, если её не баловали ласковыми словами. Я растаяла, позволив себе поверить в искренность слов. Не последнюю роль сыграло и тело, которому тоже хотелось ласки, защищённости и самое главное - ощущения нужности. Захар увлек меня а спальню, и я потеряла счёт времени. После очередного раунда я запросила пощады. - Захар, я не могу больше. - Тогда отдыхай, а я сейчас принесу чай. Он поднялся и , как был в костюме Адама, так и направился на кухню, позволяя любоваться своим накачанным тылом. А вот обнаженный фасад и целомуденное чаепитие, мне кажется, вещи несовместимые. Закутавшись в простыню, я взяла полотенце из ванной и отнесла Захару. - Ты стала скромницей? - усмехнулся он, отчего на щеках появились его фирменные ямочки. - С тобой станешь, - буркнула я, смутившись. Я ещё так и не привыкла обсуждать постельные вопросы. - Наливай чай, раз обещал. Я достала пироженки из коробки и втянула носом восхитительный аромат. Ну не Останкинская башня, конечно, и даже не "Бункер". Зато все, как я люблю – арихисовые эстерхази. Ум отъешь!

Правда, на этом все. Позитив присполз чуть ли не к плинтусу, когда Захар снова завел разговор о деньгах. - Мышонок, ты не подумай ничего плохого. Но у меня накладка вышла. Я планировал продать акции, чтоб погасить кредит и заплатить за аренду ангара. У меня беспроигрышный бизнес-план. Никакой скоропортящейся продукции. Но сейчас акции резко просели. Продавать очень невыгодно. Ты можешь мне дать денег хоть на первый взнос. Я получу дивиденды и тут же верну и за это, и за кредит. Ты мне веришь?

И не дав мне возможности усомниться в своей вере, добавил непобиваемый аргумент.

- Я же для нас стараюсь! Понимаешь?! Чтобы ты ни в чем не нуждалась! Девочка моя!

- Я верю. Но у меня нет денег. Я и так вперед у Вяземского попросила. Мне уже неудобно, - и это была чистая правда.

- Ну можно же еще раз вперед попросить? Ты же не в долг просишь, а свою зарплату, которую, уверен, отрабатываешь на все сто. Если бы тебе что-то нужно было, я б наизнанку вывернулся, но помог тебе. Ты же поможешь?

Все логично. Ведь мы все-таки в отношениях, и я уже согласно киваю.

- Помогу.

Кажется, я сама не заметила, как перешагнула тонкую грань между наивной влюбленностью и глупой наивностью. Но отступать было поздно. Бабушка каленым железом выжгла во мне правила. И одно из них – это необходимость держать слово.

- Ну тогда поехали, сегодня Вяземский должен быть дома. Иначе его трудно застать.

Наскоро допив чай, мы собрались, как бравые солдаты. И через час я уже была «на работе».

Луковка, завидев меня, издала боевой клич индейцев и повисла на мне, как юная панда на эвкалипте.

- Маша! Без тебя плохо. Меня никуда не отвезли. И я целый день слонялась, как беспризорница.

- Солнышко. Ты мне все расскажешь. А сейчас мне срочно нужно поговорить с твоим папой.

Я поцеловала ее в макушку и перехватила змеиный взгляд Илоны, которая наблюдала за нами из своего окна. Предвижу, что она предпримет очередную атаку на Вяземского, чтоб он меня приструнил. Негоже няне проявлять телячьи нежности….

.

Просить само по себе уже унизительно. А уж у Вяземского – втройне. Только представлю, его усталый наклон головы и взгляд: «Ну что еще-то? », так и хочется накрыться шапкой- невидимкой. Но я обещала Захару. В конце концов, сейчас я иду с протянутой рукой не для себя. А для нас. Это магическое «мы» помогает свернуть горы. И выдержать пару минут издевательств. А что они будут, можно не сомневаться.

Я не стала, как утром, изображать больную кошку. Узнав от Катерины, что Вяземский в кабинете, тихонько постучалась. Услышав вопросительно- разрешающее «Да?» открыла дверь и, собрав все свое мужество, шагнула в кабинет.

Приготовившись снова почувствовать себя лягушкой перед Всемогущим, я немного опешила. Очевидно, он уже никуда не собирался и поэтому был в удобных домашних серых брюках на завязке и простой белой футболке. Он снова втыкал в свой ноут, наверно, отслеживая идола всех бизнесменов – знаменитого Доу Джонса.

Правда, лишенный брони из дорогого костюма, он все равно не стал выглядеть плюшевым мишкой. Привычная щетина и темная поросль на руках придавали ему брутальности. Да и сами руки, как оказываются, не были изнеженными, способными только что стучать по клавиатуре, а вполне себе накачанные.

Значит, на зал время находит, а на родную дочь – нет? Обида за Луковку явно отразилась на моем лице, потому что Вяземский тут же это заметил.

- Вы пришли жаловаться на кого-то? Не знал, что вы ябеда.

Да чтоб тебя! Ну почему каждый раз одно и тоже?!

Я выдохнула, выпрямила плечи и постаралась спокойно изложить свою просьбу.

- Прохор Андреевич! Я не жаловаться пришла. Я пришла просить об одолжении…, - но тут запал решимости вдруг иссяк и я запнулась.

Ну же , Маша, чего застыла?! Не укусит же он тебя! Воображение тут же нарисовало Вяземского, рычащего и готового вцепиться зубами… Куда? Конечно, в загривок, чтоб выпить мою кровь!

Я отвлеклась от мысли «боюсь-боюсь» и, наконец, продолжила.

- Мне нужны деньги. В счет следующей зарплаты.

Вяземский помолчал, оглядывая меня с ног до головы. Потом, ожидаемо, выдал.

- Можно поинтересоваться для каких целей?

- Для личных.

- Деньги, я полагаю, это не для личной гигиены? Ибо это не деньги. Так о какой сумме идет речь?

Я, чуть не заикаясь, озвучила сумму.

- Мария, меня терзают смутные сомнения. До выходного деньги были не нужны. Провели вы свой выходной в компании этого бездельника Лебедева. Из чего следует вывод, что деньги нужны ему, - пригвоздил он своими умозаключениями. Нет, ну как вам это? Все, у кого что-то не ладится бездельники? Не зря его Захар снобом называет.

Мне стало до чертиков обидно. И я не удержалась. Хотя если что-то просишь, нужно быть ниже травы и тише воды.

- Прохор Андреевич! Никто вам не давал права судить людей. И во-вторых, с чего вы взяли, что я была с ним?

На губах Вяземского появилась привычная саркастичная усмешка.