Балтийские комбинаторы (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 32

Чего уж точно никак не мог знать Иван Иванович, а, соответственно, и поведать своим знакомым, так это основной причины, по которой силы союзников так и не смогли одержать верх над османскими войсками в Дарданелльской операции 1915-1916 годов. Казалось бы, почти 600 тысяч солдат и офицеров, сотни кораблей и тысячи орудий являлись поистине грандиозной силой, способной перемолоть трехсоттысячную армию турок, вгрызшуюся в земли и скалы на Галлиполийском фронте. Но, как показала история, бездарное командование оказалось способно обнулить любое численное и техническое превосходство. Так, мало того, что на первых порах задачу по захвату Дарданелл выполнял своими силами один лишь только Королевский флот, вдобавок, заранее предупрежденный противник получил солидный временной задел, чтобы подтянуть резервы и выстроить крепкую оборону на наиболее уязвимых направлениях. И даже когда всем стало кристально ясно, что корабли не способны занимать сухопутные участки полуострова, никто не озаботился созданием единого командования всех собранных в конечном итоге на этом фронте сил. Английские армия и флот, казалось, вовсе не имели представления о существовании друг друга, действуя исключительно по разумениям своих командующих. Что уж было говорить про французов и колониальные части имевших собственное отдельное руководство! В результате, каждый воевал так, как полагал нужным, лишь изредка делясь хоть какой-нибудь информацией с «соседями». Нет, в конечном итоге, за целый год сражений союзники умудрились перемолоть почти 90% противостоящих им вражеских сил, понеся при этом ничуть не меньшие количественные потери. Однако, конечная цель так и осталась не достигнутой. И вот сейчас, располагая вдесятеро меньшими сухопутными силами и откровенно мизерными возможностями флота, привлеченные к боевым действиям в качестве добровольцев «балтийские кондотьеры» должны были осуществить самое настоящее чудо. Причем, что было особо неприятно, подкреплений им не стоило ждать вовсе. Две пехотные дивизии — сербская и болгарская, а также две особые бригады — черногорская горная и русская морской пехоты, были всем, что удалось наскрести в состав сводного добровольческого корпуса попавшего под прямое управление Протопопова. Отчего тому пришлось строить свои военные планы в несколько иной плоскости. Хотя конечная цель оставалась той же — пробить свободный проход из Эгейского моря в Мраморное и впоследствии сохранить данное положение, как статус-кво.

Восемь фортов или грамотнее было бы сказать — восемь батарей береговой обороны раскинувшиеся, что на европейском, что на азиатском берегах пролива, оказались той самой первой мишенью, от уничтожения которой зависело очень и очень многое. Точно так же, как десантным партиям французов и англичан ставилась задача подрыва орудий, способных нести угрозу кораблям, брошенные нынче в бой силы должны были лишить осман всей крупнокалиберной артиллерии. Благо за отпущенные на подготовку месяцы сведущим в фортификационной науке специалистам из числа привлеченных лиц удалось наладить отличные отношения с греческими контрабандистами и даже посетить окрестности всех местных крепостей, не говоря уже о портах. Как и промерить глубины в местах наиболее подходящих для высадки морских десантов. То есть сделать то, чем союзники в свое время откровенно пренебрегли.

При этом ни в коем случае нельзя было сказать, что береговые батареи осман оказались построены небрежно или же с какими-то конструктивными недочетами. На момент своего появления на свет, они ничем не отличались от соответствующих российских или же европейских укреплений. Но именно в этом и крылась их ахиллесова пята! То время, когда они могли считаться достаточно ультимативными фортификациями, безвозвратно ушло. Более того! Далеко не все из них имели на вооружении малокалиберные противодесантные орудия, которые также применялись для пристрелки по вражеским кораблям. Однако не это являлось фундаментом надежды Протопопова на успех первой части весьма рискованного плана. Вынесенные за стены близлежащих крепостей и фортов, где квартировала пехота и сами артиллеристы, не сильно многочисленные орудия береговой обороны повсеместно находились практически на самом берегу. Ну что такое было 50 или даже 200 метров для тех морских пехотинцев, которые первыми ступили на турецкий берег с наиболее быстроходных катеров? Тьфу! Плюнуть и растереть! А ведь каждый катер нес на борту по десять-двадцать десантников, чьей задачей являлось удержание дорог, по которым к орудиям могли подойти вражеские подкрепления. Причем никому из них даже не пришлось заниматься немногочисленными караульными, поскольку с последними вполне успешно справились заранее обосновавшиеся на берегах диверсанты, которые после «расчистки пути» указывали специальными потайными фонарями путь к берегу подходящим главным силам.

Пусть револьвер системы Нагана образца 1892 года так и не стал предтечей табельного оружия российской армии и флота, производить его от этого не перестали. Иван Иванович же в свое время припомнил такое сокращение как «БраМит», что и привело к появлению на свет револьвера с глушителем, звук выстрела которого оказывался тише звука срабатывания его же курка. В «мирной» жизни подобное оружие им пока так и не пригодилось. А вот сейчас, поди ж ты, пришлось более чем кстати. Впрочем, как впоследствии выяснилось, все те, кто готовил данную операцию, изрядно перестраховались, по сути, пальнув из пушки по воробьям. И лишь в районе крепости Чанаккале, где квартировало командование укрепленного района «Дарданеллы», пришлось действительно изрядно повоевать, как на земле, так и на море.

Вообще на все укрепления пролива и находящиеся тут корабли у турок не набиралось даже 10 тысяч солдат и матросов, о чем атакующие могли лишь догадываться, основываясь на не точных разведывательных данных, что удалось собрать без привлечения лишнего внимания. Вот что означало не позволить противнику подготовиться к обороне, чем, опять же, пренебрегли страны Антантыв 1915 году. По сути, ныне, за исключением расчетов артиллерийских орудий, в районе Дарданелл квартировали лишь 16-й пехотный полк и 5-й стрелковый батальон, разбросанные по крепостям и батареям береговой обороны в качестве охранения. Причем, большая часть этих сил располагались в самом Чанаккале и находящемся через пролив напротив Килитбахире, а также в окрестных деревнях, тогда как во всех прочих укреплениях, в лучшем случае, размещались по одной или же две пехотных роты. Потому, дабы не позволить основным силам турок подготовиться к бою, было принято решение нанести одновременный удар во многих местах разом. Пусть у тех же японцев это не вышло в недавней войне против России, никто не говорил, что подобная тактика не может быть эффективна.

Принимая во внимание тот факт, что от места дрейфа флагмана Николая Николаевича до наиболее удаленных батарей береговой обороны было не менее 18 миль, война обещала разродиться первыми выстрелами не ранее 5 часов утра. Этого времени как раз было достаточно для «Эльпидифоров», не способных дать свыше 10 узлов скорости, чтобы преодолеть данное расстояние против весьма сильного встречного течения. Конечно, при большом желании виделось возможным управиться и на полчаса раньше. Однако тут начинала играть свою роль ночная тьма. Никто попросту не смог гарантировать удачную высадку десанта в условиях кромешной тьмы. Потому первым партиям морпехов надлежало ступить на землю врага одновременно с появлением на небосводе первых же лучей восходящего солнца. И катерники справились с поставленной задачей более чем неплохо, тогда как более крупные «Эльпидифоры» кое-где несколько выбились из намеченного графика.

Где-то эти мелкосидящие десантные корабли были вынуждены застывать метрах в сорока-пятидесяти от берега, когда их кили начинали скрести о морское дно, так что бойцам приходилось продолжать путь на своих двоих, находясь, где по грудь, а где и по шею в воде. В других местах они спокойно приставали к никем не охраняемым деревянным пирсам, которыми доселе активно пользовались местные рыбаки. Но лишь у города Чанаккале один из них подвергся обстрелу артиллерией со стороны крепости Чименлик, тогда как остальные словили в свои стальные борта лишь редкие ружейные пули. Да и то не все.