Убийство на станции (СИ) - Филатов Валерий - Страница 2

— А что смешного? — удивилась девушка на экране.

— Так, закончили, — подвёл черту Плотников. — Кеша, оставь свои насмешки, и веди себя прилично. А вы…

Следователь задумался над тем, как ему обращаться к ИИ каюты, но «Стажёр» подсказал:

— Маша!

Интеллект не обиделся, и девушка широко улыбнулась:

— Мне нравится это имя.

— Так вот, Маша, — продолжил Николай Иванович, — подскажите мне, как в каюте включить свет, и всё такое…

— С радостью! — Маша была явно довольна приобретённым именем. — Просто скажите, что нужно. Например… Маша, включи свет.

— Маша, включи свет, — попугаем повторил Плотников.

Каюта тут же наполнилась ярким светом.

— Маша, убавьте яркость, пожалуйста, — сощурился следователь. — Да. Так вполне нормально… И дверь в каюту закройте.

Кеша всё-таки воткнул в терминал манипулятор с разъёмом, и пока Николай Иванович переодевался в рабочий комбинезон, беззвучно любезничал с Машей. Одежда оказалась впору, и следователь не без удовольствия ощутил свободу движений. И оценил функциональность своего костюма. Количество карманов, застёжек и клапанов комбинезона позволило Плотникову разложить по нему все необходимые для ведения следствия предметы. Правда, на комбинезоне не было знаков отличия, но это не беспокоило. И обувь Плотникову тоже понравилась — мягкая и удобная, на гибкой прочной подошве.

Он присел на табурет перед рабочим стеллажом. Табурет был на колесиках, со спинкой и подлокотниками. В меру жестким и подвижным.

— Маша, активируйте компьютер, — распорядился Плотников. — И, если можно, организуйте мне кофебенди.

Панель голокомпьютера ожила миганием красно-зелёных огоньков.

— Напиток будет готов через минуту, — мелодично-игривым голосом сообщил интеллект.

Николай Иванович покосился на Кешу.

— Эй, прекращай болтать. Пора за работу.

«Стажёр» подкатил к следователю с явным неудовольствием, будто его оторвали от чего-то очень важного.

— Собери пока информацию в общей сети станции. Сколько человек, личные дела… в общем, сам знаешь.

— Терминал каюты не подключен к общей сети станции, — сказала Маша. — Для этого нужно специальное разрешение командира Хромова.

— Соедини с ним, — нахмурился Плотников.

— Полковник Хромов не отвечает на вызов, — сообщила Маша.

Николай Иванович задумался. Хромов говорил, что связь из каюты с ним будет. Да ещё компьютер отозвался необходимостью введения пароля.

«Возможно, что это всё из-за секретности», — думал Плотников. — «Что же, будем ждать беседы с полковником».

— Маша, а где мой кофебенди?

— На кухне — подогревается.

Следователь в задумчивости прикусил согнутый палец. Он понимал, что из-за соображений секретности у него не будет полного доступа к информации. Наверняка, сейчас Хромов советуется с кураторами по поводу того, какую её толику можно озвучить Плотникову. Но, на данный момент, полная изоляция Николая Ивановича настораживала. Что же такого произошло на этой станции? Почему ВКС не подключили своих следователей, а обратились в СК? Похоже, что загадок на станции гораздо больше, чем предполагалось.

Плотников стал припоминать, как его сюда отправляли. Транспорт не был пассажирским, а только грузовым. Следователя с Кешей «упаковали» в специальную анти-перегрузочную капсулу, в которой они и провели всё путешествие до «Союза». Скорее всего, в ВКС не хотят показывать наличие на станции следователей. А почему? Возможно, существует утечка информации. Только этим можно объяснить присутствие «важняка» на «Союзе». Как и его некую изоляцию.

Умный Кеша достал из кухонного модуля согретый стаканчик кофебенди и привёз Николаю Ивановичу. Следователь любил этот напиток из молотых зёрен кофе, сваренных с добавлением этанола. И только он приготовился смаковать кофебенди, как Маша вдруг объявила:

— У двери в каюту стоит офицер станции и просит разрешения войти.

— Пусть заходит, — Плотников с сожалением поставил стаканчик на столик.

Вошедший в каюту молодой человек вежливо склонил голову.

— Полковник Хромов ждёт вас. Прошу пройти за мной.

Плотников поднялся с табурета, ик нему тут же подкатил Кеша. Офицер отрицательно покачал головой.

— Прошу простить, но командир станции просил прийти только подполковника юстиции. Он на этом настаивал.

Николай Иванович мягко дотронулся до «Стажёра».

— Дружище, подожди пока здесь, — и незаметно для офицера подмигнул Кеше. Он знал, что Кеша увидел его тайный знак.

Плотников вышел в коридор вместе с молодым человеком.

— Выньте ключ из двери и следуйте к тамбуру шлюза, — тихо сказал офицер. — Вас встретят.

Николай Иванович уже не удивился таинственности происходящего, и послушался. Офицер же пошёл в обратную сторону.

— Чёрт знает, что, — морщился следователь, шагая по коридору. — И зачем я согласился на эту командировку?

Он дошёл почти до шлюза, но неожиданно в стене справа по ходу его движения открылась дверь.

— Заходите подполковник, — призывно махнул рукой Хромов.

Удивленный столь неожиданным появлением в недрах станции командира, Плотников осторожно оглянулся и воспользовался приглашением. Дверь тут же закрылась.

— Вы говорили, что ключ, уходя из каюты, надо вынимать, — следователь осмотрел помещение. Кроме широкого стола, стульев и громадного монитора на стене, в каюте ничего не было. Над столом висел голубоватый шар проекции экрана голокомпьютера.

— Это резервный пункт связи, — сказал Хромов, протягивая руку. — Доступ к нему только у меня. Простите, Николай Иванович, но так необходимо…

Плотников пожал протянутую ладонь.

— Ярослав Игоревич, — улыбнулся командир станции. — Давайте начнём…

— Согласен, — улыбнулся в ответ следователь.

Они присели за стол. Николай Иванович по привычке потянул из кармана устройство записи — универсальный планшет с экраном, на котором можно вести запись специальным карандашом. Впрочем, планшет мог делать не только это.

— Пока не нужно ничего записывать, — предупредил Хромов. — Для начала, выслушайте…

Плотников кивнул и приготовился слушать.

— Семьдесят пять часов назад, — Хромов нервно дёрнул подбородком, — с интервалом приблизительно в десять минут три человека на станции перестали подавать признаки жизни.

— Это как?! — удивился Николай Иванович столь витиеватой формулировке.

— Вот так. Человек сидит за столом и внезапно падает на пол. Правда, первый случай произошёл в санузле, под душем.

— Ладно. А что значит «признаки жизни»?

— Все хм… пострадавшие обездвижены, сердце не бьётся, глаза не реагируют на свет, но они живут.

— То есть?!

— Ткани тела не разлагаются, и температура тел держится в пределах двадцати градусов.

Плотников сжал губы.

— Понятно. А я зачем тут нужен? Это дело медиков выяснять причины такого феномена. Может быть, это связано с работами, которые велись на станции. Я-то чем могу помочь?

Командир станции облокотился на спинку стула и задумался, теребя пальцами подбородок.

— Все, так сказать, жертвы не были связаны по работе. Они из разных служб. И главное — все они женщины. И ещё… есть основания полагать, что их мозг работает.

Плотников от таких данных слегка окаменел. Первой версией, тут же пришедшей на ум, было наличие на станции маньяка, орудующего неизвестным доселе предметом. И чего только не творится на просторах безжизненного космоса!

— И всё же, я не совсем понимаю…

Подполковник сбросил с себя временное «окаменение» и покрутил ладонью, изображая в воздухе замысловатую фигуру.

— В чём заключается моё присутствие на станции, если хм… пострадавшие живы. Повторю, медикам сей феномен будет весьма интересно изучать. Вот если…

— Мы провели исследования, — перебил его Хромов. — Тела помещены в специальные капсулы и за ними ведётся наблюдение. Есть любопытные данные.

— И?

— Организм каждой из пострадавших очень медленно функционирует. Будто их погрузили в состояние анабиоза, но главное — их мозг и нервная система испытывают сильнейшие нагрузки, — Хромов выдержал паузу. — Они страдают! Представляете? Испытывают муки!