Балтийские комбинаторы (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 34

Да, этот непростой, но жизненно необходимый, ход начисто прерывал на неопределенное время львиную долю морской торговли Российской империи. Однако альтернатива возможного прохода проливом кораблей того же Королевского флота или же Кайзерлихмарине виделась куда более неприемлемой. К тому же, у казны, и не только казны, появлялась неплохая возможность подемпинговать на внутреннем рынке в плане выкупа у зерноторговцев солидной части собранного в черноморских портах для вывоза за рубеж зерна по более чем привлекательным ценам. Деньги, конечно, деньгами и про потребность пополнения государственного бюджета никто не забывал. Но на носу маячило начало большой войны в Европе и запасы того же продовольствия прежде всего следовало пополнять в своих собственных закромах, дабы избежать в будущем возможной проблемы нехватки продовольствия.

Естественно при этом часть принимавших участие в высадке десанта кораблей оказывались заперты и могли уйти из пролива лишь в сторону Мраморного моря. Но это отнюдь не являлось таким уж плохим событием. Более того, оно входило в изначальные планы. Все же во внутреннем море Османской империи могло найтись немало привлекательных призов для военных моряков и тех, кто маячил тенями за их спинами. Да и прочих задач имелось в достатке. В том числе по этой причине все «Эльпидифоры» несли достойное артиллерийское вооружение, дававшее им возможность противостоять на равных лучшим из османских канонерок. Вот с наступлением ночи четверка таких корабликов при поддержке четырех же полноценных канонерок и двинулись верх по течению в качестве охранения каравана плавбатарей, попутно уничтожая артиллерийским огнем все замечаемые у берегов лодки, баркасы, фелюги и прочие суда, до которых прежде не доходили руки. Заодно они заворачивали назад те редкие суда нейтральных стран, капитаны которых еще не были в курсе перекрытия пролива морскими минами. А на следующий день войну османам также объявили Сербия, Греция и Италия. Одна лишь Болгария до поры до времени медлила, находясь в процессе получения российских эскадренных броненосцев. Аж целые сутки заняло у сторон подписание дополнения о продаже кораблей, по которому на смену балтийской паре бронированных утюгов пришли их черноморские одноклассники, которые к тому же очень удачно находились в порту Варны, обеспечивая там обучение болгарских экипажей науке управляться с морскими стальными монстрами. Естественно, совершенно случайно! И все это время бойцы сербской и болгарской дивизий копали.

Прекрасно осознавая, что воевать наличными силами по всей территории полуострова у них никак не выйдет, Протопопов вместе с вставшим во главе сухопутных частей Леонтьевым сделали ставку на перекрытие наиболее узкого участка Галлиполийского полуострова с целью его отрезания от прочей части европейских владений Османской империи. Так одновременно с началом атаки на береговые укрепления еще с полдюжины действовавших почти 50-ю милями северо-восточнее «Эльпидифоров» приткнулись своими носами к песчаному дну весьма удобной бухты находившейся ближе всего к перешейку шириной всего в 5 километров. Мало кому нужная и потому малообжитая местность позволила провести десантирование без какого-либо сопротивления со стороны пока еще хозяев этой земли. А уже в ночи к отмеченному солидными кострами расположению головного батальона сербской дивизии, спокойно преодолевшему весь перешеек, подошли вошедшие в воды Мраморного моря «черногорские» канонерки с оберегаемыми ими судами. Прежде чем отправиться на охоту, их командам предстояло удостовериться в безопасности, как береговых позиций, так и плавбатарей, для чего в трюмах судов сюда были доставлены четыре 75-мм и такое же количество 120-мм орудий Канэ предназначенных для устройства своей батареи береговой обороны на правом фланге создаваемой оборонительной позиции. Мало ли какой турецкий плавучий антиквариат мог сюда доползти с целью обстрела судов обеспечения или тех траншей, кои с самого утра вырывались в каменистой почве тысячами человек, количество которых увеличивалось почти ежечасно. Тем более что наличие достойных десантных кораблей позволило организовать высадку войск с пришедших из единственного черногорского порта пассажирских и товарных пароходов с относительным комфортом. Да и достаточно теплая вода не вызывала особых возмущений со стороны солдат из-за того что им приходилось плюхаться в нее почти по грудь.

Лишь артиллеристы, как белые люди, высаживались медленно и степенно, перевозя самих себя и вверенное имущество на гребных катерах. Благо горные орудия спокойно разбирались на относительно легкие и компактные части, а минометы и вовсе имели скромные размеры. Это потом им всем предстояло изрядно помучиться с разгрузкой полевых пушек и несколько более тяжелых крупнокалиберных орудий. Но разгрузка этой артиллерии ожидалась лишь дня через два, после развертывания доставленного с собой понтонного пирса, что был обязан сильно облегчить последующее снабжение высаженных войск всем потребным.

А пока сербы с болгарами углублялись в землю, более всех прочих приспособленные к действиям в горах черногорцы рассыпались отдельными ротами по ближайшим господствующим высотам, откуда им предстояло выдвигаться на охоту вглубь изобилующего горами полуострова, где еще скрывалось не менее пары батальонов турецкой пехоты. Все же, будучи оставленными в покое, те могли принести высадившимся на Галлиполи войскам слишком много бед своими более чем возможными вылазками, отчего их уничтожение стояло среди первых пунктов списка задач утвержденного Николаем Николаевичем к обязательному исполнению. Естественно, это касалось не конкретно данных батальонов, а вообще всех османских войск расквартированных на полуострове и избежавших уничтожения в день высадки. Потому один полк черногорцев начал свое движение с южного плацдарма, очень быстро выйдя к деревеньке Крития, у которой и схлестнулся с теми остатками гарнизона крепости Седдюльбахир, коим посчастливилось пережить ее бомбардировку 280-мм снарядами плавбатарей, а после выскользнуть незамеченными из образовавшихся на ее месте руин. Второй же полк двинулся им навстречу от воздвигаемой оборонительной линии и, не встречая какого-либо сопротивления, занял несколько небольших деревень и прибрежный городок Гелиболу, от древнегреческого наименования которого некогда и пошло название всего полуострова. Таким образом, можно было смело утверждать, что первое сражение осталось за «черногорскими добровольцами», однако это вовсе не означало автоматическую победу в войне. Все же Италия вовсе не собиралась отправлять свои войска на европейский театр боевых действий, решив ограничиться оттяпыванием тех владений Османской империи, что находились в Северной Африке. Прочие же участники антиосманского союза смогли выставить не так уж и много сил. Более того, общая численность их войск на 100 тысяч человек не дотягивала до численности противника. И лишь изрядная рассредоточенность последнего по огромной территории империи позволяло союзным монархиям надеяться на успех своего начинания. Но именно по этой же причине Протопопов не мог рассчитывать на пополнение собственных сил. Их просто-напросто неоткуда было брать!

Наверное, по той простой причине, что никто, даже сам контр-адмирал, не ожидал, что первый этап операции пройдет столь быстро и относительно гладко, хоть какое-то видимое противодействие иных армейских соединений Османской империи случилось лишь спустя неделю. Именно столько времени потребовалось расквартированному в небольшом городке Малкара 17-му пехотному полку, чтобы узнать о начале войны, собраться, выдвинуться в указанном командованием направлении и добраться до протянувшихся поперек всего Галлиполийского полуострова укреплений. К этому времени там мало того, что были завершены все запланированные земляные работы и натянуты целые заросли колючей проволоки в десятки рядов, так еще вся приданная сводному корпусу артиллерия заняла намеченные позиции. Именно ей и выпала честь устроить натуральный разгром головному турецкому батальону, что был кинут командованием полка на проведение разведки боем. Так если по стандартам российской императорской армии каждой дивизии полагалось иметь по 48 одних только легких полевых орудий, то в данном случае Протопопову компенсировали нехватку живой силы предоставлением огромного количества вооружения. Тем более что в дело были пущены старые и постепенно снимаемые с вооружения 87-мм пушки образца 1877 года, практически полные аналоги которых также составляли основу турецкой полевой артиллерии. Все же у них был один и тот же отец — господин Крупп.