Как закалялась сталь - 2057. Том 2 (СИ) - Огнелис Елизавета - Страница 36

— Ну вот что, бойцы, — начал Марат тяжело и с нарастающим гневом, при этом срываясь в фальцет. — Я пробежал пятьдесят метров, по открытой поверхности. У вас было целых пять секунд. Вы, всем десятком, успели выстрелить всего девять раз, то есть некоторые вообще не стреляли. Из девяти раз вы не попали ни разу. Хотя я специально вышел в этом теле, чтобы вы не боялись продырявить единственного в отряде мужчину. Все кто лежит — покойники. Я сейчас разговариваю с мертвецами. И это, — он ткнул себя пальцем в грудь, — не самая страшная опасность здесь. Здесь могут возникнуть ситуации, когда ты один, а на тебя двигается десять противников типа меня. И не с пятидесяти метров, а с десяти. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — сказал Марат как можно внушительней, насколько позволял женский голос. — Теперь заходим с другой стороны. Одиннадцатые, то есть одиннадцатый десяток! Взять в руку шарики, и поскакали к мишеням.

Надувных детских шариков, после посещения палатки Сабриной, у Марата тоже скопилось в избытке. А редупликатор делал новые партии по сто штук за секунды.

— Что, зачем?

— Разговорчики! — повысил голос Марат. — Одиннадцатый десяток, взяли в руки шарики, идем к мишеням, на счет "три" бежим обратно. Постарайтесь эти чертовы шарики держать подальше от себя.

— Это слишком жестко! — сказала из толпы товарищ "Штанга", сообразив что задумал их командир.

— Нормально, — буркнул Марат, а потом выкрикнул: — Приготовились! Раз…! Два!! Три!!!

Одновременно он выхватил пистолет из кобуры, и отступая с каждым выстрелом на один шажок назад, сделал десять выстрелов, после чего медленно спрятал оружие обратно, демонстративно щелкнув кнопкой-застежкой. Через несколько секунд на подгибающихся ногах подошли "живые мишени". Некоторые из них были белее снега, а одна (как показалась Марату) — так и вообще слегка расслабилась со страху.

— Это слишком жестко, — еще раз мрачно повторила Штанга и многие кивнули ей в знак согласия.

— Жестко? — спросил Марат. — Это — не жестко. Это — нормально. Жестко будет вон там, — он указал рукой за реку, и теперь многие посмотрели туда с тревогой.

— Вот там будет настоящий жесткач, — продолжал Марат. — И я не собираюсь после каждой мелкой стычки хоронить никого, ни единого человека. Это ясно? А вот то что вы сейчас видели — будет вашим экзаменом. Каждый должен будет научится попадать в движущуюся живую мишень, только вместо шарика у вашей мишени будет пуленепробиваемый щит, шлем, бронежилет и наколенники. Каждая побывает такой мишенью. Каждая будет способна встать, и побежать под обстрелом. Но не как заяц. А уклоняясь от огня, не теряя головы и не пачкая штанов. Каждая должна остановить одним магазином даже десять набегающих противников. Ясно? Я не понимаю, кому ещё не ясно?

— Ясно, да яснее ясного, — послышался хор голосов.

— Еще раз! Не слышу, всем ясно? — рявкнул он так, как ему позволяли оболочка и голос киношной "вампирши".

— Так точно. Все ясно, товарищ Маузер!

— Продолжаем тренировки! — подвел итог Марат.

С самого утра Нечаев испытывал странное чувство. Тело чесалось, лоб морщился, все не так, и все не эдак. Он запустил по периметру октокоптер, осмотрелся вокруг. В радиусе двадцати километров — никого. Девчонки исправно гоняли по полигонам, стреляли и на большом стрельбище, и на малом, и на полосе препятствий отрабатывали пока еще зачаточное мастерство. Но что-то было не так, а Марат привык доверять своим чувствам, они не раз его выручали.

— Усилить патрули и караульных, — приказал он. Еще раз посмотрел с октокоптера по сторонам. Только вдали — огромное стадо больших динозавров, причем травоядных, безопасных.

Стоп.

Откуда это стадо? Почему там разные виды? Вперемешку гиганты с длинными шеями, и шипоголовые, и с гребнями где только можно. Идут они ровно к инкубатору…

— Боевая тревога, — сказал Марат спокойно и тихо, ни к кому особо не обращаясь. — Всем собраться. Занять позиции на скалах. Подготовить пулеметы. У нас гости, примерно часа через четыре.

Марат послал октокоптер ментальным приказом поближе к стаду. Да, точно, к гнездовью с яйцами возвращаются охотники. Они не несут мясо. Они его гонят, живьем. Здесь, за рекой, в болоте между скалами их встретят… точнее — должны были встретить — няньки, ослабевшие, старые или слишком молодые особи. Примерно через три-четыре часа здесь должен начаться кровавый пир. И он начнется…

Марат приказал своему летательному аппарату снизится до пятидесяти метров. Теперь видны подробности. Стадо состояло из нескольких сотен травоядных, и двигалось к месту бойни не сильно спеша, даже кое-где пощипывая травку. А вот пастухи… мда, это были не те недоразвитые, которых Марат отгеноцидил в одиночку. Не три-четыре, а все пять, а то и семь метров в высоту, жилистые, проворные хищники. Действовали они как будто осознанно, одной командой, что, конечно, настораживало. Интересно, они нападут до, или после реки? Скорее всего «после» — то есть мясо должно пересечь реку, и войти в болотистое ущелье, откуда уже не разбежишься. Яйцекладки наверняка не пострадают — уж эволюция наверняка позаботилась, что травоядные даже при сильном желании не будут топтать ничьи яйца.

Кстати, было интересно посмотреть на вылупляющихся динозавриков. Несколько часов они лежали, словно отдыхали, а потом очень неуверенно начинали ходить, и потом, быстро, уже через сутки — бегать. Размером они были с хорошую курицу. Яйца не трогали, как и только что вылупившихся братьев-сестер… А вот друг друга, тех кому исполнился хотя бы один день — еще как трогали. Дрались до смерти, и пожирали проигравших. Хорошенький такой механизм естественного отбора — каждое новое поколение все круче и круче, остаются только сильнейшие. При этом регулируется численность популяции, и гарантируется близкородственная еда на время отсутствия загонщиков-охотников. Как только мясо прибудет — провизии будет столько, что хватит, наверно, на месяц, если не больше, часть можно утопить в болоте. Марат видел множество костей там, под водой, и поначалу подумал что здешние хищники кормятся исключительно трупами, которые приносит река. Ведь сожрано всё — вокруг полное отсутствии животных размером больше кролика, в радиусе тридцати километров. Но оказалось немножечко сложней… и организованней. Причем этих семиметровых тварей будет очень непросто завалить из одноручных "пукалок".

— Стреляем прицелившись! Бережем патроны! Только в голову! Тело свинцом не надо шпиговать! Пули в мясе застрянут, и никакого особенно вреда не принесут… Резвей! Шевелись, товарищи бойцы! Разобрать сектора обстрела! Обозначить кто кого прикрывает перекрестным огнем! — давал Марат последние распоряжения.

Стадо уже видно. Пора и ему вооружатся. Марат занял место на переднем краю, на невысоком утесе, положил рядом гранатомет, а к пояснице пристегнул самый настоящий "Миниган". Стреляло это шестиствольное тридцатикилограммовое чудовище винтовочными патронами от "трехлинейки". Отдача была такая, что если бы не вес Марата (который сейчас достигал почти тонну, и было очень неприятно при таком весе в начале почувствовать себя бараном в пасти волка), и умение левитации — то его бы снесло как пушинку, при первом же касании спусковой кнопки. Аккумуляторы полностью заряжены, теперь упремся правой ногой в них… Первые жертвы уже вошли в воду… Сколько мяса, блин. Надо их подпустить поближе. Пусть девчонки прочувствуют жалкость и ущербность своих пистолетов по сравнению с этой первобытной мощью. Надо привыкать… бить в голову… на раз…

— Беглый огонь! — рявкнул Марат.

— Товарищ Маузер, нам нужны пушки потяжелее, — басом сказала Штанга, останавливаясь рядом с Маратом. Огромный «Баррет» она повесила на ремень на шею, и сейчас, в своей тельняшке, походила на заправского десантника после марш-броска — уставшая, грязная и мрачная. За плечами «Штанги» толпились Дыбенко, Диана, Ольха, Дубова и десяток других, как на подбор — все на голову выше Марата, страшно даже представить как они на каблуках выглядят. Последнее время эта банда сплотилась, и вела себя так, как будто взяли шефство над своим командиром. Оно и понятно, рядом с лидером неизменно появляются лидеры меньшего уровня, сами перехватывают часть управления, как минимум следят за порядком, и не подпускают чересчур докучливых и навязчивых…