Княжич Соколов. Том 2 (СИ) - Саваровский Роман - Страница 18

— Ест он действительно по-богатырски, — вздохнул я, прощаясь с поросенком, которого рыжебородый великан сожрал в три укуса и не собирался останавливаться на достигнутом.

Повара в своей секции заметно ускорились, не без оснований полагая что если не подать голодному великану еду вовремя, то сожрать могут уже их.

— Передумал? — с облегчением в голосе спросил Иван Сомов, — это правильно, — одобрительно кивнул он и принялся опустошать переданную ему тарелку.

— Пожалел поваров, — с нескрываемым разочарованием пояснил я, — они и с одним-то великаном едва справляются, а если я приведу еще и второго…

— Тебе оставить? — слегка виновато отреагировал Иван Сомов и протянул мне тарелку, на которой одиноко красовался малюсенький кусочек форели.

— Кушай-кушай, — отмахнулся я, — кумиру надо соответствовать во всем.

— Ты просто завидуешь, — отозвался Сомов и покосился на промелькнувшего мимо нас слугу с подносом полным еды.

Стороной нас начали огибать не только гости, и вероятность отправиться на войну голодными резко возросла. Был, конечно, вариант направиться к нашим лицеистам, но нагнетать своим присутствием обстановку ребятам аккурат перед боем не самая лучшая затея.

Сомов был прав.

Заботиться о бойцах царской армии важно и полезно для спины. Живые союзники с прикрытием справляются лучше, а смоделировать ситуацию на поле боя с неизвестными мне переменными невозможно даже с «Оком».

Шутка ли, я до сих пор не знаю с кем мы вообще будем воевать.

— А Богатыри все такие? — подала заинтересованный голос Эмилия, слегка завороженно оценив, насколько Багратион возвышается над остальными людьми из своей свиты.

Учитывая, что среди свиты превалировал вполне определенный типаж хрупких маленьких девушек, Богатырь среди них выглядел словно существо с другой планеты.

— Да все три такие, включая моего деда, — охотно ответил Иван Сомов, — в их время методика подготовки была такая. Одному удалось достичь успеха и остальные стали делать также, пытаясь повторить результат.

— Лучше бы контролем эфира занялись, — хмыкнул я.

— Хочешь поучить Богатырей как им тренироваться? — хохотнул Иван Сомов и с пиететом в голосе добавил, — они высшая и совершенная ступень эволюции!

Эсперы Цитадели с тобой бы поспорили, — подумал я, окинув плотным взглядом «Ока» рыжебородого великана.

Эфира в Богатыре было действительно хоть отбавляй.

Чуть ли не больше, чем во всех присутствующих одаренных вместе взятых. Но вместо того, чтобы с помощью контроля высвобождать излишки генерируемого источником эфира и зацикливать их вокруг себя, Багратион пошел по пути увеличения тела, чтобы вмещать как можно больше.

В этом подходе, как минимум, два минуса.

Первый, это физическое ограничение на количество эфира, которое он способен удержать в себе. Генерируемые излишки причиняют боль и начинают разрушать тело изнутри и Багратион, вынужден периодически их «сбрасывать», чтобы не разорваться как перекачанный шар.

Второй это восполняемость. Приучив источник «сбрасывать» излишки, он собственными руками снизил скорость генерации эфира своим же источником.

Без этих ограничений, Багратион мог бы стать еще сильнее и оперировать куда большим количеством эфира. Но откуда ему знать, что есть иной путь. Ведь Макар Степанович, как и все местные жители планеты искренне считают, что Богатырь — это конец пути, забраться выше которого невозможно.

Спорить с Сомовым я не стал, да и не все на этой планете выбирали именно «силовой» способ управления эфиром. Как минимум, Тибетские монахи высшего ранга с щуплым телосложением способны были горы сминать эфиром, но и там, я уверен, есть нюанс. Из-за которого эти самые монахи предпочитают всю жизнь сидеть в своих храмах. Открытой информации по ним нет, но, предполагаю, что излишками эфира они напитывают эти самые храмы вокруг себя и за их стенами их сила совсем не такая впечатляющая.

— А ваш дед не приедет сюда, Иван Кириллович? — заполнила паузу Эмилия, явно взбодренная располагающим добродушным поведением Ивана Сомова.

Столь охотно общающегося на равных аристократа во всей столице не сыщешь, так он еще и внук Богатыря, который должен знать секреты становления силы. Пусть девушка и не рассчитывала, что он будет ими делиться, но сам факт такого общения мог многое дать Эмилии, стремящейся что-то себе доказать.

Что-то настолько серьезное, что она без раздумий поставила на кон свою жизнь, согласившись со мной поехать.

— Нет, — вежливо отозвался Сомов, толи позабывший что перед ним простолюдинка ниже его по званию, толи признавший в моей спутнице союзника.

Ну или пожалел девочку, которая, по его мнению, не переживет сегодняшний день.

— Наш дед, Сомов Денис Августович осваивает корейскую поп-культуру, — грустно улыбнулся Иван Сомов, — Богатыри, хоть они и самые сильные одаренные в империи, но являются подневольными словно крепостные. Столь могучая сила, налагает пропорциональное количество ответственности.

— Неужели им совсем никак нельзя покидать территорию? — искренне удивилась Эмилия, еще десять минут назад поучающая меня за незнание истории.

— Обратная сторона того, что ты являешься абсолютным оружием, — за брата ответил я, — тебя начинают использовать соответствующе.

— Верно, — охотно кивнул Иван Сомов, отчего-то загоревшийся от обсуждения нашего могучего родича, — Богатыри они как ядерное оружие. Если применишь ты, то применят и против тебя. А если Богатырь начнет воевать в полную силу, города сотрет в порошок, а на их месте останется безжизненная пустыня, на которой из-за магического повреждения земли и воздуха еще лет сто нельзя будет жить. Вот и получается, что играют они роль сдерживания вражеских сил своим присутствием и редкими демонстрациями пары процентов своей силы, наглядно показывающими, что будет если обострить конфликт.

— И Богатыри совсем не воюют? — захлопала глазками девушка.

— Почему, воюют, — усмехнулся Сомов, — только не против других Богатырей и не в полную силу. Ну либо там, где на последствия для этого конкретного клочка земли всем наплевать. Но, поверь, одного их присутствия вполне достаточно. Вон, из-за Макара Степановича Габсбурги вынуждены постоянно держать в Вене своего Богатыря, а Германская империя целых двух, в Берлине и Мюнхене. Ни уйти не могут, ни напасть без риска обратить все Пражское княжество в руины, вот и сидят. Ждут пока Багратион от старости помрет.

— Похоже, не дождутся, — заключила Эмилия, бросив беглый взгляд на рыжебородого Богатыря, который энергично заливал в себя алкоголь словно воду и закусывал это цельными звериными тушами, умудряясь при этом уделять внимание каждой из десяти своих молодых пассий, — он же и на пятьдесят не выглядит.

— А ему ведь восемьдесят шесть, — уважительно выдохнул Сомов.

— Как и Денису Августовичу Сомову, если не ошибаюсь, — кокетливым голосом как бы невзначай добавила Эмилия.

И своими большими серыми глазками еще так невинно похлопала, что наш золотой мальчик Тобольска тут же растаял, не распознав очевидную манипуляцию и холодную женскую расчетливость.

Открытой информации по Богатырям практически нет, а ту, что есть, охраняют как стратегическую тайну. В мире силы любая мелочь против сильнейших существ планеты может сыграть определяющее значение.

И этими мелочами Сомов охотно делился по собственной воле.

Вопросов как этот наивный молодой человек выживал в столице целых четыре года у меня стало еще больше, но влезать я не стал. Пусть девочка поиграет с жертвой. Эмилия сама того не заметила, но ее покров за время беседы усилился на два ранга.

— Наш дед не такой, — смущенно улыбнулся не избалованный женским вниманием Сомов, — он примерный семьянин. К тому же спокойный и невозмутимый как штормовая волна.

— Это как?

— Опасен только тем, кто встанет у него на пути. Сотрет любого врага в пыль без злости, без осуждения, без улыбки. Просто потому, что может.