Наемник пионерки Скворцовой 2 (СИ) - Кисличкин Михаил - Страница 30

Обставленный мебелью кабинет исчез. Теперь Илья снова стоял на берегу моря вместе с туманницей, но сейчас под его ногами вместо песка оказалась бетонная взлетно-посадочная площадка, а рядом стоял четырехместный серебристый вертолет «Робинсон». В полусотне метров от них возвышался двухэтажный белоснежный особняк с колоннами, а с другой стороны площадки вниз к морскому пляжу спускалась каменная лестница. А еще спустя пару секунд Илья вспомнил кто он такой: Иволгин Илья Сергеевич, точнее господин Ilya Ivolgoff. Двадцати пяти лет от роду, холост, сирота. Гражданин Новой Зеландии и островов Сент-Китс и Невис. А так же владелец небольшого острова Найлонг в Карибском море. На нем Илья сейчас и находится. Особняк и вертолет тоже его, понятное дело. На счету в разных банках лежит около пятидесяти миллионов долларов, есть портфель дорогостоящих акций, приносящих неплохой доход, имеется доля в небольшом бизнесе в Новой Зеландии. Он только что прилетел на свой остров посмотреть, как выглядит особняк после недавнего ремонта и…

— Этот вариант тебя больше устраивает? — поинтересовалась красноглазка. — Бери, сегодня я щедрая.

— Неплохо. Но все же маловато будет. Красавицу-жену в придачу к острову можешь организовать? — спросил Илья первое, что пришло в голову. Туманнице своим мороком все же удалось выбить его из колеи. Наслоение воспоминаний в голове заставляло мысли путаться и не давало нормально соображать, поэтому бывший студент пытался выиграть время, чтобы сосредоточиться и понять, что же ему делать. А еще было бы неплохо сбить апломб с красноглазки.

— В новой реальности я дам тебе богатство, независимость и возможность самому строить свою судьбу! Неужели для тебя с такими дарами проблема найти себе жену по вкусу? — удивилась шаори. Издевки в голосе Ильи, она, кажется, не заметила вовсе, приняв его просьбу за чистую монету.

«Ага, что-то тут у тебя не сходится», — подумал Илья. «Ну-ка попробуем копнуть поглубже».

— Причем здесь мои проблемы? — пожал он плечами. — Ты ведь у нас Исполнительница Желаний? Вот и исполняй их, раз так назвалась. Я хочу в жены влюбленную в меня умную, красивую, богатую, добрую, умеющую варить борщ натуральную блондинку не старше двадцати лет из аристократической семьи. Девственницу и без вредных привычек, понятное дело. Сможешь настолько изменить для меня реальность?

— Нет, — серьезно ответила туманница. — Ты просишь невозможное.

— Таких не существует? Или колдунья из тебя хреновая?

— Не в этом дело. Я не могу вмешиваться в судьбы людей без их согласия и принимать за них решения. Я могу лишь менять мир вокруг них.

— Почему?

— Потому что можно менять реальности, но нельзя менять мысли людей и их решения, — по голосу красноглазки чувствовалось, что она начинает потихоньку злиться. — Моя сила из того же источника, что и сила Мелькора или приборов коммунаров, а они не влияют на людей, только на мир вокруг них. Это закон! Я могу поменять твою или чью-то еще жизнь на новую только добровольно.

— Поясни.

— Бог создал человека свободным от предопределения, — ответила туманница. — Человеческую волю нельзя изменить извне, как неодушевленную материю. Можно лишь повлиять на человека, но решение люди принимают сами. Обычно это не имеет значения, но иногда это становится очень важным условием. Человека можно убедить, уговорить, запугать, купить, договориться с ним. Можно заставить его сделать что-то насилием и угрозами, даже убить его. Но изменить его решение вместо него самого невозможно. Это абсолютный закон во вселенной. Если бы это было не так, я бы сейчас с тобой не разговаривала, а просто сделала все что хочу! — топнула босой ножкой по бетону туманница. — Бери то, что дают! Или тебе же будет хуже!

— Не, не возьму, — вздохнул Илья. — Даже если будет хуже.

— Но почему ты отказываешься?

— Много причин. Во-первых, не хочу. Во-вторых, религия не позволяет. В-третьих, скажем так: у нас не урегулированы вопросы гарантий и взаимного доверия.

— Что?

— Я тебе не верю. Мы же с тобой враги. Что тебе стоит навести на меня морок с целью принять какое-то решение, а потом обмануть и убить?

Его слова заставили красноглазку ненадолго задуматься и опустить глаза, задумчиво глядя в бетон. Когда она снова подняла взгляд, то он был задумчив и серьезен.

— Не в этом дело, человек, — вздохнула она. — Тебе ведь понравилось мое предложение, я это чувствую. Проблема в том, что ты почему-то не воспринимаешь меня всерьез и не отдаешь себе отчет в том, насколько у тебя сейчас все плохо. Наверное, тебе надо еще кое-что объяснить, чтобы ты понял. Ты знаешь, кто мы такие и почему мы хотим уничтожить того, кого ты защищаешь?

— Нет, — прямо ответил Илья. — Но мне интересно, что ты скажешь по этому поводу.

— Те, кого ты вслед за Мелькором называешь шаори — это защита нашего мира. Его иммунитет, если угодно. Я имею в виду не именно ваш мир, или мир коммунаров, или какой-то еще, а весь наш большой мир. Все наше межпространство в капсуле Солнечной системы в целом, вместе со всеми четырнадцатью измерениями и разными мирами на энергетической, вероятностной и пространственной шкале, — пояснила туманница. — Это очень сложная и взаимосвязанная система, где один мир влияет на другой, одно измерение влияет на другое, а межпространство служит внутренней средой, которая их связывает воедино. В очень грубом приближении это все единый живой организм, созданный Богом. А в организме есть разные органы и у каждого из них своя цель и смысл. Есть там полезные микробы и разные органические комплексы… но еще в организме бывают и патологии. Опухоли, воспаления, занесенные извне вирусы, бактерии и патогены и просто всякие отклонения, вредные или не очень. Понятна моя мысль?

— Кажется, да, — кивнул Илья.

— Так вот, Мелькор — это однозначная патология, вызванная сбоем работы одного из миров. Коммунары слишком рано освоили межпространственную энергию, слишком много ее использовали, внося разлад в работу всего «организма». Их можно было бы мягко поправить без вреда для всей системы, но они успели породить разумную патологию, которая растет и капсулируется в своем коконе, одновременно забирая в больших количествах энергию и питательные вещества у всех остальных «органов» и систем. Сейчас как раз идет стремительныйпроцесс создания патогенной капсулы. Конечно, у организма есть и системы защиты, которые эту патологию стремятся ликвидировать, вроде человеческих фагоцитов и лимфоцитов. Мы и есть эта защита, и мы боремся с болезнью. А ты ее защищаешь.

— Красивая история. Вот только с доказательствами у вас не густо.

— А какие доказательства тебе нужны? — развела руками туманница. — Разве ты не видишь, как ваш Мелькор старается как можно быстрее набрать силу? Разве ты не видишь, как он растет? Как манипулирует миром коммунаров для своих целей и ограждает его от нашего влияния не давая вылечить «больной орган»? Разве не видно, что он отовсюду тянет энергию? Разве он не строит сейчас то, что вы называете крепостью, чтобы отгородиться от межпространства? Ты защищаешь зло, человек, и для тебя всё закончится плохо, как для всех слуг зла. Рано или поздно мы все равно уничтожим патологию вместе со всеми ее защитниками. Если не справится мой кластер, проснуться ото сна новые, более сильные, и объединят усилия. Подключатся к борьбе формы «иммунитета» из других измерений, пока еще не активные. Но сейчас можно решить все быстро и легко, пока не создана полноценная капсула разумной аномалии в межпространстве. Сейчас ее можете защитить лишь вы пятеро, люди, которым Мелькор дал свою силу. Остальных мой кластер устранит быстро, но с вами придется возиться, а время дорого. Поэтому используйте свой последний шанс. Примите мои дары, отойдите в сторону и не мешайте. Я верю, что если это сделаешь ты, так же поступят и остальные кольценосцы.

— Даже если вы и в самом деле иммунитет, то бывают и аутоиммунные заболевания, — возразил Илья. — Еще неизвестно, кто из нас болезнь. Вы вообще люди или кто? Откуда вы взялись такие красивые, твейсы-иммунологи?