Костер на берегу (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 3

Некоторые считают меня уродом. Называют «подростком с девиациями психики». Смешно такое слышать. Первое — они совершенно неправы. На всех комиссиях ставят только один вердикт: «крепкое здоровье». А что касается психики, шептунам остается только позавидовать. Она у меня легированный конструкционный уран. Непробиваемая.

Второе — они правы. Только даже не подозревают, в чём именно. Свою болезнь скрываю от всех, даже родители не знают. Они люди хорошие, но не поймут. Сейчас это лечат, всего с полдюжины курсов психокоррекции. Я не хочу. Сама не хочу. Да, иногда бывает тяжело скрывать чувства от всех, но это моя проблема. Будет нужно, настанет время, изменюсь сама, а пока не хочу. Чувства производное воли — не более того, что человек хочет, таким и становится.

— Катя, у тебя когда сессия заканчивается?

— Третьего июля. Сама знаешь.

— Потом куда? В Крым? Или Аренсбург?

— Наверное. Хотелось бы на Карибы, Эспаньолу или в Италию, но папа одну не отпустит, а больше не с кем — сестра недовольно косится на папу.

— Извините, девочки. Не могу. Мне ближайший отпуск светит с первым снегом.

— А мама? — лезет в разговор братишка. У него тоже лето в этом году пройдет под небом столицы. Спортивный лагерь при гимназии. Будет целыми днями в футбол гонять с редкими организованными турпоходами и экскурсиями.

— У нас обоих работа. Хорошо, если маме удастся вырвать недельку, скататься на Взморье или в Териоки.

— Папа, о себе подумай. Может, сможешь хоть на два дня плюс выходные с мамой? — мне искренне его жаль. Сутками на работе, старается ради нас, даже по субботам часто выходит на весь день.

— Не могу. Сама знаешь, у меня вся дирекция пашет как проклятые. Никого не отпускаю. Если сам все брошу и уеду, что люди подумают?

— Ну, ради нас — подключается Катя.

— Постараюсь, но не обещаю. Лена, тебя подвести к месту сбора? Откуда отправление?

— Конечно! В десять с Поклоногорской.

Папа и так бы подвез, напоминает специально, чтоб переключить разговор. Ему неприятны укоры в отношении работы. Как понимаю, свое дело он любит, потому и отдает ему все время и силы. Но и на нас остается. Сегодня отправят меня в лагерь и вчетвером поедут присматривать загородный дом. Родители давно собирались купить небольшую усадьбу в хорошем чистом районе, желательно к северо-западу от города. По-хорошему, это надо было делать еще весной, но не получилось. У родителей вечно нет времени на самое важное.

После завтрака наскоро прибираюсь в комнате. Сдуваю пыль с фотографии подполковника Марии Бочкаревой на стене. Редкая женщина, одна из тех, кого ненавидят суфражистки, но кто заткнула за пояс тысячи мужчин.

Выключаю и выдергиваю из розетки портатиб. Собираю книжки, тетради, расставляю все по полкам. Задерживаюсь у модели паровой турбины. Сама собирала. Надо еще котел придумать и подключить, пока же крутится от компрессора. Это потом. После лагеря займусь. Я уже думаю, как буду конструировать котел, как паять трубки, что приспособить для питания горелок. Газ, конечно. Обычный баллон с редуктором. Только бы не перемудрить, не взорваться и пожар не наделать.

— Лена? — мама как всегда не стучится.

— Да.

— Какую куртку возьмешь?

— Ту брезентовую. Я уже упаковала.

— Если холодно будет? Возьми еще свитер — мама у меня хорошая, только слишком заботливая.

— Ну, мама, лето же. Какой свитер? Будет дождь, у меня куртка и левисы.

— Непутевая — мамина рука ложится мне на голову, легко треплет волосы.

— Очень даже путевая — притворно дую губы. — Девятый класс на «отлично» закончила. Все экзамены на десятки, кроме логики и химии.

— Логика тебе и не нужна — мама снимает с полки мой последний кубок.

Простая бронзовая литровая чаша с гербом. Этот кубок для меня самый ценный. Абсолютное первенство на губернских соревнованиях среди девушек. В финале побила саму Полину Кречет. Девица моих годов, в полтора раза тяжелее и плотнее. Прет как танк. Ударом бетонную плиту сносит. Чудо, как я выдержала. Еще удивительнее, как извернулась и сбила с ноги в голову.

— У женской логики свои отношения с реальностью. Сама знаешь.

— Слишком ты прямолинейная. И в кого такая?

— В папу, конечно. И в тебя.

Вообще интересно выходит. Этот день у меня в голове раздваивается. Два разных человека в двух разных мирах приехали в два разных… гм, заведения. Пора обращаться к себе во множественном числе. Шизофрения это раздвоение сознания. А тут сознание одно, но все остальное раздваивается. Даже интересно. Главное не перепутать кто я в эту минуту. Или где я. Или в… Тьфу, мать твою за ногу! Уже запутался.

Присаживаюсь на скамейку в тени густой сирени и пытаюсь привести мысли в порядок. Да, мне с большим трудом подписали отпуск летом. Денег на Турцию банально жалко. Решил тряхнуть стариной, поверил восторженным отзывам таких же придурков как и я об отдыхе на перешейке. «Дальние огни» нашел по интернету. Позвонил. Цены меня приятно обрадовали. Сразу перечислил аванс. Вот и приехал. Знать бы, куда.

Нет. Нет так. Помню все отчетливо. Яркая картинка перед глазами. Набитый пионерами автобус. Шум, гомон, кутерьма. Полный восторг. Мы едем загород! Знакомых нет, но никому это не мешает.

Я сразу занял место на задней площадке. Хоть и трясет, но самый лучший обзор. Дорогу вот не помню. Кажется, ехали по городу, затем по каким-то проселкам. Зато в память врезались первые впечатления от лагеря. Сколько здесь простора и свободы! Настоящие домики, где мы будем жить совершенно одни. Кругом лес, рядом озеро. Все настоящее, не как в городе. Все яркое, солнечное, вокруг буйство зелени. Небо над головой такое голубое.

Пока вожатые пытаются нас собрать в одну кучу, провести инструктаж, расселить, знакомлюсь с двумя девочками. Со светленькой сразу нахожу общий язык. Интересная девчонка, приятная в общении, разговорчивая, милая. Ее подруга держится несколько отстраненно и надменно. Сложная штучка, коробочка сама в себе. Хотя, человек она неплохой, по глазам видно. Наверное, стесняется немного.

Голому собраться — только подпоясаться. Еще раз пересчитываю наличку в кармане, меня уже предупредили, в «Огнях» проблемы с интернетом, по карте не принимают. Прохожу по скромной квартирке, выключаю везде свет, выдергиваю приборы из розеток, поправляю подушку на диване. Все в порядке. Все чисто.

Во двор спускаюсь по лестнице. На улице прекрасная погода. Над сплошной стеной домов проглядывает чистое небо. Открываю машину. Сумка летит на заднее сиденье. Мой «Фокус» заводится моментально. Машинка не новая, купил два года назад по случаю весьма недорого. Однако, мотор работает как часы, салон чистый, только подвеска расшатана. Придется найти время и деньги, съездить в область на ремонт. Там банально дешевлее.

Все портит телефон. Не успел тронуться, как звонит Шатилина. Та еще сучка, жена директора и по совместительству начальник финансового отдела.

— Дима, ты не на работе? — сразу в карьер, даже не поздоровалась.

— Наталья Сергеевна, сегодня суббота и я в отпуске.

— Жаль — тянет разочарованно. — Ты не помнишь, откуда ты взял объемы третьего филиала в отчете?

— Из данных третьего филиала — говорю спокойно, уверенно, бодрым голосом. Хотя привычка Наташеньки задавать идиотские вопросы реально бесит. — К моему отчету на сетевом диске выложены все исходные документы.

— Где точно? Вечно у тебя бардак. Ты можешь сейчас подъехать и разобраться?

— Не могу. Наталья Сергеевна, я в отпуске. Все документы на диске и у Геннадия Павловича.

В трубке гудки. Тупая пилотка бросила трубку. Настроение сразу портится. Фиг вам! Не дождетесь! Достало все!

Представляю себе миловидное личико Наташеньки, ее сморщенный от непривычной мыслительной деятельности лобик. Пусть сама разбирается. Хотя, думать ей противопоказано по медицинским показателям, от этого кожа портится и волосы выпадают.