Восходящая бессмертная (ЛП) - Сэндс Линси - Страница 22

Тем временем Стефани явно была счастлива здесь, в своем маленьком райском уголке в Канаде. Он сомневался, что она захочет переехать на остров, на котором он вырос. Кроме того, как только он избавится от своих крыльев, его мать и Мария хотели перебраться на материк. Он подозревал, что Стефани с ее чуткостью к мыслям людей там не выживет. Во всяком случае, не с неповрежденным рассудком.

Но опять же, он забегал вперед. Они только что встретились, и хотя Торн находил ее невероятно привлекательной и знал, что это чувство было взаимным, это не обязательно означало, что из этого что-то выйдет. Может быть, он беспокоился о вещах, которые не будут проблемой, и сейчас ему следует просто расслабиться и насладиться ее компанией. Небольшое легкое увлечение не должно быть проблемой.

Вот только Торн не был уверен, что знает, как это сделать. Все свои годы на этой земле он вел очень уединенную жизнь. Так он жил, кроме последних шести лет, наедине со своей матерью и Марией. Обстоятельства вынуждали его оставаться девственником до тех пор, пока охотники не совершили набег на остров и не прогнали с него его отца, освободив их всех. Конечно, с тех пор он исправил это. На самом деле, по словам его матери и Марии, последние шесть лет он вел себя как кобель.

Если быть честным с собой, они были правы. Освободившись от угрозы со стороны отца, он завязывал роман за романом не только со многими женщинами-гибридами на острове, но и с несколькими бессмертными и даже с несколькими смертными, которые пришли помочь им адаптироваться в жизни. И кобель было идеальным описанием. В его встречах с другими гибридами почти не было ни заботы, ни даже разговоров. Оглядываясь назад, ему казалось, что все они пытались стереть воспоминания о своей жизни до того момента, потворствуя своим плотским желаниям.

С бессмертными и смертными, с которыми он имел связь, все было немного по-другому, но ненамного. С ними это была скорее короткая интрижка. По правде говоря, он подозревал, что женщины подходили к нему не столько из любопытства, сколько из влечения.

Стефани, однако. . она была другой. Она действительно находила его привлекательным, и его интерес к ней был больше, чем сексуальный. Не то чтобы он не хотел переспать с ней. Он хотел. Просто воспоминание о том ощущении, которое он испытал, когда она слегка коснулась его, заставило дрожь снова пробежать по его телу. Но он также хотел знать все о ней, ее прошлом, ее настоящем, ее будущих надеждах и мечтах. Ее мнения, ее увлечения и так далее.

Торн просто не был уверен, что у него есть социальные навыки, чтобы справиться с этим. Посадите его в комнату с парой старух, и он будет в порядке. Но поговорить с такой красивой молодой женщиной, как Стефани, и вовлечь ее в разговор? Да, нет. Его уверенность испарялась.

Хотя в то утро он справился достаточно хорошо, заметил Торн про себя. По правде говоря, готовить и есть вместе с ней было привычно и комфортно, как будто он был дома с матерью и Марией.

— Странно, — пробормотал он, снова сканируя озеро и острова, так как ему хотелось увидеть ее дом. Она пошла спать? Или она работала над своими правками перед сном? Торн задумался. Эта мысль напомнила ему о том, что многие ее заметки публиковались как художественная литература.

Резко повернувшись, он направился к двойным дверям в дальнем конце кухни. Они вели в кабинет Стефани в ее доме, и здесь было то же самое, с удовлетворением увидел он, когда открыл двери в комнату. В то время как ее кабинет был выкрашен в небесно-голубой цвет с белым диваном, белыми жалюзи и встроенными белыми книжными полками вдоль задней стены позади явно сделанного на заказ стола, окрашенного в тот же синий цвет, что и нижние кухонные шкафы, этот кабинет был выкрашен в коричневый цвет: темно-коричневый кожаный диван, бежевые жалюзи, книжные полки и письменный стол из темного дерева.

У Стефани ему нравилась больше. Там было ярче и веселее, решил Торн, подходя к полкам и просматривая лежащие на них книги.

Дэни не просто сказала ему, что ее сестра была писательницей, она также упомянула, что писательское имя Стефани было Анна Стефанс (Anna Stephens). По сути, разные версии ее имени и фамилии, Стефани Энн (Stephanie Anne), поменялись местами.

На одной полке стоял целый ряд романов Анны Стефанс. Торн вытащил первый и повернул его, чтобы прочитать аннотацию на обороте.

У юной Стеллы МакГрегор была идиллическая жизнь. Большая, любящая семья, хорошие друзья, отличные оценки и ее первая подработка на работе мечты, которую она надеялась получить с двенадцати лет. Жизнь была хороша. . до ежегодного семейного отдыха в дачном поселке. Сначала было здорово, много веселья, смеха и общения с ее братьями и сестрами. Но по дороге домой что-то пошло не так. Невинная остановка на перекус на обратном пути закончилась тем, что Стеллу и ее старшую сестру похитила стая жестоких психов с ножами, которые научат ее тому, что жизнь состоит не только из смеха и любви. Они покажут ей, как много можно потерять, что до безумия всего один маленький шаг, и что у зла может быть красивое лицо. Они покажут ей истинное значению ужаса.

Торн медленно выдохнул и перевернул книгу, чтобы взглянуть на обложку. Это была молодая блондинка в темном лесу с кровью на лице, шее и вырезе футболки. Он кратко посмотрел на нее, а затем медленно поставил книгу обратно на полку. Он хотел ее прочитать и, в конце концов, прочтет. Но он предпочел бы сначала услышать историю из ее собственных уст. Если у него был шанс.

Эта мысль заставила его нахмуриться. Торн понятия не имел, сколько свободного времени у него будет в будущем. Он был здесь не в отпуске и сомневался, что пройдет больше дня или двух, прежде чем прибудет доктор Дэни с грузовиком специалистов и консультантов на буксире. После этого его время, без сомнения, будет занято тестами и вопросами, которыми его будут бомбардировать.

Торн поморщился при этой мысли. Этого он не хотел, но понимал, что это необходимо сделать.

Вздохнув, он повернулся и пошел на кухню, чтобы начать открывать и закрывать дверцы шкафов, чтобы посмотреть, что там есть съестного. Он страстно желал булочек. Это было то, что его мать всегда делала для него, когда он чувствовал себя подавленным или напряженным. Мысли о предстоящих испытаниях и операции вызывали тягу к вкусняшкам. Он испечет пару порций и съест, а потом, возможно, отнесет немного Стефани в благодарность за завтрак, которым она накормила его утром.

«Да-Да. Я иду, — пробормотала Стефани, когда требовательный лай Трикси пробудил ее от мертвого сна. Отбросив в сторону теплую простыню и одеяло, которыми она была укрыта, она практически скатилась с кровати, а затем, спотыкаясь, обошла ее, чтобы отпереть и открыть дверь спальни. В тот момент, когда она это сделала, Трикси пронеслась мимо нее с еще одним возбужденным лаем и поспешила в холл.

Подавив зевок, Стефани последовала за дико виляющим хвостом животного по коридору и вышла в гостиную, где ее взгляд автоматически отыскал настенные часы. Ее рот тут же закрылся, прервав зевоту, и она нахмурилась, глядя на нетерпеливого зверя, за которым следовала. «Боже, Трикси. Только чуть больше 11 утра, еще даже не полдень. Мы спали всего, может быть, три с половиной часа. Неужели нельзя было подождать еще хотя бы тридцать минут?

Трикси просто снова залаяла, и помчалась через открытую гостиную и столовую, направляясь к двери, ее задница виляла с каждым шагом.

— Да, да, ну почему так? Ты можешь вздремнуть, когда захочешь в течение дня, — раздраженно прорычала Стефани, подходя к двери, где теперь сидела и ждала Трикси.

Глядя на нетерпеливое существо, она отперла и открыла для нее дверь, прежде чем заметить закрытую корзину на бетонной площадке с другой стороны. Ее глаза тут же расширились от тревоги, когда она представила, как Трикси топчет корзину на выходе. Однако боксер аккуратно обошел его и даже не остановился, чтобы понюхать, прежде чем рвануть к подъездной дорожке.