Тень вечного монстра (СИ) - "aleksdesent" - Страница 24

Грозный распростёр гигантскую, в пол-тарелки, ладонь над мясом, и стал одновременно резать и поджаривать его молнией. Он часто посматривал на меня и ухмылялся.

Я посмотрел на мясо магическим зрением, и понял, что оно светится с той же интенсивностью, что и мёртвая змея, а вот у Эрики — гораздо тусклее. Краем глаза я заметил, что Ингвар сейчас состоит из нескольких почти не связанных между собой энергетических пятен, таких же обособленных, какие он запускал в Снежку для демонстрации. При этом они начинали жить своей жизнью, и вспомнив, как кошкодевочка играла с собственной рукой, мне в голову пришла идея, как не просто нарезать мясо, но и выйти из положения достойно.

Сначала я направил энергию по краям и оживил полоски, длиной около десяти сантиметров, положил руки рядом с тарелкой, и сделал усилие, противоположное тому, каким удерживал энерго-големов в своём теле. Если бы я сделал такое с собой, то лишился бы пальца, или ноги, даровав им самостоятельную, пусть и не долгую, жизнь. Оживлённые ленты также отделились от мяса, и заползли на мои руки, не касаясь фиолетовых полосок, как я им и приказал. Когда они доползли до локтя, я проглотил сначала первую, а потом и вторую.

Опасения по поводу того, что разжевать мясо не получится оказались напрасными, оно буквально таяло во рту, стекая внутрь чистой энергией. И это пьянило. Не только чувство могущества, которое поднялось сразу после нескольких «капель», это было похоже на волну, что сметает все запреты и нормы приличий. Волна не давила на мозг, просто приносила возможности, и уносила страх. Да, у меня есть магия, и я не побоюсь ей воспользоваться. Это напоминало состояние спокойствия и собранности, в котором я пребывал, спасаясь от падения с корабля во время десантирования.

Я оживил то мясо, на котором был намазан белый соус, и отправил его через весь стол, автору этой шутки. Но не мне одному энергетическая подпитка придала храбрости. Грозный решил толкнуть речь.

— Наша империя, основанная моими предками, всегда ценила в людях способность отстаивать свои убеждения даже перед лицом самой смерти. Так завещали моему клану предки, и они помнили об этом, когда объединяли кланы в непобедимую силу, что захватила весь мир. И сейчас пришло время отправиться дальше. — он сделал паузу. Мясной «червячок» прополз уже около половины стола, никем не замеченный.

— Не долго осталось окраине империи быть окраиной. Мы — та сила, что расширит не только границы власти наших кланов, но и само представление о покорных человечеству землях! Пустошь расцветёт сотнями городов…

Ингвар тихо прыснул в кулачок с оттопыренным средним пальцем. Он быстро посмотрел на меня, потом на ползущее к Грозному мясо, а потом на самого оратора.

— Кракен? Тебя забавляет воля нашего императора? И разве не об этом твой клан твердит с окончания прошлой войны?

Ингвар демонстративно сделал глубокий вдох, прежде чем ответить.

— В этом мясе так много энергии, что меня заклинило. Правда, я не могу это убрать. — он показал Грозному средний палец.

— Ну так спрячь, и учти, что ты не сможешь прятаться под кораблём вечно.

— Да я правда не знаю, как так вышло! Продолжайте, я уже почти готов отдать жизнь за империю.

Грозный, как и все остальные аристо, предпочли сделать вид что не уловили сарказм в словах Ингвара. Я же был сосредоточен на управлении големом, вообще не предназначенным для действий на расстоянии. Но ползание — дело нехитрое, так что я пока что справлялся.

— Вам не может быть об этом известно, но мы столкнулись с врагом невероятно могущественным, врагом экзистенциальным. Ему не нужны ваши богатства, не нужна ваша служба, договориться с ним невозможно. Очень скоро он явит себя, и тогда мы либо будем готовы, либо исчезнем. Это не имперские амбиции, и не прихоть Императора Василия, даже если вам кажется иначе — он злобно посмотрел на Ингвара. В это время мясо с неприличным рисунком доползло до руки Грозного, и стало забираться на неё.

— В эти непростые времена спасти нас может только одно… — он начал театральную паузу, и опустил глаза вниз, посмотреть на ползушее по его руке мясо.

— Андерсен! — громогласно закончил речь Грозный.

— Не правда! Я в спасители человечества не записывался!

— Что ты себе позволяешь?

— А ты? Мне нравился мой старый герб, а эту висюльку можешь на лоб себе прилепить! Шин уже готов помочь, правда?

Ньянг беззвучно хохотал, держась за бочкообразный живот. Он отмахнулся от моего предложения, но смеяться не перестал.

— Я не люблю дерзких, Андерсен. А то, что мне не нравится, как правило долго не живёт.

— В очередь, Кирюша, Ясуо ещё с прошлой недели стоит.

— Такой же клоун как Кракен. Но знаешь, в чём отличие между вами? При всех недостатках, Ингвара есть за что уважать. Он может быть не согласен ни со мной, ни с Императором, но верен своему клану, и готов отстаивать свои убеждения до конца. Ну а что насчёт тебя? Ты готов умереть за свой, если так можно выразиться, герб?

— Да!

— Тогда я вызываю тебя на поединок. Проиграешь — сменишь герб на одноглазого змея. И больше никогда не посмеешь со мной спорить.

— Оскорбление снова сойдёт этому выскочке с рук? Законы чести требуют смерти! — заверещал Хасаги.

— Дурак ты, Ясуо. Тем и ценен. Нас может спасти только единство, а Андерсен доказал, что от него есть польза в бою. Мы не должны убивать друг друга, это понятно?

Ясуо промолчал.

— Я принимаю твои условия. И если наш поединок не будет смертельным, то как определяется победа? — сказал я.

— Проигрывает тот, кто первым потеряет боевую форму.

С этими словами Грозный начал светиться синим, пиджак на нём вспыхнул и моментально сгорел вместе с рубахой и штанами, оставив гиганта в одних лишь синих трусах. Следом на пол стекла золотая цепь, не выдержав жара превратившегося в плазму мага, а вот герб как будто прилип в центре груди. У Кирилла и раньше были короткие волосы, но теперь он остался полностью лысым. Его голос шёл будто со всех сторон:

— Я надеюсь на достойное сопротивление, Джеймс Андерсен.

Он и раньше был нечеловечески высок, но в боевой форме стал ещё выше. Я не доставал ему даже до пояса. Он отошёл от столов на площадку для танцев, и Ясуо стал воздвигать воздушный барьер между ним и зрителями. Я создал големов в конечностях, и приготовился нападать. Терять мне совершенно нечего, другой возможности завоевать уважение Грозного у меня не будет. Как бы к нему ни относились остальные аристо, реальная власть в его руках всё же есть.

Купол над нами замкнулся, отсекая все посторонние звуки, и я бросился в атаку.

Грозный не стал дожидаться пока я добегу и стукну его по ноге — а выше я просто не доставал — он шагнул мне навстречу и чуть не снёс меня взмахом руки. Я видел кулак, летящий мне навстречу, но ничего не мог с этим поделать. Зато могли големы! Моё тело само нырнуло вперёд и в сторону, чтобы перекатом пропустить удар над собой, и почти не теряя скорости ударить гиганта в голень.

Я попал куда целился, раздался громкий треск, и моя рука погрузилась во что-то склизкое. Оставаться в зоне досягаемости гигантских кулаков я не собирался, так что големы исполнили ещё один перекат, и я встал в боевую стойку метрах в трёх, почти на противоположном конце импровизированной арены.

Пока Грозный разворачивался, припадая на ушибленную ногу, моей руке становилось всё жарче. Плазма «налипла» на неё, и не желала отваливаться, тогда я резко махнул рукой по направлению к противнику, и комок с кулака слетел. Древнее оружие снова сработало случайным образом, его нити мелькали так быстро, что я не успевал понять, как оно действует или уловить какие-то закономерности. Единственное что я понял — когда я хочу крушить, оно делает «крушить». А что ещё нужно от оружия?

Плазменный шар пробил Грозного насквозь, но даже не замедлил. Он продолжал бежать на меня с дыркой в груди, и вообще не собирался останавливаться. Уклоняться я решил в сторону травмированной ноги, и прыжком с места преодолел целых два метра, вот только этого оказалось категорически недостаточно. Мой противник был слишком быстр для своих размеров, а ещё у него были нечеловечески длинные руки. Удар предплечьем сбил меня с ног, как будто это была не жидкая плазма, а железная труба. Да и боль просто взвыла внутри.