Кузница душ (СИ) - Залата Светлана - Страница 7

Вместо ответа Ганс потянулся к мечу. Альба шагнула вперед, становясь между аристократами. Да, ее предупреждали не лезть в их дрязги, но, определенно, на нее ван Хаттен просто так не нападет. Да и в рожу ему заехать очень хотелось.

Один из друзей Ганса, высокий молчаливый шатен Вольдемар, чье имя рода у Альбы постоянно вылетало из головы, поймал разошедшегося старосту за руку и взглядом указал за спину Амири. Альба могла побиться об заклад, что там приближался кто-то из преподавателей.

— Ты заплатишь за оскорбления моего рода, трупожор, — выплюнул Ганс и поспешил прочь.

Альба обернулась. Свен побелел, сжав кулаки. На его лице на общем контрасте веснушки выглядели в десятки раз более яркими чем обычно, а темные глаза стали провалами в никуда.

Пришедшая помедлила, не зная точно что делать, но все-таки рискнула вмешаться, пока история не получила продолжение. Уж слишком красноречивым взглядом Свен буравил удающегося Ганса. И слишком нехорошими красно-синими оттенками вдруг начали набухать нити вокруг ее друга.

— Эй, он ушел, — Альба шагнула чуть ближе, закрывая старосту и ловя взгляд де Стена. –Это гад свалил. Все в порядке.

В последние слова она вложила толику силу, надеясь, что рядом нет магистра-менталиста. После истории со случайным внушением зимой Альба не то чтобы научилась себя контролировать полностью, но, по крайней мере, чуть-чуть лучше управляла спонтанными всплесками собственной магии. По крайней мере понимала, когда использует неосознанное внушение, и как себя при этом ощущает. Но до того вне занятий никогда эту магию не использовала.

Получилось или нет — было сложно сказать. Но Свен, по крайней мере, разжал кулаки.

— Павлин драный, — стихийный ненекромант сплюнул на землю. — Безмозглое убожество.

— Какая муха его укусила? — протянул несколько растерявшийся Жан. — Он ведь весь год был нормальным парнем. Одержим спиритом, что ли?

— Одержим кретинизмом он, как и его родственники, — фыркнул Свен.

— Мы год вместе учились, — несколько растерянно произнесла Альба. — И он был аристократом, но не говнюком.

Боевой задор пропадал, и теперь сказанное старостой игнорировать становилось сложнее. Хотя взбесившийся ван Хаттен и явно пытался задеть их всех, но все же в его словах относительно самой Альбы была доля истины. Хотя Пришедшая и отметила про себя не без злорадства, что на ее характеристику Ганс потратил больше всего слов.

— Не все аристократы — говнюки. Хотя бы потому что рядом с тобой двое из благородных родов, — довольно мягко проговорил непонятно в какой момент подошедший к их компании Дитрих.

Был он один, и без Йозефа, с которым в последнее время не общался, и без привычной компании товарищей. Впрочем, если учесть, что заместитель старосты был без вещей, то, судя по всему, его верная гвардия просто расположилась где-то неподалеку, скрытая деревьями.

Свен кинул на Дитриха враждебный взгляд. Ле Ган за весь учебный год не перекинулся ни с кем из них больше чем парой слов, и теперь его внимание казалось явно не просто приятельским. Впрочем, аристократ это явно и сам понимал, выставив руки раскрытыми ладонями вперед.

— Прошу прощения за мое вторжение в вашу беседу. Просто я подумал, что начинать совместную поездку в Измененные Земли с ссоры не стоит, и коль ссору затеял староста, чей долг разбираться с такими происшествиями, то с его участием во всем этом должен разбираться я как его заместитель, — улыбнулся он.

— Работаешь значит в поте лица, — скрестил руки на груди Свен.

Дитрих еще раз улыбнулся. В его улыбке не было заискивания и не было веселости, только выдрессированное, идеально выверенное расположение. Внешнее расположение.

— Думаю, что несмотря на все бури вокруг, кто-то должен сохранять благоразумие и сдержанность. Если этого не хватает тому, кто должен этим заниматься, то, значит, кто-то другой должен поднять упавшее знамя. Уверен, что вы со мной согласитесь, — смотрел при этом Дитрих почему-то на Альбу. — Что ж, я думаю, что инцидент исчерпан. Уверен, как только наш староста привыкнет к сегодняшним реалиям, он изменит свое поведение. Приношу извинение за испорченное утро и надеюсь, что это больше не повторится. Но если что — я всегда рад помочь с решением проблем. Как-никак я тоже назначен заниматься именно этим в нашей группе, — Дитрих отвесил легкий поклон и отправился восвояси.

Теперь в спину уходящему аристократу смотрела уже Альба. И с самым явным непониманием.

— Все здесь? — декан Айвор, высокая, в коротких мужских бриджах, рубахе, сандалах и со здоровенным рюкзаком за плечами смотрелась сейчас даже более гармонично, чем в традиционном камзоле и штанах во время занятий.

Словно бы этот человек всю жизнь вот так вот ходил куда-то, неся с собой свой скарб.

Декан пересчитала их. Задержалась на тюках у ног Виолетты и ее подруг, прошлась глазами по обуви и багажу других девушек, и, недовольно покачав головой, вынесла вердикт:

— Все, у кого обувь с каблуками — переобуваться. Сейчас. Если здесь до посадочной площадки идти десять минут, то в Нижнем Выховце — почти час по старой мощенной дороге, по которой не ходят дилижансы, и нести на руках вас, подвернувших свои незаменимые ноги, никто не будет. И те уникумы, кто не внял мыслям о необходимости брать столько вещей, сколько сможете нести сам, сейчас решают, что они хотят сделать в течении ближайших пяти минут: найти носильщика или оставить вещи около ограды для их возвращения в общежития. Девушки же за это время ищут у себя обувь, в которой посещают физкультуру. Всем, кого это не устраивает — дилижанс в город через полтора часа, и до него вы успеваете забрать документы, Сюзанна уже на месте. Время пошло.

Когда после короткой паузы по не меняющемуся строгому взгляду декана стало ясно, что она не шутит, адепты начали спешно рыться в вещах и переговариваться друг с другом. Одна из подруг Виолетты, вздохнув, отнесла к ограде самый большой из своих чемоданов, а сама ле Труэль о чем-то договаривалась с Вольдемаром, отчаянно строя глазки.

— Радикально, — усмехнулся Жан.

— А ты хочешь понести что-нибудь? Или кого-нибудь? — Свен, окончательно успокоившийся, теперь был немного задумчив, но шанса поддеть приятеля не упустил.

— Больно надо, — отмахнулся Жан. — Просто у нас так, наверное, только ректор себя вести мог.

— В провинции больше за студентов держаться, — Свен пожал плечами, — вот и все. Я и раньше слышал, что в Зеленом в целом и правда не церемонятся ни с кем. По крайней мере из студентов. Нарушил требования преподавателя — на выход. Оспорить через комиссию можно, но там редко на сторону адепта становятся, из какого бы рода он не был.

Альба кинула взгляд на Дитриха, сейчас о чем-то переговаривавшегося со своими друзьями.

— А что он хотел?

— Ты не поняла? — искренне удивился Свен.

— Нет, — отрезала Альба.

Отлично. Да, может на родине ее никто и не ждет, но все равно прекрасная ситуация — все в курсе подоплеки происходящего, а она — нет.

— Я тоже ничего не поняла, — искренне заметила Амири.

Жан со Свеном переглянулись.

— Не всем быть аристократами и играть в аристократические игры, — не без злорадства констатировала Альба.

— Ой, да ладно тебе, — Свен подхватил рюкзак и взял руку в клинок в ножнах.

Так же поступил и Жан. Все постепенно разбирали свои вещи, готовясь идти. Альба заметила, что только она и Амири носили сейчас мечи на поясе. Впрочем, клинок Свена был длиннее, и скорее всего просто мешал при ходьбе. Ведь и раньше многое оружие носили-то именно так…

— Вот видите, и обувь нашлась, и проблему с вещами решили, — декан не без улыбки окинула взглядом целую группу саквояжей и чемоданов, стоящих около ограды. Судя по всему, избытка желающих нести чужие вещи не наблюдалось. — Все, берите все нужное и идем. Виверна ждет.

Они вчетвером заняли место в хвосте образовавшейся колонны. Хотя бы из-за того, что Ганс сотоварищи шествие возглавлял.

— В общем все довольно просто, — Свен обернулся, и, удостоверившись, что никто не подслушает, объяснил: — Ван Хаттены — робинисты до мозга костей, как и почивший архилич со своими товарищами. И, разумеется, их вечные враги во всем, таскисты, этим скандалом с Охотниками намеренны воспользоваться по полной. Уже пользуются. И Дитрих явно хочет привлечь под свои знамена тебя, Альба.