Дочь прокурора (СИ) - Савицкая Элла - Страница 59

- Я не уйду, Лия, - его горячие губы прикоснулись к моим, и моё сердце затрепетало, пульс понёсся вскачь, - Я люблю тебя! Слышишь? Но теперь ты знаешь к чему приводит ложь, и больше никогда не повторяй своей ошибки. Иначе, я не побоюсь взять на себя грехи за еще несколько убийств.

Я отчаянно замотала головой, целуя его в ответ, не веря, что всё позади и что Амир не бросает меня. Мне так было страшно, что он не простит моей лжи. Он ведь не даёт никогда второго шанса. Не прощает ошибок. А моя была непоправимой…

- Не повторю! Я очень тебя люблю! Так сильно! Мне было так страшно… что ты не простишь. Что не захочешь больше смотреть на меня.

Я захлебнулась, а Амир сгреб меня из воды, и крепко обнял. Его одежда в миг промокла, но кажется ему было наплевать на эту мелочь, потому что его руки гладили мои волосы, а губы целовали скулы, щёки, рот. Отчаянно, глубоко, возвращая в меня жизнь.

- Нашла о чём думать, Лия! На тебя невозможно не смотреть, малыш!

- Правда?

- Правда! А теперь давай тебя вытрем хорошенько и уложим спать. Есть хочешь? – оторвавшись, произнёс он.

Встал и потянулся за полотенцем, чтобы обернуть меня им.

- Нет.

- Тогда идём. Тебе нужно отдохнуть.

Взяв меня за руку, Амир повел меня за собой в спальню и откинул покрывало. Дождавшись, пока я улягусь, укрыл меня.

- А ты? – я схватила его за руку, когда он встал с постели и кажется, даже не собирался ложиться.

- А мне нужно сделать еще пару звонков. Засыпай, я скоро приду.

Понимаю. Им с отцом нужно многое уладить.

Поцеловав меня еще раз в губы, Амир вышел из спальни, а я укрылась до самого носа. Оставшись одной, думала мне станет страшно, но нет. Не в кровати Амира, не в его доме. Удивительно, но именно с тем, кем пугал меня всю жизнь отец, мне не было страшно ни разу. Всё наоборот. Только с Амиром я была самой собой, счастливой, живой, бесстрашной.

В сон я провалилась почти сразу, а когда проснулась за окном уже стоял день. Темные шторы закрывали окно, но яркий свет просачивался сквозь тонкую полосу.

Приподнявшись, я заметила, что сторона Амира была смята, а это значит, что он спал вместе со мной. Или просто лежал, что тоже хорошо. От осознания этого за ребрами тепло растеклось. Да, даже после его заверения вчера, мне всё еще было страшно, что он передумает.

Встав, я быстро ополоснулась под душем, закусывая щеку изнутри, когда вода попадала на открытые раны. Они всё ещё ныли, особенно от соприкосновения с влагой. Выбрав одну из рубашек Амира, надела её на себя и вышла из комнаты. Уже идя по коридору, услышала знакомые голоса.

Папа… он здесь.

- Звягин поднял все связи. По всем каналам ищет щенка своего. Я сказал ему, что после разговора с тобой поехал к Лие и забрал её. Он думает, что Никита так и не доехал до дома. Что по следам шин?

- Всё нормально. Мои парни подчистили. Да и там земля сухая, следов почти не было.

- В любом случае, алиби у нас с тобой есть – мы были вместе.

- Двадцать лет назад мы тоже были вместе, - сухо ответил Амир.

- Тогда это не касалось моей дочери, - я услышала, как процедил папа.

- Да и какой смысл ему думать на нас с тобой? Ты в его сынке зятя видел, а я и не подозревал о том, кто такой этот ублюдок. Поэтому тут либо будут искать в его окружении, либо как я и планирую подумают на дорожное происшествие. Сам знаешь, у нас сейчас участились случаи убийств на трассе.

- Знаю. В этом случае это нам на руку. Но думаю, день – два, и найдут его.

- Если не раньше, - ответил Амир, - В любом случае, мы должны быть готовы к разному исходу. Любая неучтенная нами деталь может привести к нам. Лия! – громко произнёс, когда я показалась в поле зрения, скорее всего давая таким образом папе знать, что я тут, и что мне не нужно слышать их разговоров.

Папа обернулся, а с балкона показалась мама. Она тоже здесь?

- Доченька, - вскрикнула она, бросившись ко мне и на ходу осматривая с головы до ног. – Господи, как ты?

Она заплакала, со всей силы прижимая меня к себе, хватая за руки, прижимая ладони к груди и выглядя такой виноватой, что я сама снова чуть не расплакалась.

- Мам, всё хорошо, правда!

- Ну как же так? Почему не сказала мне? Я бы его к тебе на пушечный выстрел не пустила больше! Морального урода этого!

- Если бы кто-то не сделал идола из его отца и не твердил об этом собственной дочери, возможно Лия бы и рассказала, - отрезал холодно Амир, подходя ко мне и целуя в висок, но от мамы не отрывая.

Я потянулась и благодарно поцеловала его в губы.

- Выспалась?

- Да. А ты?

- Нормально, - ободрил он, когда к нам подошёл папа.

Он проигнорировал слова Амира об идоле, но выглядел бледным. Мешки под глазами выдавали бессонную ночь.

- Как ты себя чувствуешь, дочь? – постарался звучать бодро.

- Хорошо всё, - улыбнулась я, - правда, от кофе не отказалась бы.

- Кофе? – тут же ожила мама, - пойдём, моя хорошая, я сделаю тебе кофе. И покушать. Хочешь кушать? – потянула меня за собой на кухонный островок.

Амир кивнул, мол, пообщайтесь, и указал кивком головы папе на свой кабинет.

- Не очень, мам.

- Ну а бутербродик? Один, - не унималась она, орудуя на кухне Амира. – Хотя бы с сыром, сил набраться.

Она говорила это сквозь слезы, я слышала как срывается её голос, и думала, что наверное зря папа ей рассказал. Но с другой стороны, я понимала его. Он и так всю жизнь молчал о том, что совершил, и, если бы не рассказал ей о том, что случилось со мной, она бы никогда его не простила. Думаю, она не винит ни его ни Амира в том, что случилось с Никитой. И в целом, у неё больше нет ненависти к Амиру, когда она узнала всю правду.

- Ну давай, один, - улыбнулась я, понимая, что ей просто нужно по-матерински позаботиться обо мне после случившегося.

Она винит себя, я вижу это.

- И кофе с молочком и сахаром, да?

- И кофе с молоком и сахаром.

Глава 49

Лия

- Как ты, дочь?

Я обернулась на голос отца и инстинктивно отошла на шаг, когда он вышел ко мне на террасу.

Я не боялась его, ничего такого, просто после того, как он поступил со мной появился внутренний блок и ушло прежнее доверие.

- Нормально, жить буду.

Направила взгляд вдаль, на купающийся в обеденных лучах солнца город, а кожей чувствовала, что папа смотрит на меня. Точнее, на мои запястья, которые сегодня выглядели еще ужаснее. Синяки стали больше, отечнее, запекшаяся кровь покрылась коркой.

- Ты меня не простишь? – вдруг спросил он, вызывая волну фантомной боли за ребрами.

- Я не знаю как теперь вести себя с тобой, пап, - ответила честно, - Твои действия вчера пошли в разрез с моими представлениями о тебе, как о идеальном отце. Я всегда знала, что ты меня защищаешь, но вчера… ты будто сошел с ума. Готов был на ужасные вещи, и даже не попытался поговорить со мной.

Папа медленно выдохнул, и я увидела, как его руки легли на ограждение. Пальцы побелели, так сильно он сжал металлический ободок.

- Я пытался защитить тебя. Если бы я знал раньше, что Никита себе позволял, Лия…

- Дело не в Никите. Дело в твоем поведении, в том, как ты повел себя с Амиром. Столько лет я думала, что ты был жертвой, а оказалось все наоборот. Это ты подставил его, ты совершил поступок, за который мы всю жизнь расплачиваемся. Но при этом вчера, ты готов был поступить точно также снова.

- Я боялся потерять тебя, Лия.

- И поэтому позволил Никите меня отключить? Дал ему пример как можно вести себя со мной?! Вместо уважения ко мне проявил силу. Вместо того, чтобы сесть поговорить, закрыл мне рот.

- Прости, дочь, - голос, полный вины, вызвал ком у меня в горле. Никогда не думала, что мы с папой дойдём до такого, - Прости. Я был неправ. Я триста раз пожалел о том, что сделал. И если бы этот щенок… вчера с тобой… я бы себе вены вскрыл, потому что ты самое дорогое, что есть у меня.