Академиум (СИ) - Стоев Андрей - Страница 60

— Сорок четыре чёрных и двенадцать прозрачных, — сказал я Алине. — А вот этот лично мой, это подарок от крыса.

— С чего это вдруг он сделал тебе подарок? — удивилась Алина.

— Мы с ним побратались, — объяснил я.

Алина смотрела на меня с приоткрытым ртом.

— Да шучу я, шучу, — сказал я. — Просто подружились. Моя нора — твоя нора, всё такое. Но меняться самками я отказался. Ладно, пойдём наверх к нашим, дальше пусть Драгана сама с ними братается.

Рабочие покинули святилище довольно давно, но в нём до сих пор ещё чувствовался запах новостройки — то неповторимое сочетание запахов краски, свежей штукатурки, каких-то строительных смесей и затирок, которое безошибочно свидетельствует о том, что здание ждёт хозяев. Святилище было совсем небольшим — скорее часовня, чем храм, но впечатление оно производило. Стены, отделанные чёрным с прозеленью мрамором, узкие стрельчатые окна, пол зеленовато-серого полированного гранита. Пустой зал должен был быть гулким, но звуки в нём странным образом вязли, а под высоким арочным потолком лениво клубился сумрак. Впрочем, впечатляться было особо некому — тому, кто не принадлежал семье по крови, заходить сюда было смертельно опасно. Не только обычным людям, но и Высшим не стоило посещать чужое родовое святилище — даже такое, как наше, ещё не вошедшее в полную силу.

В центре зала стоял невысокий алтарь чёрного лабрадорита, переливающийся сине-зелёными отблесками. Я достал из футляра огромный сатурат, подаренный мне крысом. Величиной с кулак, он выглядел как клочок почти рассеявшегося чёрного дыма — такой прозрачный, что его границы временами трудно было разглядеть. Но весил он, как обычный камень такой величины, отчего ощущался совершенно необычно.

Я бережно поместил сатурат в специально вырезанное под него углубление в центре алтаря, и потоки Силы немедленно вскипели. Они начали закручиваться вокруг сатурата — сначала неторопливо и беспорядочно, постепенно выравниваясь и увеличивая скорость, и вот уже от алтаря к потолку вырос смерч Силы, полностью закрыв весь свод широкой воронкой. Я перестал чувствовать потолок вверху, и у меня было отчётливое ощущение, что верхушка смерча находится уже не в нашем мире.

Я взял обсидиановый нож из специальной ниши в алтаре, резанул ладонь и протянул нож Ленке:

— Режь быстрей, пока я кровь удерживаю.

Она сделала быстрый разрез, мы соединили ладони, и наша смешанная кровь тяжёлыми каплями начала заливать сатурат, проникая внутрь и добавляя к чёрной дымке алые тона. С каждой каплей сумрак в зале всё сильнее колыхался в сдвоенном ритме наших сердец. Голова кружилась всё больше; я сопротивлялся, пытаясь не упасть, пока наконец очередной громовой удар сердца не выбил моё сознание куда-то вовне.

Неожиданно мы ощутили себя всем поместьем целиком, чувствуя нашим двойным сознанием каждую травинку и каждую букашку. Мы увидели Ингвара — он не находился в каком-то определённом месте, а невесомой дымкой растёкся по всему лесу. Почувствовав наш взгляд, он заметался и собрался в более плотную форму на краю леса, готовый спасаться бегством. Мы могли бы уничтожить его простым волевым усилием, но мы позволили ему существовать, переключив своё внимание на других. В небольшом болотце на границе поместья несколько представителей болотной нечисти в панике зарывались глубоко в ил, пытаясь избежать нашего взора. Нужны ли они нам? Мы не пришли к какому-то определённому мнению и оставили решение этого вопроса на потом. На луговом участке поместья прятались несколько мелких духов, пробравшихся туда и тайком присосавшихся к источнику. Позже мы подумаем, как их использовать.

Среди рабочих на строительстве нашего особняка царило уныние и предчувствие неприятностей. Что-то они сделали не так, и сейчас с тоской ожидали приезда начальства. Один из рабочих имел при себе странный артефакт. Мы легко проникли в его сознание — он не знал, что это такое, кто-то из людей князя передал ему этот артефакт, приказав незаметно замуровать его в стену. Похоже, княжьи люди решили нас подслушивать — эта мысль нас развеселила.

Патрули «Рыжей рыси» обходили территорию, и мы с удовлетворением отметили их внимательную сосредоточенность. Эрик отличный командир, и его люди относятся к службе серьёзно.

Это состояние длилось всего лишь несколько мгновений, и со следующим ударом сердца мы вернулись обратно. Мы снова оказались в святилище, цепляясь друг за друга, чтобы не упасть. Ощущение поместья, однако, не ушло совсем, а притаилось где-то на задворках сознания, готовое вернуться по первому желанию. Святилище сформировалось полностью.

«Интересно, — мелькнула у меня мысль, — а возможно ли вообще создать полноценное святилище без сатурата?» И если он необходим, то почему Стефа не упомянула об этом? О свойствах сатуратов она, без всякого сомнения, знает достаточно. Впрочем, я не думаю, что там был какой-то злой умысел. Скорее всего, она оставила это на Силу — Стефа вообще на многие вопросы отвечает в духе: «Если Сила пожелает, ты узнаешь это сам». В самом деле, так ведь оно и вышло — Сила сама сообщила мне, что для алтаря нужен сатурат. Это знание пришло ко мне само собой; в один прекрасный момент я просто осознал это с полной уверенностью.

Вот и прошёл ещё один год моей новой жизни, и можно подвести его итог. Я всё ещё не узнал цели своего существования, но всё же этот год не прошёл напрасно. Я многое узнал о моём новом мире, и надо сказать, это знание было изрядно обескураживающим. Поначалу я воспринимал этот мир просто как вариацию моего старого мира, только с волшебниками — этакий добрый ламповый стимпанк из фантазийной книжки. Но чем дальше, тем меньше мир соответствовал этому образу. Я заглянул только за краешек занавеса, но за ним открылась такая бездна, что у меня невольно зародился вопрос: а так ли уж прост и понятен был мой прошлый мир?

Как бы то ни было, я не собираюсь терзать себя сомнениями. Я уже понял, что меня сюда призвала Сила, и в должное время я пойму, чего она от меня ждёт. Когда придёт мой час, я сделаю то, что нужно, а до тех пор… А до тех пор я должен стать сильнее.

Некоторое время назад, далеко отсюда

Епископ Луиджи Скампа, четвёртый секретарь папы римского, заглянул в дверь кабинета.

— Луиджи, мальчик мой, не стой в дверях, — добродушно сказал папа.

Папа Варфоломей VI никогда не повышал голос на подчинённых и всегда разговаривал ласково. Впрочем, среди «его мальчиков» дураки встречались крайне редко и быстро исчезали, так что образ доброго дедушки никого не обманывал. Епископ Скампа дураком определённо не был, а его скромно звучащая должность для знающих людей означала, что он является личным советником папы по разным деликатным вопросам.

— Так что там с бенефициями[38], Луиджи? — спросил папа, поощрительно улыбаясь. — Чем ты обрадуешь старика?

— Прошу меня простить, ваше святейшество, — ответил епископ с лёгким поклоном, — но поводов для радости не так много. Мы практически исчерпали возможности для создания новых бенефиций.

— Это плохо, — нахмурился папа, — с этим нужно что-то срочно решать. На горизонте замаячили выборы императора, и мы должны быть уверены, что коллегия курфюрстов поддержит правильную кандидатуру. Нам нужны свободные бенефиции.

— Вы, несомненно, помните, ваше святейшество, — почтительно отозвался Скампа, — что в результате известных событий огромное количество бенефиций оказалось в распоряжении кардиналов. Изъятие некоторой части решило бы проблему с большим запасом.

— Изъятие… — задумчиво проговорил папа. — Мне нравится это слово. Это хорошее, правильное слово. Но!

Скампа замер, всей позой демонстрируя напряжённое внимание.

— Но это необходимо сделать правильно, — продолжал папа, — ни у кого не должно возникнуть протестов. Под это следует подвести твёрдое обоснование, нам не нужны волнения и разброд накануне выборов. Мы должны быть едины, понимаешь меня, мальчик мой?