Рассказы, изданные на бумаге. Криминал. Книга 1 (СИ) - Филичкин Александр Тимофеевич - Страница 15

Он попытался дёрнуть своей головой и сбросить эти предметы, но не смог шевельнуться. Послышалось едва слышное шипение, и в лёгкие хлынул холодный газ, отдающий химическим запахом. Начавшее проясняться, сознанье померкло, и парень погрузился в кромешную тьму.

Очнувшись, он понял, что висит под потолком небольшой комнаты. Внизу находилось чьё-то голое тело, лежащее на железной кровати. Его наготу едва прикрывала застиранная белая ткань. В вену руки была вставлена игла капельницы. Возле кровати стояли два силуэта. Один чуть поменьше, похожий на женский, и другой, чуть побольше — мужской.

— Врач, — подумал Андрей: — что-то сейчас говорит… — затем, до него стал доходить смысл сказанных слов.

— Мы уже ничем не сможем помочь. — тихо говорил эскулап. Он сунул руки в карманы халата и обречено добавил: — Если бы час назад, мы отправили его в центральную клинику то, может быть, там его бы и сумели поднять.

А у нас нет ни нужной аппаратуры, ни медикаментов. Хотя, он был так плох, что вряд ли бы его живым довезли. — хирург медленно повернулся и направился к выходу из скромной палаты.

— Жаль бедного парня! — тяжело вздохнула молодая сестра милосердия. Наклонилась над пациентом и привычным движением поправила на нём простыню.

Едва Андрей снова открыл глаза, как обнаружил, что находится в той же больничной палате. Над ним, как и в прошлый раз стояли врач и сестра. Теперь он их рассмотрел значительно лучше, но не так хорошо, чтобы запомнить черты их взволнованных лиц.

Хирург заметил, что больной пришёл в себя и громко сказал: — Вчера, пока вы находились в тяжёлом бреду, я полез в интернет. Полазал по медицинским сайтам и нашёл одну ссылку на очень большую статью, написанную во времёна первой мировой войны. В ней говориться о весьма специфическом средстве.

Какой-то немецкий хирург написал о том, что когда он оказался на фронте, то узнал, в самых безнадёжных случаях, старые фельдшеры применяют этот необычный состав.

В основном, его используют при тяжёлых проникающих ранах, и больших кровопотерях. Чуть ниже, он сообщал, что результаты такого лечения вполне обнадёживающие, и приводил вполне приемлемую статистику. Более пятидесяти процентов выживших.

Так как, вам терять уже было нечего, я, сам не знаю, зачем, решил всё же рискнуть. Словно что-то щёлкнуло в моей голове и заставило меня это сделать. Короче говоря, я составил это необычное зелье, и ввёл его вам в кровь.

И вот вы снова здесь, вместе с нами. — врач радостно хохотнул и оживлённо потёр большие ладони: — А то я думал, что мы вас окончательно потеряли, как любят говорить в американском кино.

Чувствуя невероятную слабость, Андрей криво улыбнулся в ответ, и едва слышно сказал: — Большое спасибо!

— А теперь отдыхайте, — заявил ему врач: — а я пойду писать статью в медицинский журнал. — он развернулся и вышел из скромной палаты. Медсестра ободряюще улыбнулась и неслышно направилась следом.

Парень закрыл глаза и начал проваливаться в освежающий сон. Сквозь дремоту он услышал голоса в коридоре. Какое-то время, грубый бас спорил с мягким тенором молодого врача. В конце концов, эскулап уступил со словами: — Если Вы настаиваете, то проходите. Но не более пяти минут! И наденьте, пожалуйста, белый халат!

Дверь распахнулась, и помещенье ворвался полицейский с потёртой кожаной папкой в правой руке. За ним семенила сестра, которая пыталась накинуть униформу на плечи мужчине. Капитан с неудовольствием остановился, чтобы девушка смогла выполнить приказ главного медика. Она закончила обязательный ритуал и, почти бегом, выскочила из палаты.

Офицер твёрдым шагом подошёл к кровати и внимательно посмотрел на больного. Оторвал взгляд от бледного лица пациента. Увидел у стены стул, покрытый белой, облупившейся краской. Взял за спинку левой рукой и перенёс его ближе. Установил рядом с постелью. По-хозяйски устроился на сидении. Положил на колени органайзер, сохранившийся с советских времён. Раскрыл, и представился: — Капитан Иван Васильёвич Стешин.

Окончательно проснувшийся парень безучастно наблюдал за действиями представителя власти. Видимо, служитель закона часто бывал в этой палате и чувствовал себя, не хуже, чем дома.

Полицейский достал чистый лист писчей бумаги, ручку и задал целую кучу вопросов: — Ваша фамилия, имя и отчество? Где проживаете?

Андрей тоже представился и сообщил свои данные.

— Зачем прибыли к нам?

До этого вопроса больной существовал, как бы отдельно от всех своих прожитых лет. Его профессия, биография и прочие мелочи остались где-то там, далеко позади, и их словно никогда не бывало.

Вернее сказать, они, конечно, имелись, но, как что-то не очень реальное. А то и вовсе чужое, вроде прочитанной книги, или давно виденных фильмов. Ну, а в данное время он находился именно здесь, в палате заштатной больницы, и теперь в том заключалась вся его сущность.

Мгновенно вспомнив всё это, парень подумал: — «Наверно именно так, ощущают себя те, кто побывал на грани жизни и смерти. Та — прошлая жизнь была ДО, а сейчас началась другая — ПОСЛЕ, и теперь нужно постоянно оглядываться назад, чтобы не забыть, кем ты был раньше. То есть, придётся продолжать существовать, сообразуясь с новым, посмертным опытом».

Несмотря на новые знания, Андрей помнил всё очень отчётливо. Особенно, те события что случились с ним трое суток назад.

После завершения рабочего дня, парень вышел из офиса и двинулся на автостоянку. Здесь, рядом со своей скромной машиной он увидел новую иномарку, в салоне которой сидел его Шеф. Начальник заметил приближающегося сотрудника. Сурово взглянул на готового ехать водителя и приказал: — Подожди!

Архитектор приблизился и услышал приказ: — Подготовь презентацию по крупным особнякам. Завтра в шесть утра я заберу тебя возле твоей остановки, и поедем к заказчикам.

— Надолго? — поинтересовался расстроенный парень.

— На целый день, до самого вечера. — разъяснил дородный хозяин и бросил шоферу: — Домой! — иномарка выехала с тесной площадки и исчезла в потоке машин, запрудивших улицу.

Андрей чертыхнулся. Повернулся на месте и поплёлся в контору, готовить материал, нужный для демонстрации. Только к девяти вечера он выполнил указание Шефа, а до дома добрался лишь в десять.

Дорога была очень дальней. Поэтому, шеф заехал за архитектором в шесть десять утра, и они сразу двинулись в путь. В этот раз, им пришлось ехать в самый южный район их довольно немаленькой области. Тамошние олигархи, наконец, выросли из тех деревенских изб, в которых провели всю свою жизнь, и собрались обустроиться, как паложено.

Ехали на иномарке начальника. Шеф удобно устроился рядом с водителем, а Андрей сидел сзади и упирался коленками в спинки передних сидений, сдвинутых назад до упора. За четыре часа они преодолели сто семьдесят пять километров и в десять ноль-ноль влетели в райцентр под названием Верхняя Глушица.

Первым делом они заглянули к главному олигарху села — бывшему первому секретарю райкома КПСС. Дом у него оказался большой, одноэтажный, сложенный из добротного силикатного камня и крытый красной металлической черепицей.

Хотя нувориш и сидел в кабинете, обставленном «мебелью из дворца», принял он их запросто, как «своих пацанов». Видимо, сказывалась долгая работа на ниве партийного функционера.

Архитектор включил ноутбук и показал подборку проектов. Хозяин смотрел, сильно кривился, а напоследок сказал, что это ему не походит. Мол, нужно нечто весьма эксклюзивное.

То есть, здание, похожее то ли на французский замок десятого века, то ли на музей искусств Гугенхайма в Бильбао. А лучше всего, на БуХимгемский дворец в столице Британии. По крайней мере, именно так он и им и сказал.

Как только кончилась презентация, Шеф проводил парня из кабинета и остался наедине с важным заказчиком. После чего, занялся обсуждением стоимости проекта и сроков его выполнения.