Академиум (СИ) - Стоев Андрей - Страница 57

— Дара, что там у вас? — я прижал мобилку.

— Они уже здесь. Двое залезли на скалу, похоже, там остались какие-то следы. Перекрикиваются друг с другом, я их язык не понимаю.

— Я уже у входа. Когда я скомандую, вы их отвлечёте огнём, а я по ним постреляю со спины.

— Поняла, — коротко ответила Дара. — Они топчутся там, где нас обстреляли, рассматривают следы. Место открытое, мы могли бы по ним пострелять.

— Пусть сначала эта парочка слезет со скалы, а то мы замучаемся их оттуда снимать.

Саженях в четырёх от главного в сторону отходил узкий боковой ход, через который можно было попасть на пологую тыльную сторону скалы, с которой нас обстреливали, и на которой сейчас сидели два абрека.

— Кеннер, верхние собрались слезать.

— Понял. Если оба пойдут в пещеру через боковой ход, мне придётся стрелять. Если услышите выстрелы — стреляйте сами. Прижмите их к земле, а я их сверху отработаю.

Я прижался спиной к стене у бокового входа, и через пару минут оттуда послышались шаги одного человека. Они всё-таки решили разделиться и обойти скалу с разных сторон. Когда рядом со мной нарисовалась тень человека, шаги внезапно смолкли, и джигит экспрессивно выругался. Ну да, удариться головой в пещере для неопытного человека дело совершенно рядовое, да и для опытного тоже. По тени было видно, что он повернулся назад и наклонился, подбирая свою шапку. Солнце стояло низко и тени были уже длинными, но всё же по моим прикидкам до него было всего пара шагов, и я решил рискнуть. Я быстро и бесшумно вышел из-за угла — джигит уже выпрямлялся с шапкой в руке. Я одним длинным шагом приблизился к нему вплотную и вогнал нож ему в печень. Он вскрикнул, но я успел зажать ему рот.

— Дара, один в минус. Второй пошёл с другой стороны скалы. Что там происходит?

— Четверо рассматривают следы. Ещё один показался из-за скалы и идёт к ним.

— Я лезу на скалу. Как только они соберутся вместе, начинайте стрелять. Следите, чтобы они не ушли в пещеру или обратно по тропе. Если поползут в вашу сторону — не паникуйте, я их сниму.

— Поняла, — отозвалась Дарина.

Я почти уже добрался до плоской площадки на вершине скалы, когда девчонки начали стрелять. Кто-то взвыл и внизу закричали разными голосами. Я осторожно выглянул — вся компания была как на ладони. Двое абреков спряталась за большим валуном, а другая пара — за валуном чуть поменьше, саженях в трёх. В стороне лежал, зажимая живот руками и подвывая, ещё один. Девчонки периодически постреливали, но джигиты уже отошли от неожиданности. Те, что укрылись за большим валуном, сидели, прислонившись спинами к камню, и что-то планировали, оживлённо переговариваясь. Я достал светошумовую гранату.

— Дара, я сейчас брошу светошумовую. Закройте глаза и зажмите уши. Я жду пять секунд и кидаю, готовьтесь.

— Принято, — откликнулась она.

Граната приземлилась точно в паре саженей от парочки. Я зажмурился и плотно зажал уши. Бухнул взрыв. Те двое, что смотрели на гранату сейчас сидели, бессмысленно мотая головами. Вторая пара почти не пострадала, но тоже выглядела ошалевшими. Я прикончил их несколькими выстрелами, и они, по-моему, даже не поняли, что их убивают. Заодно прикончил и раненого в живот, чтобы не мучился.

— Дара, не стреляйте, я выхожу.

— Принято, больше не стреляем.

Я быстро спустился и обошёл скалу. Двое живых ещё не очнулись. Один из них явно был обычным горским джигитом — тем, кто в более развитом обществе называется быком или торпедой. Я загнал ему нож в ухо. Второй оказался интереснее — он не походил на обычного козопаса. Холёная морда, более качественная одежда, хорошая винтовка — всё это ясно указывало, что он тут старший. Я вытащил у него из кобуры пистолет — гравированный, с накладками из слоновой кости. Нетрудно было догадаться, что нашу скромную экспедицию решил навестить сам достойнейший Хаджарат. Я стянул ему руки за спиной и оставил приходить в себя.

— Дара, можете подходить, тут всё чисто, — сказал я в мобилку.

Через пару минут подошли девчонки, с опаской оглядывая следы боя. Смотрелись они бледновато, но расставаться с обедом вроде не собирались.

— А этот что — живой, что ли? — с испугом спросила Смела, глядя на связанного абрека, который вдруг застонал.

— Да, это их главный, — ответил я. — Хочу с ним пообщаться немного, как очнётся. Как там Иван, кстати?

— Да что ему сделается, — с раздражением отозвалась Смела. — Поправляется, встаёт, ходит. Лучше бы уж лежал. А как вы там?

— Немного повоевали, там были какие-то существа вроде крыс. Но сейчас всё спокойно. А так скучно у нас, целыми днями бродим по пещере, ищем такие особые камешки. Ещё недельку там просидим. Кстати, я вас туда забираю, наверху останется один Иван. Вам обязательно надо в пещере посидеть хоть немного, это вам очень пригодится для развития способностей.

— А как же Ваня? — спросила Дара. — Разве ему не нужно?

— Ему тоже нужно, но кто же захочет вместо него расплачиваться за его дурость? Да и зачем он там нужен, раненый? Здесь от него хоть какой-то толк есть.

Тут пленный, наконец, начал приходить в себя — открыл глаза и осмотрелся мутным взглядом.

— Здравствуй, Хаджарат, — приветливо сказал ему я. — Ты не представляешь, как я рад, что ты решил сам к нам заглянуть.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом и понемногу начал осознавать своё положение.

— Где мои племянники? — спросил он.

— Не беспокойся, ты скоро с ними встретишься, — заверил его я. — Они вон под той осыпью.

— Ты сын шакала, — захлебнулся злостью Хаджарат.

— Ну, это слишком грубо, хотя должен признаться, что папой я не горжусь. А вот про маму не советую что-то говорить — вышибу зубы.

— Я тебе кишки выну, будешь кровью блевать.

— Это вряд ли, — не согласился я.

— Ты думаешь, что меня убьёшь и всё, да? — Хаджарат трясся от ненависти. — За меня отомстят. К тебе люди приедут, тебя зарежут, твою семью зарежут, твоих друзей зарежут.

— Да, да, пусть приезжают, — я засмеялся. — Ты дурак, Хаджарат. Сидел бы в своих горах, сношал бы овец, и жил бы долго и счастливо. А ты вообразил, что из себя что-то представляешь, вот и зарвался. Ладно, ты смешной, но мне некогда с тобой болтать. Прощай, Хаджарат.

— Развяжи меня, — потребовал он. — Дай мне нож, докажи, что ты мужчина.

— Я тебе должен что-то доказывать? — удивился я. — Да мне плевать, что ты обо мне думаешь. И вообще, не заслужил ты, чтобы умереть как воин. Ты умрёшь не от оружия, я тебе просто сломаю шею. В следующей жизни будешь золотарём, как раз по тебе профессия.

Я оттащил Хаджарата от валуна и зашёл сзади. Он пытался сопротивляться — насколько способен сопротивляться человек со связанными за спиной руками, но через минуту его шея хрустнула.

— Ну вот и всё, — сказал я девчонкам, которые взирали на это с ужасом, — если за ними кто-то придёт, то нескоро. Мы уже успеем отсюда уйти. А сейчас нам предстоит большая и неприятная работа. Давайте, потащили их к той осыпи, где предыдущих зарыли.

После того как девушки сверху присоединились к нам, дела пошли веселее. Мы смогли сформировать третью группу, и это сразу же сказалось на результатах. Котелок в центре лагеря постепенно заполнялся сатуратами.

Пещера и впрямь была необычной. Потоки Силы постоянно менялись и причудливо переплетались. Мы с Ленкой чувствовали себя здесь вполне уютно, но остальные студенты переносили такой фон Силы с трудом. Интересно, что творится на нижних горизонтах? Скорее всего, туда могли бы спуститься только Высшие, но судя по тому, что такая ценная пещера до сих пор осталась совершенно неисследованной, даже Высших там ждала не очень дружелюбная встреча.

Нас пещера тоже изменяла, мы постепенно настраивались на Силу. Настраивались не так, как на наш семейный источник, где мы чувствовали себя чем-то единым с источником и полностью ощущали — или, точнее, только начинали ощущать, — всю территорию поместья. Здесь не было этого чувства единения; скорее это была повышенная чувствительность к движениям Силы. Мы начали понимать, чего хочет Сила — если до этого мы просто заучивали конструкты, то сейчас начали чувствовать, какой эффект должен дать тот или иной конструкт. Чувство это было ещё очень слабым и неясным, но оно уже могло предохранить от грубой ошибки — неправильность в конструкте сразу отзывалась соответствующим ощущением.