Князь Гиперборейский (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 87

— Вы нас с кем-то спутали, — поспешно и бодро заговорил крепыш, но растерянность в глазах выдала его состояние, близкое к отчаянию. — Мы подданные Российской империи, коммерсанты, едем из Ярославля в Вологду по делам конторы.

Никита про себя усмехнулся. Шустро соображает вражина. Мгновенно переменил направление маршрута, намеренно запутывая логику предыдущих событий. По сути, эти двое оставшихся боевиков Инквизиции ему не нужны. Аурная метка, снятая демонами с обгорелой одежды, четко сливалась с переливами аурного контура мужика, привязанного Ильясом первым. Это была неопровержимая улика, которая позволяла огласить приговор. Вопрос в другом: а что могут знать двое исполнителей? Котез мертв, вся верхушка Сектора Ориент вместе с магами обезглавлена. Вряд ли они владеют ценной информацией.

— Никита, время идет, — заволновался Ильяс, видя, как задумался молодой хозяин. — Надо с ними решать. Если не хочешь задавать вопросы, дай приказ, и я лично казню их.

Он демонстративно расстегнул куртку, показывая тактическую сбрую с кобурой. Пленники это отчетливо увидели и заорали… И тут же замолкли, поняв, что находятся в плотном коконе, через который ни один звук не мог проникнуть наружу. Перед магией обычный человек пасует, но это не делает его трусом. Просто иные обстоятельства.

— Если один из вас ответит на вопрос, где находятся точки сбора боевиков Четвертой капитулы, я обещаю ему легкую смерть, — Никита обвел взглядом замерших пленников. Да, их не пытали, не ломали им кости, не резали кожу на спине, чтобы узнать какую-то информацию. Их обыденно держат привязанными к деревьям в ночном лесу, фактически приговорив к уничтожению. И это обстоятельство, как ни странно, еще больше нервировало боевиков. — Наказание за смерть моего верного Слуги будет страшным, но убийца может искупить вину ценными сведениями. Ведь так, сеньор, не знаю вашего имени?

Мужик с голым торсом, на которого посмотрел Никита, заерзал и попытался открыть рот, но его перебил крепыш.

— Паоло убил вашего Слугу, господин, — заторопился он, а его напарник что-то зло зашипел и задергался, даже попытался ударить ногой, но не достал. — Я вообще не хотел ввязываться в это дело, но сеньор Котез заставил нас под угрозой смерти. Паоло более исполнительный, это его идея с магнитной миной. Убейте его, и я дам адреса всех мест, где сейчас прячутся наши люди.

— Bruciarti all'inferno, lurido bastardo (гореть тебе в аду, грязный ублюдок! — итал.)! — взвизгнул Паоло, но тут же заткнулся, не понимая, какая сила сжала его губы.

— Говори, — улыбнулся Никита крепышу.

— Дайте мне слово, сеньор, что оставите меня в живых, — попытался качать права осмелевший боевик.

— Не торгуйся со мной, — улыбка превратилась в оскал, а глаза наполнились чернотой. Невероятная тяжесть рухнула на плечи пленника и стала давить на него, медленно утапливая в землю. — Рассказываешь и получаешь долгую жизнь.

Ильяса пробрало. Особенно про долгую жизнь в присутствии двух демонов.

— Ульмах, забери вон того. Он твой, — не оборачиваясь, приказал Никита.

Демон Воды давно ждал щедрого подарка от Хозяина, поэтому хохотнул и в избытке чувств ударил по плечу Дуарха.

— Будь здоров, брат! Долго не задерживайся!

— Проваливай, несчастное порождение льда и холода! — в своем стиле отреагировал Дуарх, глядя на взметнувшуюся вверх искрящуюся снегом воронку, в которой исчез один из пленников.

Крепыш гулко сглотнул слюну.

— Я жду от тебя особенной информации, — чернота глаз русского пугала его почему-то больше, чем вся эта ситуация, происходящая вокруг.

И оставшийся в одиночестве боевик Ордо Маллеус начал говорить, раскрывая довольно много адресов, где свила гнезда агентура Сектора Ориент. Никита с интересом узнал некоторые подробности про вычегодские прииски, которые, оказывается, контролировали не только опальные роды Авиновых и Борецких, но и люди Доменико Котеза. Впрочем, эта информация немного запоздала, но уверенно подтверждала предательство Бельских. И о том, что мезенский Храм Перуна почти с точностью до пары-тройки километров локализован, стало неприятным сюрпризом для Никиты. Значит, у него не остается никакого иного решения, как полностью уничтожить затаившихся боевиков Котеза. Иначе быть беде.

— Я рассказал все, что знал, — крепыш сжался от холода. Предрассветные сумерки уже вступали в свои права, от земли тянуло сыростью, а стоять по щиколотку погруженным в подмерзшую землю он как-то не привык. Точнее, не был готов.

— Хорошо, я тебе верю, — Никита замолчал, прокручивая в голове услышанное, и проверяя, не забыл ли чего важного. — Я обещал тебе долгую жизнь, и ты ее получишь. Только как ты ее проживешь — меня уже не волнует. Дуарх, эта душа — твоя. Постарайся не нарушить мое слово.

— Не беспокойся, Хозяин, — демон подошел к съежившемуся крепышу и демонстративно грубо высморкался ему под ноги. — Он будет долго жить, наслаждаясь всеми прелестями Ледяного моря. Курорт будет незабываемым!

В один миг крепыша обволокло серой непроницаемой воронкой, в которой заглох его дикий крик ужаса — а потом наступила тишина: гулкая, глубокая и невероятно спокойная. Ильяс вздохнул полной грудью пахнущий терпкой хвоей воздух, посмотрел на безмятежно закрывшего глаза Никиту, и растерянно спросил:

— А как мы попадем домой?

И заржал, чувствуя, как внутри распрямляется пружина, сжатая до такого состояния за все несколько последних тяжелых дней, что казалось — еще немного, и она разлетится на мелкие острые осколки.

Никита распахнул глаза и задумчиво произнес:

— Действительно, было два такси, и оба я отпустил.

И присоединился к Ильясу, оглашая лес чистым и облегчающим душу смехом.

Петербург

Зимний дворец, конец апреля 2016 года

— «Поездка Папы Римского Феликса V в Мадрид в середине апреля оказалась для него губительной, — Александр с удовольствием читал статью из какой-то итальянской газеты. Вернее, читал он перевод, выполненный секретарями-референтами, а газета лежала рядом. Каждый из сидящих в кабинете императора, мог видеть разворот с большой фотографией почившего Папы Феликса в траурном обрамлении. — Ни для кого не было секретом, что понтифик страдал серьезным сердечным заболеванием. Еще три года назад произошла утечка из Резиденции Папы о его здоровье, и кто поделился с журналистами подобной информацией, до сих пор неизвестно. Учитывая состояние Папы, логичнее было бы не совершать подобных путешествий. В результате неоправданного политического решения о встрече с монархом Испании королем Альфонсом XIV в период обострения болезни главы Ватиканской церкви произошло то, что и должно было произойти с глубоко больным и старым человеком. Двадцать пятого апреля прошла встреча понтифика с внештатными апостольскими протонотариями[1], а уже в полдень следующего дня ему стало плохо. К сожалению, экстренная помощь и реанимационные мероприятия не помогли. Сердце Папы Феликса V остановилось…»

Император откинулся на спинку кресла и обвел взглядом замерших в ожидании людей, отвечающих за деятельность силовых структур. Остановил его на Сумарокове, даже сидя умудрявшемся держать благородную осанку. Лицо графа было непроницаемым.

— Святослав Борисович, меня снедает любопытство, как вы провернули подобную акцию? Ведь не просто так стали отказывать почки у старца, хотя здесь и не написано об этом, и одновременно с этим сердечко забарахлило.

— Ваше Величество, сложность операции складывается из многих факторов, — неторопливо ответил Сумароков. — И самые главные из них — на начальной стадии подготовки. Как я вам уже говорил, моя агентура уже давно внедрена в политическую и религиозную систему Ватикана и многих княжеств, объединённых в Итальянскую республику. Вы только что прочитали о встрече понтифика с апостольскими протонотариями, которые удостоились чести поцеловать руку Папы после мероприятия. Яд на губах, прикоснувшихся к коже, вызывает необратимые последствия для организма. Начинают отказывать почки, печень, сердце. А главное, найти его не представляется возможным.