Морской эмир (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 2
- Предыдущая
- 2/56
- Следующая
Ничего себе ошибочка! Об этом нужно будет расспросить подробнее. Но пока меня интересовали жабры и ничего больше. Я послушно плыла за эмиром и боялась снова дотронуться до собственной шеи. Прикосновение к этой области было пугающим и ужасно чувствительным.
— Я увидел тебя и решил спасти, — продолжал он. — Такая прекрасная ягодка не могла погибнуть из-за чужой жестокости и глупости, правда?
Он снова взглянул на меня своими большими, слегка опалесцирующими глазами.
На суше при солнечном свете их цвет казался голубовато-морским. Но сейчас, в воде, когда все кругом отдавало синевой, я больше не видела этого цвета в его радужках. Сейчас глаза эмира Айремора светились как жемчуг, как волшебное серебро. Они были то сверкающе-белыми, то шершаво-алмазными, то ртутно-серыми. И если в глаза Красного дожа было трудно смотреть без чуть ли не физической боли, то от взгляда Морского эмира было почти невозможно оторваться.
Но я все же проглотила жгущее кровь наваждение и заставила себя спросить:
— Так как на мне появились жабры?
Теплая волна покинула горло вместе с очередным пузырьком воздуха. Но меня это уже почти не нервировало. В конце концов, Тиррес понимал меня и без звуков.
Он улыбнулся.
— Я тебя поцеловал, — ответил он.
— Как это? — ахнула я, краснея и вспоминая, что и впрямь так оно и было. Прямо перед тем, как я потеряла сознание.
В этом мире я все время падаю в обмороки! Ну что за дела?!
— Могу продемонстрировать, — ухмыльнулся он, вдруг резко замер, прекратив движение, и я по инерции наплыла прямо на него. В его объятия.
Тиррес тут же притянул меня к себе, обняв за талию и прижимая так сильно, что я почувствовала каждую выпуклость на его мускулистом теле. Каждую…
Я затрепыхалась в руках, которые оказались чертовски сильными, что-то попыталась возмущенно пробормотать, но у меня и прежде-то ничего не выходило. К счастью, морской эмир отпустил меня почти сразу. Лишь в последний момент перед тем, как ослабить захват, шепнул на ухо, защекотав кожу теплой волной воды:
— Я не настаиваю на поцелуях, дорогая, но разве ты не хочешь побыстрее обосноваться здесь?
Даже опешила немного, по инерции отплывая назад и снова теряя равновесие. Без поддержки Тирреса я не могла и на месте устоять. Ужасно!
— Что ты имеешь в виду? — попыталась спросить, а наглый эмир уже легко и ловко поплыл вперед, на ходу бросая:
— Ну вдруг голос тебе тоже может вернуть только мой поцелуй?
Я фыркнула. А потом торопливо поплыла вслед за зеленоволосым нахалом. Очень хотелось сказать, что я могу и помолчать в случае необходимости. Но… честно говоря, не могла. Как представлю, что ни слова не смогу произнести, — аж дыхание перехватывает. Это я ни возмутиться не смогу, ни мнение свое веское высказать, ни прикрикнуть, если что!
Честное слово, женщина, не способная проесть плешь мужчине, не имеет права называться женщиной. А у Тирреса вон какая шевелюра богатая, ему явно как раз меня, языкастой, и не хватает.
Поэтому я глубоко вздохнула, с непривычки ощущая, как поток воды проникает через ноздри и каким-то невероятным образом выходит через жабры, и бросила, надеясь, что спиной Тиррес тоже меня услышит:
— Я готова, так и быть — целуй! Голос мне еще нужен. Потерплю.
На этот раз хмыкнул эмир, бросив на меня через плечо веселый взгляд.
Как раз в этот момент мы стали приближаться к чему-то поистине удивительному. Это был настоящий подводный город!
Множество белоснежных зданий, выложенных ракушками, песком и камнями, вырастали тут и там среди водорослей. И первое из них, самое ближнее к нам, оказалось самым красивым и огромным. У него была куполообразная крыша, блестящая, словно внутренняя часть раковины-жемчужницы. Стены украшали мозаичные рисунки, выложенные разноцветными камнями самых невероятных цветов. И в центре некоторых изображений сверкали, судя по блеску, настоящие рубины, изумруды и сапфиры.
Но самым восхитительным были даже не они. Через крупные открытые окна виднелось множество… русалок, снующих внутри и выполняющих какие-то свои подводные дела!
Я открыла рот от изумления. Никогда не видела ничего подобного и даже не догадывалась о существовании этих существ!
— Мне это не кажется? — ахнула я.
Тиррес посмотрел на меня через плечо, протянул руку и, схватив за запястье, подтянул меня к себе поближе.
— Скользи скорее, — проговорил он с улыбкой. — Нас уже заждались.
— Нас ждут? — выдохнула я беззвучный поток воды.
— Конечно. Все, кто попадает в Айремор, первым делом посещают храм Айреморы.
Видимо, мой взгляд оказался очень красноречив, потому что Тиррес поспешил с объяснить:
— Айремора — это богиня вод. В честь ее имени назван наш эмират.
— И все гости эмирата должны сперва посетить храм? — не вполне поняла я.
— Ну, все, кто остается в живых, — хмыкнул Тиррес, будто плеснув мне под кожу ведерко жидкой стужи.
Похоже, мне еще повезло.
Тем временем мы проникли вглубь храма, и у меня от восхищения перехватило дыхание. Даже это, водяное, безвоздушное.
Здесь повсюду были растения. Разных цветов и оттенков, разной формы и размеров. Они колыхались в тихих водах, словно танцевали, а волшебный свет, что лился с фантастического купола храма, освещал всю эту диковинную пляску.
Здесь были и цветы. Большие и маленькие, самые невероятные, которые только можно было вообразить. А в самой дали храма расположилось что-то круглое и крупное, оплетенное тугими темными корнями…
Мне хотелось туда подойти. Но чем больше я вглядывалась в эту странную водяную абстракцию, тем сильнее мне было не по себе. Словно что-то екало в груди, тянуло…
— Не останавливайся, милая, — проговорил Тиррес, за руку утягивая меня в совсем другой конец храма. Там росла какая-то восхитительная композиция из розоватых водорослей, каждый листик которых напоминал маленькое сердечко.
Мы остановились прямо возле столба этих растений, что тянулись от пола до самого потолка.
— Ну что, иди ко мне, дорогая, целуй, терпи, как собиралась, — протянул ко мне руки эмир, весело улыбаясь и не думая больше хватать, притягивать или что-то в этом роде.
Я бы закашлялась от возмущения, но под водой особенно не покашляешь. С другой стороны, вроде ничего крамольного не предлагал. Подумаешь — поцелуй. Зато я потом говорить смогу! И голос свой, наконец, услышу. Хотя это все и выглядит чистейшим бредом.
Ну как вообще можно издавать звуки под водой? Как?
Впрочем, эмиру это удавалось без труда. Должно получиться и у меня.
Поэтому я быстро, как смогла, приблизилась к довольному Тирресу, замерла на мгновение, а затем, чтобы не уплывать в процессе поцелуя, обхватила его лицо руками.
«Всего разок коснусь губами, этого же хватит?..» — мелькнуло в голове, а затем я приблизила к нему свое лицо.
Сердце подскочило к горлу.
В тот же миг, как я остановилась, не решившись преодолеть последние миллиметры, эмир крепко обхватил меня, прижал к себе и поцеловал.
Голова закружилась. Что-то было в этом ненормальное, неправильное. Сердце колотилось в груди, словно пытаясь выпрыгнуть и ускакать на поверхность. Куда-то туда, где сейчас остался мой дож.
Но мой ли он на самом деле?.. Дракон и император с кучей наложниц. Вампир, который пил мою кровь… И еще бог весть кто.
Тиррес все не останавливался. Его руки мягко гладили мою спину, а волосы, которые жили своей жизнью, двигались почти в такт рукам. Некоторые пряди обвились вокруг моей талии, другие скользили по плечам, остальные спустились куда-то к бедрам…
К щекам прилила краска. Бросило в жар, и я резко оттолкнула неожиданного кавалера, пытаясь понять, что со мной творится. Тем более что наверняка наш поцелуй уже должен был сработать как надо.
— Ну что, все? — проговорила я, но опять только теплая волна вырвалась из горла. — Эй, где голос?
— Голос? — с нарочитым удивлением спросил эмир. — Вот, съешь листик, и он появится.
- Предыдущая
- 2/56
- Следующая