Цейтнот. Том II (СИ) - Корнев Павел Николаевич - Страница 24

— Что скажешь, Пётр? Используют тебя?

Я глаз не отвёл.

— Если человека используют, он об этом знать не может. А если он знает, то его уже не используют, а привлекли к сотрудничеству, — заявил я в ответ. — Поручиться могу лишь за то, что это бумаги из канцелярии комиссариата. Так мне сказал заслуживающий доверия человек и не вижу оснований ставить эти слова под сомнение.

— Вот видите! — указал на меня Григорий. — Он уже и сам признаёт…

— Тихо! — потребовал господин Горский, не повышая голоса. — Слепо доверять этим сомнительным бумагам мы не имеем права. Но и просто проигнорировать их тоже нельзя. Придётся во всём разобраться!

— Я могу опросить свидетелей, — предложил эмпат.

— Нет, Варлам, ты займёшься формированием добровольческого отряда. С опросом справится Серж. Справишься ведь?

Горский посмотрел на стоявшего рядом с Кешей светловолосого крепыша, и тот спешно кивнул.

— Справлюсь, Леонтий Игнатьевич!

— Я за ним присмотрю! — объявил узколицый Григорий Алексеевич.

— И я с вами! — встрепенулся оператор с рукой на перевязи.

Горский глянул на них, вроде как поморщился даже, потом сказал:

— Григорий, ты мне нужен здесь. — И он даже руку поднял, отняв морщинистую ладонь от серебряного набалдашника трости. — Это не обсуждается! — После глянул на покалеченного оператора. — Климент…

— Я — еду! — набычился тот.

— Хорошо, езжай, — то ли разрешил, то ли просто принял к сведению этот момент Леонтий Игнатьевич. — Бери с собой Никодима и… пожалуй, Петра. Будешь старшим.

Никодимом оказался молодой человек лет двадцати пяти, если и не с золотого румба, то определённо с шестого витка, а Пётр — это не мой тёзка, Пётр — это я сам!

Какого чёрта?!

Именно этот вопрос оператор и задал, пусть и в далеко не столь экспрессивной форме.

— Адрес в ничейных кварталах. Вдруг на республиканцев по дороге нарвётесь?

Увечного Климента такой ответ вполне удовлетворил, а вот меня — нет, но попытка отвертеться успехом не увенчалась.

— Леонтий Игнатьевич, мы так не…

Закончить фразу попросту не удалось: у меня словно язык отнялся, а самого будто бы даже к полу приморозило, до того недобрый взгляд кинул в ответ Горский.

— Это самый простой способ убедиться, что тебя не подослали с дезинформацией республиканцы, — скрипучим голосом выдал жуткий старик и пошевелился, но не из желания сменить позу, а вроде как даже стремясь её сохранить. — Есть и другие варианты прояснить ситуацию, но, поверь на слово, тебе они не понравятся.

И да — я поверил. А потому сглотнул и уточнил:

— Поедем в доходный дом?

— Да, — подтвердил Горский. — Клим, бери мою машину.

— Хорошо, — кивнул оператор с рукой на перевязи и двинулся на выход.

Серж и Никодим зашагали следом, мне тоже особого приглашения не понадобилось. О сейфовой ячейке не заикнулся даже, ситуация к тому нисколько не располагала.

— Привезите его обратно целым и невредимым! — прозвучало напоследок.

Порадоваться бы сему заявлению, да какой там! В коридоре Климент развернулся, ухватил меня здоровой рукой за лацкан пиджака и подтянул к себе.

— Вздумаешь что-нибудь выкинуть, тонким блином размажу! Усёк?

Произнесено предупреждение было без особой угрозы, но и добротой слова оператора отнюдь не отличались, так что я набивать себе цену не стал, кивнул.

— Усёк!

Но такой покладистостью Климента не впечатлил, и тот приказал светловолосому крепышу:

— Серж, он на тебе!

Мы зашагали к служебному выходу, и я мысленно посетовал, что Общество изучения сверхэнергии не разогнали сразу после революции. Так нет же — проявили политическую близорукость и непростительную мягкотелость, а теперь пожинаем плоды.

Сколько сейчас в «Астории» операторов? Три сотни, четыре или даже все пять?

Если они ударят в спину ополчению, бойни не избежать.

И что делать?

На ум ничего путного не пришло, да и не до того было. Тут бы самому выкрутиться.

«Втравил-таки Альберт Павлович в историю», — мелькнуло в голове, но зацикливаться на этой мысли не стал. Знал, на что иду. Предупредили. Да и не отказался бы в любом случае. Просто обидно будет после всего пережитого с носом остаться. И это ещё не самый плохой вариант — остаться при своих!

Ситуация-то в городе непростая, бои идут! И не где-нибудь, а в непосредственной близости от «Астории»! К югу от нас почём зря палили из винтовок и пулемётов, на севере и в особенности на северо-востоке властвовали крупные калибры, да ещё знакомо били короткими очередями автоматические зенитные орудия. Не иначе флот поддерживал с реки республиканцев, засевших в Адмиралтействе и Зимнем. Сейчас как нечего делать кому-нибудь под горячую руку попасться!

— Шагай! — невежливо пихнул меня в спину Серж.

— Не делай так больше, — спокойно попросил я, не сдвинувшись с места.

Крепыш вновь пихнул меня — на сей раз не только невежливо, но ещё и опрометчиво. Попытка дотронуться до него с моей стороны точно бы не осталась без последствий, а тут Серж сам проявил инициативу и оттого наивно полагал себя хозяином положения — лёгкого деструктивного воздействия он попросту не уловил. Никакого вреда то, разумеется, причинить не могло, но, как и в случае с Антоном, заданная мной нестабильность внутренней энергетики жертвы сделала её предельно открытой для должным образом отрегулированного ясновидения.

— Ну что вы там встали? — рыкнул Климент, и тут уж я упрямиться не стал, сбежал с крыльца и зашагал к четырёхдверному «Капитану» неброской серой расцветки.

Там оператор указал мне на место рядом с водителем.

— Спереди поедешь. Ник, ты за рулём!

— Вы погодите ехать! — возмутился я. — Скажите сначала куда!

Монархисты уставились на меня раздражённо и недобро.

— Только не говори, будто протоколы не читал и адреса доходного дома не знаешь! — нахмурился Климент.

— Знаю! — уверил я его. — Адрес — знаю! Но я в столице вторую неделю. Где этот доходный дом вообще находится?!

Никодим с Сержем вроде бы даже смутились немного — как видно, и сами этого не представляли.

— Ник, заводи машину, — бросил первому Климент, а мне пояснил: — Почти строго к западу отсюда, на берегу канала. Это что-то меняет?

Я задумался, припоминая карту, потом сказал:

— Возьмите немного к северу, чтобы от Фонарного моста не достали.

— Да уж закроемся как-нибудь! — беспечно фыркнул Серж.

— Успеют из крупнокалиберного пулемёта причесать, пока перекрёсток проскакивать будем, никакой щит не поможет, — возразил я, беспокоясь в первую очередь о сохранности своей собственной шкуры, а во вторую о выполнении задания Альберта Павловича, но никак не о монархистах.

— В машину садись! — потребовал Климент.

Я так и поступил. Парочка операторов забралась на задний диванчик, синхронно хлопнули дверцы, и «Капитан» тронулся с места, покатил к выезду со двора, а только обогнул замерший на рельсах трамвай и сразу резко набрал скорость. Никодим без промедления увёл автомобиль с открытого пространства, юркнув на узенькую улочку, а дальше Климент приказал поворачивать направо. Заодно оператор прикрыл кинетическим экраном ветровое стекло «Капитана», и мне стало самую малость спокойней.

Ещё отметил, что сработал Климент чище некуда — сотворённая им структура нисколько не фонила, хоть энергии в неё оператор влил не так уж и мало. Да очень даже прилично он на создание экрана потратился, чего уж там! И при этом ни малейших возмущений не произвёл. Потенциал моего соседа их и то больше порождал.

Оперировал сверхсилой Климент с едва ли не хирургической точностью, был лет на десять — пятнадцать старше основной массы слушателей Общества, но при этом на преподавателя нисколько не походил, ещё и с Горским держался куда свободнее остальных. Я задумался было о его роде деятельности и социальном статусе, но почти сразу стало не до того.

Пусть улицы и казались пустыми, время от времени на глаза попадались спешащие укрыться во дворах люди, а вскоре мы проскочили полноценную баррикаду. Останавливаться там не пришлось: Никодим начал было притормаживать, но Климент велел ему ехать дальше, а сам опустил боковое стекло и высунул из него руку. Вооружённым винтовками людям в штатском с белыми повязками этого оказалось вполне достаточно.