Обещание (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 17

У меня пересохло во рту.

Раздался звонок в дверь.

Пришла Тереза.

Мой рот внезапно наполнился слюной.

Взгляд Бена остановился на мне.

— Ты в порядке, — тихо сказал он.

— Угу, — недоверчиво пробормотала я.

— Ты думаешь, я позволю, чтобы кто-то причинил тебе боль?

О Боже. Очень опасная территория.

Мужчина, любой мужчина, сказавший такие слова женщине, прямиком прокладывал себе путь прямо в ее сердце. Мужчина, похожий на Бена, сказавший подобные слова, давал понять, что собирается, прокладывая путь к ее сердцу, копать глубоко. Мужчина, который выглядел как Бен, сказавший такие слова, имел это в виду, он увяз так глубоко, что никогда не сойдет с этого пути.

— Бен…

— Ты думаешь, после того, как ты получила удар за семью, моя мать способна сделать какое-нибудь дерьмо?

Я не ответила.

— Все хорошо, cara, — прошептал он, затем направился к двери.

Я поспешно отставила тарелку в сторону и сделала глоток кофе.

Поставив кружку обратно на тумбочку, не знала, что делать со своими руками и глазами.

И не успела сообразить, как Бенни снова появился в дверях.

Он вошел, а за ним по пятам следовала Тереза.

Позже я обратила внимание на тот факт, что Бен встал в комнате между мной и своей матерью. Я восприняла это, что он таким образом выражал поддержку нам обоим. Он не принимал ничью сторону. И то, что он сказал ранее, означало, если у нас пойдет все плохо, он готов был все уладить.

Это было хорошо для него, как сына. Это был также хороший поступок мужчины по отношению к женщине.

Однако в тот момент я смотрела только на Терезу, которая выглядела неуверенной и этот ее взгляд пробирал до костей.

У Терезы Бьянки был муж, четверо детей, трое внуков, и она сорок лет управляла очень оживленным, очень популярным рестораном. Она никогда не выглядела и была неуверенной. Не было ни одного случая, когда бы она не знала, что нужно делать.

Кроме одного случая, подобного этому.

Она остановилась, сделав три шага в комнату, я наблюдала, как она борется сама с собой, не зная, как встать или присесть, и что делать с руками. Она явно боролась с тем, как выдержать мой взгляд.

Глядя на нее, я не выдержала, выпалил:

— Спасибо за журналы.

Ее голова дернулась, а тело напряглось.

— И кофейный кекс. — Я протянула руку к тумбочке.

Ее глаза устремились за моей рукой.

— Это остатки, — сказала я, быстро объяснив оставшийся кусочек, — потому что Бен отрезал кусочек, как для Рефрижератора Перри, а не для женщины, которая питалась капельницами, а затем желе, отчего ее живот стал размером с мяч для гольфа. (Рефрижератор Перри — Уильям Энтони — бывший защитник американского футбола, который десять сезонов играл в Национальной футбольной лиге, в основном за команду «Чикаго Беарз». — прим. Пер.)

— Ты отлично справилась с пиццей вчера вечером, cara, — вставил Бенни, и я посмотрела на него.

Он улыбался, счастливый, испытывая облегчение, его глаза, устремленные на меня, были счастливы и в них читалась гордость.

Он был мужчиной, от которого у девушки легко захватывало дух.

Стоя там и глядя на меня такими глазами, он был более захватывающим.

— Это была пицца Бьянки, — ответила я, больше ничего не сказала, потому что этим было сказано все.

Ухмылка Бена стала шире.

Тереза издала какой-то звук, и мы оба оглянулись на нее.

Она боролась со слезами, и я знала, что она их победит, потому что она такая, какая есть, поэтому я заткнулась и дала ей время прийти в себя.

Я оказалась права. Она выиграла битву со слезами.

И когда она это сделала, слегка приподняла подбородок, прошла еще два шага в комнату и заявила:

— Этот кофейный кекс был для сладкоежек. Не завтрак. — Она посмотрела на своего сына. — Ты не готовил яичницу с беконом для Фрэнки?

— Она попросила кофейный кекс, — ответил Бенни.

— Завтра она получит яичницу с беконом, — распорядилась Тереза.

— Завтра она получит то, что получила сегодня, то есть все, что, черт возьми, захочет, — парировал Бенни, и это убивало меня, потому что мне нравились его слова, но еще больше мне нравилось наблюдать, как он подшучивает над своей матерью.

Я скучала по этим шуточкам, и мне было больно их снова увидеть, зная, что я не собиралась оставаться членом их семьи.

Тереза скрестила руки на груди и придала своему лицу строгое выражение.

— Скажи мне, почему ты, твой отец и брат чувствуете необходимость все время включать словосочетание на букву «ч» в каждое второе предложение.

В этот момент Бен посмотрел на меня.

— И вот оно, tesorina — женщина спрашивает мужчину «почему», когда ответ ни хрена не значит. (tesorina — малышка, — итал.)

Я не могла сдержаться.

И улыбнулась ему.

В этот момент, когда я улыбнулась, пожалела, что не сдержалась, потому что его лицо изменилось так, что мне захотелось его запомнить на всю оставшуюся жизнь.

— Слово «ни хрена» ненамного лучше, Бенито Бьянки, — огрызнулась его мать, но Бенни не сводил с меня взгляда.

Вместо этого он подошел ко мне, наклонился, схватил меня за голову и нежно притянул к себе, я почувствовала его губы на своих волосах.

Он отпустил меня, и я наклонила голову, чтобы поймать его взгляд.

— Съезжу в ресторан и быстро вернусь, — тихо произнес он.

— Хорошо, — согласилась я.

Он улыбнулся, его рука, обхватившая мой затылок, слегка сжалась, прежде чем он отпустил меня, выпрямился и направился к двери.

— Мы закончили разговор? — спросила его мать ему в спину.

— Ага, — ответил он своей матери уже в коридоре.

Она бросила на меня раздраженный взгляд.

Я тоже ухмыльнулась ей и снова пожалела, что не сдержалась.

Потому что ее лицо приобрело выражение, которое я хотела запомнить на всю оставшуюся жизнь.

— Увидимся, ма! — крикнул Бенни, и, к счастью, чары рассеялись.

— До скорого, Бенни! — крикнула она в ответ, затем посмотрела на меня. — Итак, Фрэнки, я могу для тебя что-нибудь сделать, прежде чем позвоню твоему врачу, чтобы записать тебя на обследование?

Я не должна была этого делать.

Но сделала.

Я посмотрела ей в глаза и снова улыбнулась.

* * *

По дороге домой из ресторана у Бенни зазвонил сотовый.

Он наклонился вперед, вытащил его из кармана, проверил экран и принял вызов.

— Йоу, — поприветствовал он.

— Она у тебя дома? — спросил Кэл, и Бенни покачал головой, глядя на ветровое стекло.

— Ага.

— Плюется огнем? — Продолжил Кэл.

— Иногда.

— Значит выздоравливает, — догадался Кэл о причине, по которой это случалось лишь изредка.

— Ага.

— Ты сделаешь все правильно, когда она поправится.

Он чертовски на это надеялся.

— Ага.

— Вай хочет ее навестить, и девочки хотят с ней познакомиться, — сказал ему Кэл.

У женщины двоюродного брата Бена было две дочери, Кейт и Кира. Великолепные. Сладкие. Совсем как Вайолет. Так что Бенни не был удивлен этой просьбе. Он также не был удивлен тем фактом, что эта просьба была озвучено не совсем как просьба. Потому что это был Кэл.

— Она только что пережила воссоединение с мa. Фрэнки крепкий орешек. И она все еще испытывает сильную боль, cugino. Не слишком ли много встреч за такой короткий период времени. Дай нам несколько дней.

— У тебя есть время до выходных.

При этих словах Бенни ухмыльнулся в лобовое стекло.

Так может ответить только Кэл.

— Хочу тебе напомнить, чувак, что сегодня пятница, так что выходные почти наступили.

— Я перефразирую. У тебя есть время до воскресенья.

Внезапно Бенни перестал находить это забавным, и он без колебаний объяснил, почему.

— Ты приедешь, чтобы твоя женщина повидалась с Франческой, или ты приедешь, чтобы убедиться, что я не испорчу ничего?

— И то и то, — ответил Кэл.

Да, он больше не находил это забавным.