Высшая школа Заучек (СИ) - Мондлихт Натали - Страница 32

Поэтому для меня стало совершеннейшей неожиданностью, когда моё имя настоятельно несколько раз повторили:

— Рисса Лерания, будьте так добры, подойдите к холсту. Вы меня слышите? Рисса Лерания!

Я подскочила и, виновато посмотрев на преподавательницу, поднялась. А когда кто-то шепнул, чтобы я спустилась вниз, медленно последовала подсказке, совершенно не понимая, что же от меня требуется. Остановившись возле пустого холста, я неуверенно переводила взгляд с него на риссу Фелисию.

— Итак, мы сейчас все убедились, что вы натура творческая, а они, как известно, часто витают в облаках. Как раз такое настроение нам необходимо для этого задания. Вы будете первой, кто попытается изобразить заклинание на холсте.

Стало как-то страшно. Я же не умею рисовать! Позор перед всей группой не входил в мои планы. А наша лесная фея продолжила:

— Для начала — давайте зададим временные рамки, надеюсь, вы выучили необходимое заклинание?

Конечно же я выучила его давным-давно, вернее, просто, не понимая, зазубрила, но вот чем и как всё сделать?

— Расскажите!

Быстро изобразила рукой в воздухе знаки и произнесла тот текст, что был указан. То, как это должно выглядеть вместе, показала уже сама рисса Фелисия, чётко задавая необходимый темп движениям и произнося слова тогда, когда это необходимо, она коснулась стилусом холста. По нему пробежала воздушная волна и … ничего не изменилось, он остался таким, как был.

— Можете приступать, — она протянула мне кисть. — В дальнейшем вы сможете и без этих заклинаний, контролируя силу и сознание задавать временные рамки.

Мокнув кисть в первую попавшуюся краску серого цвета, я ляпнула её на холст, ожидая, что само разойдётся, и появится рисунок. Но нет, клякса осталась кляксой. Я дорисовала ей ушки, туловище, лапки и хвост… и услышала дикий хохот всей аудитории.

Мягко забрав кисть, рисса Фелисия остановила одним лишь взмахом руки смеющихся и попросила:

— Лерания, перестаньте мыслить рационально, — мягко увещевала она, — вам не нужно рисовать так, как это принято в вашем мире. Смотреть на холст нет необходимости. Прикройте глаза, представьте, что сейчас соотносится с вашим настроением, с чем бы вы его сравнили, а потом мысленно нарисуйте эту картину. Кисть сама последует за воображением, — мне вложили инструмент обратно в руку. Ну что ж, попытка не пытка.

Настроение было явно не радужным. Я крепко зажмурила глаза, и передо мной сразу же предстала картина бури. Море пенилось, бесновалось, лизало скалы, пытаясь их подточить, а сверху бушевала ещё более страшная непогода. Ветер нёс огромные капли дождя, норовящие ударить побольнее в незащищённое лицо, тёмно-серое небо нависло низко, пытаясь приблизиться к земле и придавить нас, людей, словно букашек. Вдруг раздался жуткий грохот и небо прорезала вначале одна, затем вторая, а потом множество молний, способных разрушить всё вокруг.

Как-то незаметно для меня рука с кистью сама потянулась к краскам, а потом начался безумный танец в тёмно-серых тонах, я его не видела, лишь ощущала резкие, нервные, под стать настроению, хаотичные мазки.

Распахнула глаза и недоуменно посмотрела на своё творение. Всё было именно так, как в мыслях, да ещё и в 3Д.

А молнии, насколько же они реалистичные. Я поднесла руку к картине, желая убедиться, что всё на своих местах, но неожиданно одна из молний потянулась за моей ладонью, щекоча пальцы, рисса Фелисия вскрикнула, а я, испугавшись, отдёрнула руку.

Молния не ушла обратно, выросла, и посреди аудитории раздался оглушающий звук грома, а на противоположной стене, пролетев над головами испуганных студентов, отобразилось чёрное обугленное пятно. Как же я испугалась в этот момент, и даже не самому факту молнии, а тому, в каком направлении она летела. От головы Анхелии её отделял практически миллиметр. Неужели это я заведомо направила её туда? В ужасе отпрянула от магического полотна.

А в это время в аудитории слышался шум и крики, лишь рисса Фелисия оставалась спокойной и собранной. Она прочертила необходимые знаки возле полотна, и вокруг появилась прозрачная сфера из воздуха, надёжно отгородившая картину от нас защитным магическим слоем.

— А теперь займите свои места, — негромкий голос нашей лесной нимфы подействовал как ушат холодной воды, шум стих, и было слышно только тихое перешептывание, в котором тут и там проскальзывало: «магия сиятельных». — Запомните раз и навсегда, если не знаете, что именно создаёт проекция, выполнять с ней какие-либо действия категорически запрещено, тем более взаимодействовать и подпитывать её своей силой. Надеюсь, сегодняшний пример показал вам это наглядно?

Похоже, все были согласны с таким утверждением.

— А вы, рисса Лерания, будьте добры, займите своё место, и впредь не касайтесь к тому, что пока не умеете контролировать, тем более без моего на то разрешения.

Было заметно, что рисса Фелисия недовольна и собой, и мной, и ситуацией в целом. Я уныло поплелась на своё место под всеобщими взглядами, а заняв его, посмотрела на Анхелию, пытаясь понять, догадалась ли она, что произошло. Было такое впечатление, что нет. Совесть грызла запоем, пришлось признаться самой себе, что не смогу спокойно спать, если не поговорю с соседкой и не попрошу прощения.

Вдруг Анхелия обернулась, и неимоверный блеск отразился в её взгляде, я поторопилась отвернуться.

Рисса Фелисия начала объяснять, что же произошло. Из её слов следовало, что виной всему неконтролируемые эмоции (насколько я поняла, имелось в виду моё плохое настроение), высокий магический потенциал и двойная подпитка, в тот момент, когда я еще раз тактильно напитала картину своим даром. Всё, что мне следовало сделать, это поднести к проекции какой-либо легко воспламеняющийся предмет — спичку или прутик, к примеру.

Когда можно было выходить из аудитории, чувствовала я себя препаршиво.

Оставшиеся лекции просидела как на иголках, желая поскорее добраться до нашей комнаты в общежитии и покончить с таким необходимым разговором.

У Анхелии лекций было меньше и, когда я вошла, она уже восседала на кровати в своей любимой позе лотоса, что-то внимательно листая, на мой приход соседка демонстративно не обратила внимания и даже не подняла взгляд.

Всё. С меня хватит! Эти недомолвки так надоели, что я решила, наконец, выяснить всё раз и навсегда, иначе наше совместное проживание грозило превратиться в ад.

Намеренно присев возле неё, я вынудила Анхелию повернуться, и начала свой рассказ с того самого момента, как выданный ею артефакт чуть меня не прикончил (правда о том, какого рода магию использовала, всё же умолчала), а потом о своих подозрениях и пропаже кулона.

При этом я пыталась внимательно наблюдать за её реакцией, доверившись интуиции. А она просто вопила, что Анхелия ни в чём невиновна. Такое недоумение и возмущение просто невозможно было сыграть.

Когда я завершила историю, пристыжено поведав о том, что, по моему мнению, произошло во время занятий по пространственно-изобразительной магии, и покаянно попросила прощения, она захохотала как ненормальная.

— Ты, конечно, извини, но вряд ли ты смогла бы управлять ею, тем более в таком состоянии. Кроме того, если бы нарочно «метила» в меня, то молния не прошла бы мимо априори, уж поверь мне, — отсмеявшись, с присущим ей видом превосходства, развеяла мои страхи Анхелия.

Я облегчённо вздохнула и обняла её, радуясь, что это не моя вина, и что соседка меня простила, её тон был тому прямым подтверждением. И тут же, моментально смутившись, отпрянула. Анхелия тоже выглядела потрясённой, однако постаралась принять безразличный вид, будто бы ничего не произошло.

Но разговор мы всё-таки продолжили. Как в итоге выяснилось, она банально не могла и подумать, что во время первой тренировки я буду магичить, тем более с учётом, что я из техногенного мира. Поэтому и не предупредила. А вот по поводу того, кто мог снять мой кулон-защиту и как это стало возможно, Анхелия имела некоторые предположения.