Предатель (СИ) - Ким Сергей Александрович - Страница 10

С одной стороны, все эти пережитки феодализма — на редкость хреновая вещь. Зато с другой — можно многое списывать на некие «секретные семейные знания» и выпытывать подробности из тебя никто не будет, потому что все старые магические кланы пару козырей в рукаве держат до сих пор.

Про тех же фон Хоэнхаймов так до сих пор неизвестно — откуда именно у них способность Чтения Крови. То ли Дар такой, то ли им удалось заполучить артефакт Древних. А пытаться выкрасть кого-нибудь из Чтецов и пытками или даже вивисекцией добыть нужные знания — рискованно. Поссоришься с Хоэнхаймами, а кто тебе кровь потом прочитает? Других таких семей в Старом Свете нет. Дорого берут, конечно, зато сразу узнаешь — сильная ли у кого-то линия крови или уже в следующем поколении исчезнет.

Только Пакт в будущем и не рискнул мириться с этой монополией, решив воспроизвести Чтение Крови искусственно. Конечно, генетическое картирование ни шло ни в какое сравнение с умениями Хоэнхаймов, но этого оказалось достаточным, чтобы они начали переговоры…

…Конечно, самой рискованной темой было то, что произошло в подземелье.

Я не сошёл с ума, чтобы рассказывать о том, как самолично открыл потенциально опасный артефакт Древних. И если слова «опасный», «артефакт» и «Древние» стоят рядом, то это обычно означает, что в случае чего на пару вёрст вокруг останется лишь выжженная пустыня…

Тем более, что я и сам-то толком не понимал, с чего я вообще взял, что могу открыть тот саркофаг. Но, учитывая, что я вроде как вернулся в прошлое и, возможно, проделал этот путь через Ту Сторону, то чего тут удивляться? И если ещё и вспомнить к тому же слова Вилли в Акаши, что Голос Заклинателей — это первый язык этого мира… Да, при таком раскладе возможно всё.

Момент прорыва в главный зал я описал уже без всякий умалчиваний, недоговорок и банального вранья. Если что, все подтвердят, что принцесса Ольга поделилась праховыми накопителями, за счёт чего мы смогли выставить щиты, а дальше всё решила честная перестрелка.

Я даже описал всё, что произошло вплоть до прибытия сил Академии, не исключая безобразного поведения графа Вышеслава. Мало ли какие у него там отношения с невестой? Пусть они хоть убивают друг друга, но он же в открытую пренебрёг и чужими вассалами, поставив себя на грань конфликта и с Киевом, и с Новгородом, и с Рязанью. Что им вообще-то нельзя было игнорировать, будь он хоть десять раз наследником целого герцогства. А то, если не защищаешь своих вассалов, то на хрен ты такой сюзерен сдался вообще?

Чуется мне, что будут ещё проблемы от этого Гедеминовича. И даже не потому что он злобный ублюдок, а, судя по всему — тупой злобный ублюдок. А дурак зачастую опаснее любого хитреца, потому что человек с мозгами будет руководствоваться планом, даже если план чудовищный. А вот кретин опасен своей импровизацией и энтузиазмом.

…Вернулись мы в башню Западного факультета лишь к вечеру, после того как посетили столовую.

И стоило нам только войти в гостиную, как на нас скрестилось множество взглядов. Среди которых хватало недружелюбных и откровенно враждебных.

Да, граф Вышеслав и его свита тоже были здесь. Уж не он ли поспособствовал тому, что нас разместили именно в башне Западного факультета? Теоретически сюда должны были попадать все студенты из европейских стран, но мы-то были подданными Печоры. Мы должны были оказаться среди северян или центристов под управлением Рюриковичей, но уж никак не здесь…

Что-то нехорошие у меня предчувствия…

— И смотрят и смотрят, — буркнула Хильда. — Дыру скоро протрут. Может им всечь?

— Кому именно? — уточнила Вилли.

— Да всем!

— Всем — сложно будет. Мы же только покушали — устанем быстро. Тем более их вон сколько, а нас только трое…

— Так и в чём беда? Они там одни, а нас — аж трое.

— Справедливо.

Я спокойно зашагал к лестнице, ведущей к жилым комнатам. Сёстры последовали за мной, правда им надо было направо, а мне налево — в Академии наличествовал вполне разумный принцип разделения общежития на женскую и мужскую секцию.

Дорогу нам преградил Вышеслав с парой прихвостней.

— Лорд Винтер, — с ухмылкой протянул граф.

— Милорд, — сухо кивнул я. — Чем обязан?

— Ты же не думал, что я оставлю без внимания тебя и твоих языкастых сестричек?

— Не особо. Но повторю свой вопрос — чем обязан?

— Теперь ходи и оглядывайся, Винтер, — прошипел Вышеслав, наклоняясь ко мне. — Я не из тех, кто прощает дерзость. Скоро, уже скоро…

— Учту. На этом всё?

Кажется, моё спокойствие вывело графа из себя. Правда, он лишь побагровел и сказать ничего не успел, потому как в разговор влез один из его прихвостней — громила на голову выше меня.

— Дерзкий, да? — рыкнул он. — Посмотрим, как ты запоёшь, когда я решу поговорить с твоими симпатичными…

Я молча посмотрел на него и мазовец поперхнулся словами.

А я всего лишь посмотрел на него. Правда, очень внимательно. Досчитав при этом про себя до десяти, унимая полыхнувшую ярость.

Перевёл взгляд на Вышеслава.

— Граф, вы тоже считаете, что вассалы не должны влезать в разговоры хозяев? — спокойно поинтересовался я. — Думаю, следует наказать этого… человека. Если вам недосуг — это могу сделать и я. Например, завтра. Если на этом всё, то позвольте откланяться.

— Слышь, ты!..

Здоровяк попытался схватить меня за плечо, но я сбросил его руку. Которую немедленно поймала и выкрутила Хильда, а Вилли подбила колено придурку и приставила к горлу перочинный нож.

Повисла полная тишина, нарушаемая лишь пыхтением громилы, который сейчас больше всего переживал, чтобы его рука не согнулась в неположенном месте.

— Убить его, брат? — оскалилась Хильда.

— К людям надо помягче, сестрица — осуждающе изрекла Вилли, чуть сильнее надавливая лезвием ножика. — С пониманием, с прощением… Можно же просто руку сломать.

— Звучит неплохо, — сказал я и сделал короткий жест, чтобы сёстры отпустили недоумка. — Разрешаю самому что-нибудь сломать. Завтра проверю.

— Что, Винтер, думаешь такой крутой? — скривился Вышеслав.

— Хммм… — я показательно задумался. — Да, пожалуй, именно так я и думаю.

— Вы — никто. Вы всего лишь нищие провинциалы, огрызок древности с бесполезным Даром…

— Может и так. Только всё равно посильнее тебя будем, граф.

— Серьёзно? — Гедеминович даже развеселился. — Посильнее меня — наследника Великой Мазовии?

— Именно.

— Бред.

— Отнюдь, — я улыбнулся. — Просто тебе-то есть что терять, а вот нам терять нечего.

Заячий бугор, на котором возвышался Итильский кремль, всё так же виднелся впереди. Ветер доносил запах гари и пороха, ветер доносил звуки непрекращающейся канонады, гремящей вокруг.

Я стоял, слушая всё это и вдыхая привычный аромат горящего города…

После чего задумался — а какого, собственно, хрена я вообще тут стою и изображаю из себя такую превосходную цель для вражеских снайперов? Меня контузило, что ли, или я себя бессмертным вообразил с какого-то перепугу?

И тут же пришло понимание — это не просто сон из будущего, оставшегося в прошлом. В нём я бы не знал, что вообще-то сейчас не готовлюсь к штурму Хазарского каганата, а вполне мирно лежу в кровати Западного факультета.

Отсюда — несколько вариантов, проверить которые можно легко и просто.

Я взмахнул пальцами и полоснул землю у себя перед ногами несколькими воздушными лезвиями.

«СУДЬБА».

Угловатыми буквами было вырезано на земле. И я прекрасно мог прочитать эту надпись.

Одна загвоздка.

— Эффект Вернике, — вслух произнёс я. — Во сне нельзя читать надписи, даже если это осознанное сновидение. И есть лишь одно исключение…

— Сэр?.. — вопросительно посмотрел на меня стоящий рядом боец в экипировке «Цербера».

— Ничего, — скривил губы в улыбке. — Сейчас мы посмотрим, кто кого.

Я прикрыл глаза, а когда снова открыл их, то передо мной открылся всё тот же пейзаж, разве что за мгновение солнечный день сменился ночью.