Остаться при своем (СИ) - "Леха" - Страница 20

— Я не…. Я не знаю. Надо почитать этот ваш Кодекс. Но, если подобное невозможно, то тогда, что это вообще такое с этим чёртовым замужеством? — он, наконец-то, посмотрел на меня.

— Я тебе сейчас объясню. — Съехав с дороги, я остановил машину у тротуара. — Как только у Марии Керн появится муж, не принадлежащий ни одному клану, заметь, это очень важное условие, практически основное, дед подаст прошение императору на принятие этого мужа в клан. Таким образом на признание внука наследником никакого прошения не надо, это произойдет автоматически по Кодексу. И, если произойдет непоправимое, то именно муж станет регентом при ребенке до его совершеннолетия. Женщины не могут управлять кланом.

— А, ну тогда получается…

— Тогда получается, Егор, что или ты, или кто-то из твоих людей. Кому из них ты доверишь мою мать и клан? Давай, предлагай варианты. Ну, а потом можешь валить, как задумал.

— Но, наверное, Маша не хочет…

— Маша не хочет токсикоз в сорок лет. А тебя она вполне даже хочет, — я хмыкнул, глядя, как он посмотрел на меня. Завел машину и снова выехал на дорогу. Ночью машин практически не было, так что доехали до дома быстро.

— И что мне делать? — Громов нарушил царившее молчание.

— Я уже сказал. Или ты делаешь предложение и мы быстро вас женим, или ты подбираешь себе замену и можешь продолжать собирать вещи. И да, почитай уже Кодекс, если до сих пор этого не сделал, весьма интересные вещи можно из него узнать. — Я покосился на Егора, который, судя по решительному выражению, застывшему на лице, принял, наконец, решение.

— Так, значит, ты станешь моим пасынком, — Громов усмехнулся. — Мне тебя как звать, сынок?

— Помечтай, — хвала богам, он сильно не возникал, и очень быстро врубился в ситуацию. Похоже, что мама просто объяснять не умеет. Я посмотрел на окна. В доме деда никто не спал. — Называй меня Костя. Это будет вполне нормально. Пошли, у меня где-то кольца валялись. Я уезжаю отдыхать и хочу, чтобы меня хотя бы пару дней никто не трогал.

— Ну теперь сам помечтай, чтобы тебя не трогали. — Громов усмехнулся. — Неужели они всё ещё ругаются?

— Вот и посмотрим, чем они занимаются.

В доме царила тишина. Но, как только я открыл дверь, в холле материализовался Назар Борисович.

— Где мама? — спросил я.

— Рыдает в библиотеке, — как всегда спокойно ответил дворецкий.

— И из-за чего рыдает? — Громов уже хотел пойти туда, но я его удержал.

— Думает, что Егор Владимирович уехал. Или вот-вот уедет. В общем, что вы её бросили, Егор Владимирович. — Назар Борисович осмотрел меня, видимо пытаясь понять, где моя верхняя одежда. Хоть и сентябрь стоит, но по ночам уже довольно свежо.

— Пошли, кольцо найдём, — я взбежал по лестнице. Где-то в столе у меня россыпью лежат побрякушки. Не слишком дорогие, но сделать предложение, пойдет, пока она ничего себе в голову не вбила.

— Устинову позвони и пропесочь его по полной, когда с Марией всё решится, — Сказал я, роясь в столе в ворохе ссыпанных туда как попало украшений, и пытаясь найти кольца.

— Зачем? — Громов удивился такой смене разговора.

— Он на время отсутствия Егора Ушакова является ответственным за безопасность целого клана. И не имеет права так подставляться. А если бы Юлька за него не перепугались и не позвонила мне? Сколько бы он ещё смог продержаться? И мне что-то не показалось, что у Устинова всё было под контролем.

— Хорошо, я поговорю с ним. Наверное, так действительно лучше, чем, если на него Ушаков начнёт давить. — Кивнул Громов, а я, наконец-то нашёл то, что искал.

Колец было несколько. Я сгреб их в горсть и протянул Громову, пускай выбирает. Сам же взял в руки шкатулку с браслетами стихий. Их осталось четыре. Оценивающе посмотрел на Громова и отверг эту идею. Не стоит. Ему будет сложно с ней примириться, тем более, что у него никогда не было дара. Но вот валяться им здесь действительно не стоит, хватит с меня одного несчастного случая.

— Думаю, вот это подойдёт, — подал голос Громов. Я встрепенулся и посмотрел на него. Выглядел Егор не слишком уверенно. Он протянул мне остальные кольца.

— Да оставь себе, — я махнул рукой. — Они недорогие, но как небольшие презенты вполне сгодятся. Ты сам дойдешь, или тебя за ручку отвести?

— Я сам справлюсь, — и Громов вышел из комнаты. Я ещё немного постоял, просто глядя перед собой. Из этого транса меня вывел телефонный звонок. Звонила Анна. — Да, Аня, что-то случилось?

— Мы не спим, и думаем, надо уже волноваться или ещё есть время дождаться твоих оправданий?

— Я у деда. Здесь идёт скандал с битьём посуды. Извини, что задерживаюсь, но это касается клана, сама понимаешь.

— Я понимаю. То есть, ты не подвергаешься смертельной опасности, не выслеживаешь врагов и даже никого не допрашиваешь? — уточнила Анна.

— Нет, в данный момент я стою посреди своей комнаты в доме деда и пытаюсь понять, что я здесь делаю. Сейчас поеду домой.

— Хорошо, я скажу Ушакову, чтобы он перестал бегать по комнате и шёл спать.

— Ты тоже ложись, я скоро буду.

Проходя мимо библиотеки, я не смог себя пересилить и пройти мимо не посмотрев, чем там мать с Егором занимаются.

Она сидела на диване, обхватив Егора за шею и прижавшись к его плечу. Она рыдала так, что всё её тело сотрясалось. Громов осторожно обнял её, притянув к себе и посмотрел на меня, словно спрашивая, что делать-то, почему она плачет, вроде бы он предложение сделал и не сбежал, что ещё этой женщине надо?

Я развел руками и закрыл дверь. Пускай сами разбираются, уж здесь я Громову точно не помогу ничем.

— Догнал? — в холле возле двери меня ждал дед.

— Можно и так сказать. А что тут случилось? Из-за чего такой водопад?

— Она думала, что Громов испугался ответственности и сбежал. Я пытался её убедить в обратном, но… — дед покачал головой. — Громов действительно пытался уйти?

— Мы вытаскивали Устинова из сомнительной рыгаловки. Но Громов действительно хотел уйти, это да. Правда, он думал, что ты выдаешь маму замуж за представителя какого-то клана, ну и психанул. Вряд ли он смог бы делить свою женщину с кем-то ещё.

— Теперь разобрались?

— Разобрались. Я ему кольцо дал, чтобы он её успокоил, но она только ещё больше разрыдалась.

— Это нормально, — дед потер подбородок. — Ладно, пойду спать лягу.

— Угу, спать, я так и понял. Ты хотя бы отдохнуть не забудь после такого сна, — в меня полетела диванная подушка, но я весьма ловко от неё увернулся и с чувством собственного достоинства, одернув устиновскую рубаху, вышел на улицу.

— Тебя сюда привезли? — Юля села за руль и покосилась на Устинова, который с трудом поместился рядом.

— Да. Я, собственно, предполагал, что Керн за мной кого-то пошлет и отпустил машину. Не думал, правда, что он тебя заставит.

— Он меня не заставлял, — Юля завела машину. А Денис на неё покосился, но промолчал. — И куда теперь?

— Решай сама. — Он откинул голову и закрыл глаза.

— Ты правда сын клана?

— Это проблема? — он спрашивал, не открывая глаз. — Если дело только в этом, не беспокойся, мой клан вычеркнули из реестра кланов Российской империи.

— За что? — она удивительно посмотрела на него.

— За преступление, достаточно тяжкое, чтобы Совет вынес решение о наказание всего клана, а не только виновного члена. — Денис открыл глаза. — Что ты решила? Куда едем?

— Ко мне, — и Юля решительно выехала на дорогу.

В её маленькой, уютной квартире сразу стало мало места, когда там появился Устинов. Она усадила его на стул.

— Нужно твои ссадины обработать, — и Юля заметалась по комнате, пытаясь вспомнить, где у нее бинты и антисептики.

Наконец, подтащив столик к стулу, где сидел Денис, она начала осторожно промокать ссадины, убирая кровь и грязь, стараясь не причинить лишней боли. Он только морщился, когда она касалась наиболее болезненных участков и всё это время смотрел на неё, практически не мигая. Когда Юля коснулась корпией разбитой губы, Денис перехватил её руку. И подтянул к себе, запуская руку в волосы. В его глазах Юлия увидела вопрос и нерешительно кивнула, отвечая. А потом закрыла глаза, почувствовав во рту лёгкий привкус его крови, потому что губа была разбита, а она не успела её как следует обработать.