Его собственность (СИ) - Сова Анастасия - Страница 2

— Забавно. Женишок твой голову в жопу засунул, и от страха трясется как девчонка. Ничем тебе не может помочь. Ссыт. Тебе точно нужен такой?

До меня только сейчас доходит смысл слов Алаева.

Он прав. Миша все это время находился рядом со мной, но не сделал ничего. Не пытался совсем. Даже за руку меня не взял для элементарной поддержки. Слился, как последний трус.

— Вот интересно, — рассуждает Ризван, переводя взгляд на моего жениха. — Если я трахну ее прямо тут, ты тоже будешь просто смотреть, как я натягиваю твою будущую жену на свой член?

Мне кажется, что сейчас, после этих ужасных, отвратительных, мерзких слов, Миша вступится за меня. Но этого не происходит.

Он продолжает стоять неподвижно, и молчать, как немая рыба. Опускает взгляд в пол.

Наверное, я даже могу понять этот страх, потому, что сама испытываю нечто подобное, но разочарование невозможно сдержать.

Меня предают самые близкие люди. Они позволяют кровожадному монстру касаться меня, и никто ничего не делает, чтобы прекратить это.

— Мда… — многозначительно изрекает Алаев. — Со мной поедешь. Станешь моей новой смазливой игрушкой, пока твой батя будет землю рыть в поисках бабла. И я, в отличие от этого уебка, которого ты называешь своим парнем, свои вещи трогать не позволяю никому.

Жар разносится по телу, и мне мгновенно становится жарко.

Спину прошибает ледяным потом.

Все внутренности завязываются в узлы, живот скручивает.

Мне кажется, меня даже тошнить начинает оттого, насколько страшно сейчас.

И все это придает мне сил.

Я должна бороться. Должна вырваться из цепких лап чудовища.

— Я не вещь! — громко даже для самой себя кричу я и отпрыгиваю в сторону. — Пап, сделай что-нибудь!

— Прости, малышка… — извиняющимся тоном произносит отец. — Я разберусь со всем очень скоро. Я обещаю тебе.

— Что? — мое лицо искажает нервная усмешка.

Мне же не послышалось? Фактически, папа сказал, что позволяет бандиту забрать меня.

Ризван же стоит рядом со мной и довольно наблюдает за жалкими попытками найти помощь.

Щеку до сих пор жжет от касания его пальца.

Алаев уверен в себе. Уверен в том, что никто в этом зале не осмелится и слова сказать против.

Хозяин жизни. Король города. Его аура может задавить любого.

— Дядь, Леш?! — брат матери, полковник полиции, моя последняя надежда. Ведь это его обязанность — ловить таких уродов, как этот.

— Мне очень жаль, Насть… — мужчина тоже опускает взгляд в пол.

Меня буквально швыряет в океан безысходности.

Я захлебываюсь его солеными, раздирающими душу, водами.

Тону в бурлящей пучине, и никто не спешит протянуть мне руку помощи.

Они все предали меня.

— Короче говоря, Вить, если эта мелкая сучка будет не слишком послушной, будет меня раздражать, или ты затянешь с баблом, я заберу вторую. Ей же уже есть восемнадцать?! Так что ее тоже на хер насадить можно.

Звериная, дикая улыбка. Монстр знает, что и с этим никто не помешает, что сестру он сможет забрать так же просто, буквально по щелчку пальцев.

Настя

Сестра прячется за спину папы. Я вижу выражение дикого ужаса на ее лице. И, если честно, это придает мне сил.

Я могу помочь ей. Я могу защитить.

Верзила же сказал, что мне просто нужно быть послушной для него, чтобы отвести беду от Юли.

У нас с сестрой совсем небольшая разница, два года, вот только она все равно еще ребенок. Не дай Бог, ей оказаться в лапах наглого самоуверенного чудовища.

— Сегодня вечером тебе пришлют новые даты поставок. Запорешь хоть одну… и о легкой смерти сможешь только мечтать.

Я уже не придаю значения словам Алаева. Нет смысла.

Моя судьба предрешена.

Он заберет меня.

А если буду упираться — еще и Юлю прихватит.

Смотрю на мужчину, будто пытаюсь уловить в его образе хоть что-то хорошее. Какую-то черту, за которую можно уцепиться, чтобы не было так страшно.

Только это бесполезно. Он красив и опасен. Стоит близко, и мне ничего не стоит рассмотреть его лицо в мельчайших деталях.

В нем нет ничего успокаивающего. Жесткое выражение лица, черты истинного победителя.

Такой не спрашивая берет свое. Разрушает. Уничтожает тех, кто отказывается подчиняться.

Любой его приказ должен быть исполнен сиюминутно, иначе… Я даже не хочу знать, что бывает в противном случае.

— Поехали! — командует мне бандит.

Горло сковывает спазмом, но сознание все еще пытается найти пути отступления. Я не верю, что их нет. Не хочу верить.

— Может, мне стоит сразу забрать сестричку? — в глазах Алаева вспыхивают дьявольские огни.

И в них больше нет ничего живого. Только темнота. Бездна. Глубокая пугающая пропасть.

Я должна пойти. Ради Юли. Не могу дать ее в обиду.

Всхлипываю, в последний раз окидывая взглядом зал ресторана, где пять минут назад гремело роскошное торжество в мою честь. А потом делаю нерешительный шаг навстречу ублюдку.

— На выход шагай, — в полной тишине его голос звучит в разы опаснее. Я чувствую себя маленьким комком, над которым нависла большая злая гора.

И я не собираюсь спорить. Стараюсь быть послушной. По крайней мере, сейчас.

Нужно отвести угрозу от близких, а потом уже, возможно, я смогу что-нибудь придумать. Может, договорюсь с монстром, смогу найти к нему подход.

Мне даже напрягаться не приходится. Я так боюсь, что подчинение кажется единственным выходом из сложившейся ситуации.

Меня заталкивают в одну из здоровенных черных машин, что стоят у самого входа в ресторан, куда простым смертным даже подъезжать запрещено.

Я сразу же забиваюсь в угол. Думаю, что Алаев поедет вместе со мной, но только рядом садится совсем другой верзила.

Внедорожник со свистом подрывается с места. От неожиданности меня швыряет на сидении, что вызывает мерзкую ухмылку на роже провожатого.

Слезы в глазах уже высохли. Внутри я не чувствую ничего, кроме жгучего холода. Там от страха вымерзло все.

Пытаюсь успокоиться, как-то отстраниться, но мысли все время возвращаются к Алаеву.

Я даже не думаю о поступках родных людей, каждый из которых ради своей шкуры решил пожертвовать мной. В мыслях только он. Мой палач.

Какого стать его женщиной? Оказаться под ним?

Он же раздавит. Такой огромный, сильный, беспринципный… Он с одного толчка меня насмерть забьет.

Закусываю губу до тех пор, пока не начинаю чувствовать во рту привкус крови.

Могу ли я расчитывать на то, что у Алаева есть сердце, и он пощадит меня? Отпустит, просто немного попугав?

Я очень рассчитываю на такой исход, хотя сама в него не верю.

У этого человека внутри нет ничего, кроме громадной ледяной глыбы. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять это.

Достаточно пяти минут наедине, чтобы увидеть его дьявольскую сущность. Темное. Холодное, жестокое нутро.

Ведь только такой человек может подмять под себя весь город. Заставить людей трепетать от одного только упоминания его имени.

Настя

Я не спрашиваю куда меня везут. Есть ли в этом смысл?

Но все равно стараюсь запомнить дорогу. Это важно. Это может пригодиться.

Не знаю, сколько времени мы проводим в пути.

Громилы лишь изредка переговариваются, на меня не обращают внимания. Это хорошо. Потому что всю дорогу я молюсь Богу о том, чтобы конвоиры не тронули меня.

Мы проезжаем стороной какой-то поселок. Потом еще некоторое время движемся по абсолютно безлюдной местности.

Паника, мало-помалу, забирается в сознание, вытесняя контроль. Но я держусь из последних сил. Нужно сохранять ясность ума. Ради сестры. Ради своей же собственной безопасности.

Наконец, наш автомобиль останавливается у высокого забора. Вокруг больше нет ничего. Последний поселок скрылся далеко отсюда, и это не оставляет мне никаких шансов.