Красная машина. Юниор 2 (СИ) - Барчук Павел - Страница 37

Даже Владик, кстати, подошел вместе с остальными. Вот от него внимания точно не ожидал.

— Ну, здорова, москвич. — Он сказал это с приколом, но без злобы. Удивительно. В интонации его голоса, во взгляде не было негатива. Будто мы не друзья, конечно, однако, и не враги, — Нормально? Прижился? Я думал, больше в наш город и носа не покажешь. Вроде, серьёзным спортсменом стал. В гости приехал?

— Да что вы прицепились к человеку, — Влез, наконец, Порядьев.— Идите, вон… на лед пора. А то Николаевич сейчас всем Кузькину мать устроит. Потом расспросите. Накинулись на Белова, как воронье.

Я с благодарностью посмотрел на Сашку. Потому что мычать уже удолбался. Минут двадцать издавал какие-то невразумительные фразы в ответ на расспросы парней. А еще удолбался делать вид, будто все хорошо. Будто я реально просто решил наведаться в гости. Тоска по родному городу одолела. Юридически это не было враньем. Документы мои лежали в интернате, пока что меня не отчислили. Я просто сам развернулся и уехал. Но по факту, понятно же, все бумажные дела — вопрос времени. Причем, уверен, недолгого времени. Директор постарается быстро исключить меня из списков учащихся. На всякий случай. А то вдруг обратно припрусь.

Когда пацаны шли из раздевалки на лед, я топал сзади, чуть на расстоянии. Долбаная тоска накатила, хоть вой.

Пока был дома, однозначно решил бросить спорт, по причине бесперспективности дальнейших занятий. Зачем бестолковиться, если нет будущего теперь. Но сейчас аж внутри все переворачивалось, когда думал, что больше в моей жизни не будет хоккея. Серьёзно. Прям по живому резало. Черти что, если честно. Я, конечно, Славке всегда завидовал, но такой фанатичной любви к спорту не питал. Чисто давила жаба. А сейчас прям аж плохо мне, когда думаю, что это все, конец.

Сергей Николаевич стоял возле бортика. Рядом с ним — довольный отец. Лицо у бати было такое, будто он не на тренировке оказался, а на Красной площади во время парада. Рядом с первыми руководителями страны. С тренером они о чем-то тихо переговаривались. Поэтому со стороны смотрелись, как хорошие знакомые. Не меньше. Судя по всему, говорил больше отец, а Сергей Николаевич слушал. Он даже наклонился немного к бате, словно боялся что-то упустить.

Пацаны, заметив постороннего человека, удивленно переглянулись. Все, кроме Порядьева и Федьки. Они уже были в курсе, кто он такой. Тренер, заметив меня, кивнул головой, приветствуя, а потом указал на скамейку. Я так понял, все разговоры после тренировки.

За парнями, пока они гоняли на льду, смотрел не отрываясь. Ужасно хотелось натянуть коньки, форму, и присоединиться к ним. До конца еле досидел.

Однако, когда пацаны ушли в раздевалку, Сергей Николаевич велел мне топать на улицу. Мол, они еще с отцом не договорили. Я хотел было возмутиться, что, вообще-то, все происходящее в первую очередь касается меня, но потом засунул язык в жопу и пошел на улицу, ждать друзей.

Ну, а уже после этого, появились Сашка, Лопатин и Федька. Я сидел на лавочке, в том самом сквере, о котором говорил Постников.

— Давай, колись! — Сашка аж подпрыгивал от нетерпения на месте. А то туману напустил… Вы что, не знали? Ты что, не знал?!

Порядьев очень похоже передразнил Федькину интнацию. Просто один в один. Лопатин засмеялся и хлопнул меня по плечу. Правда, буквально через пять минут нам стало совсем не смешно. Особенно мне.

— Ну… в общем… Симонов… — Федька помялся, а потом выпалил, — Он с Ленкой.

— Что с Ленкой? — Порядьев раздраженно нахмурился. — Ты говори нормально. Что с Ленкой? Подрался? Поругался? И при чем тут Ленка? Мы говорили про Лехин внезапный отъезд в Москву. Причем тут девчонка Славика? Федя… Ты меня знаешь. Я тебе сейчас по шее настучу. Исключительно в воспитательных целях.

— Серьезно? Насколько верная информация? — Спросил Федьку Лопатин. Он, в отличие от Сашки, сразу понял правильно сказанное. Да и я тоже. Что уж там непонятного. Все, как раз, предельно ясно.

— Серьезно. Видел своими глазами. Слышал своими ушами. — Федька развел руками. Мол, простите, пацаны, за такую вот подставу. Хотя уж он точно был не виноват. Интересно… По идее, должен извиняться Симонов, а уж никак не Федор.

— Да я не пойму… О чем вы говорите? — Сашка начал уже не просто раздражаться. Он злился, что все вокруг в теме, а он один, как дурак, не врубается, о чем речь.

— В общем… После тренировки это было. Славка, наверное, недели две, как уехал. Может, три. Точно не скажу. Но ориентировочно так. Я забыл перчатки. А у меня само знаете… Дома прилетит за потерянные вещи. Пришлось вернуться. Все уже разошлись. Я один обратно поперся. Смотрю, в холле, возле окна стоит Симонов. Думаю, как так? Он ведь ушел даже раньше меня. Может, забыл тоже что-то. Только собрался к нему подойти, смотрю, Ленка бежит. И главное, прям с разбегу ему на шею запрыгнула. Я обалдел, если честно. Ждал, что Леха ее оттолкнет, а они..это…

Федька снова глянул виновато на меня. Ему, наверное, казалось, что такие откровения причиняют мне боль, поэтому мялся, не зная, как все преподнести.

— Да хорош! Говори. — Я посмотрел Постникову прямо в глаза, чтоб он видел по моему взгляду, все нормально. А то его самого от переживаний сейчас удар хватит. Несмотря на юный возраст.

Ясное дело, мне было неприятно. Просто до задницы неприятно. Но это логично, в конце концов. Не железный всё-таки. Имелось полное непонимание, на хрена? Зачем надо было изображать какие-то чувства, а самой крутить с Лехой. И когда начала, интересно? Еще до моего отъезда? Это относительно Ленки. Сказала бы, как есть. Честно. Так, мол, и так…Любовь прошла, не поминайте лихом. Ну, что бы я ей сделал? Ничего.

А вот относительно Симонова… Относительно Симонова не было вообще никаких мыслей. Пустота. Я Леху узнал только недавно. Относительно недавно. Когда стал Славиком. Но при этом, проникся всеми пацанами по полной программе. Я реально считал их друзьями. Тем более со Славкой они много лет вместе. А тут такая херня… Не́чего сказать. Просто нечего. Если Ленку я не понимаю, то Леху не хочу понимать.

— Ну… поцеловались они. — Закончил Федька свою мучительную речь и выдохнул. Самое страшное, с его точки зрения, прозвучало.

— Погоди… — Порядьев даже башкой потряс, будто проверял, нормально у него со слухом или начались проблемы. — Ты, может, перепутал? Может, они не целовались?

— Ага… А что тогда? Думаешь, она у него легкие через рот высасывала? Или искуственное дыхание делала? Так Симонову не было плохо. Наоборот. Очень даже хорошо. Ленка вцепилась, не оторвешь. — Хмуро ответил Федька, а потом добавил, бросив на меня быстрый взгляд. — Прости, Слав.

— Да что вы извиняетесь по очереди? Вашей вины нет. — Я усмехнулся. Внутри прям аж засвербило, если честно. Но пацанам старался не показывать. — Ты продолжай, Федь. Я так понимаю, на поцелуях дело не закончилсь? Было еще что-то?

— Было… — Постников кивнул. — Я по-тихому, мелкими перебежками пробрался к лестнице. Ну, которая на второй этаж ведет. Как раз неподалёку от них. Встал под порожки, в уголок, и послушал. Просто не мог сообразить, что происходит. Не хуже Сашки думал, ошибка, может. Надеялся, сейчас они что-то скажут и все проясниться. Но… Еще хуже вышло. Про Славика обсуждали. Ленка у Симонова спросила, не боится ли он, от Славки в рожу получить. А Леха ответил, что он итак далеко зашел. И что цель оправдывает средства. А Ленка потом еще уточнила, все ли Аглая Никитична сделает из обещанного. И Симонов ответил, мол, все. Если Аглая за что-то берётся, всегда до конца доводит.

— Мы едем в Москву. — Торжественно сообщил довольный батя.

Пожалуй, если бы сейчас в кухню вошел Галилео Галилей и сказал, что земля ни хрена не вертится, а стоит на трех слонах, эффект был бы не столь мощным. В кухне повисла пауза. Минуты на две. Потом раздался грохот. Это мать выронила половник, которым собралась наливать борщ. Я подавился чаем. Вернее сначала я подавился чаем, сделав неудачный глоток. А потом уже был половник. Сказать, что мы оба охренели, это ничего не сказать. Потому что столь неожиданных слов не ожидал никто.