Достаточно трёх. Ганзалеон в огне. Книга 5 (СИ) - Климова М. А. - Страница 3

- Она отказала в танце, но пригласила в гости, - с треском разбил её предположение. – Скорее всего, Марика хочет пообщаться и узнать нас поближе.

- И мам, мы тебя очень любим и всегда считаемся с твоим мнением, но Марику не оставим, и сделаем всё, чтобы на следующем балу она вышла с нами в центр зала.

Маклал отложил столовые приборы, салфетку и поднялся из-за стола, кивнув всем и направившись на выход. Даторр проделал тоже самое, а я, посмотрев на расстроенное мамино лицо, улыбнулся и протянул младшей сестрёнке корзиночку с ягодами и кремом.

- Всё будет хорошо, мамуль. Завоюем, женимся, наделаем тебе пару сотен внуков, - подарил ей самую обворожительную улыбку. – Только не отказывай нам в своём благословение.

Дарк подмигнул мне, пока мама не видела, Раст кивнул, соглашаясь, а Трэйк успокаивающе погладил жену по плечу, шепча её что-то на ухо.

Парней застал на заднем дворе, мутузящих друг друга и выпускающих злость после общения с матерью. Никто из нас не ожидал такой реакции с её стороны, думали, она обрадуется, начнёт советовать, как растопить девичье сердечко, расскажет, как отцы ухаживали за ней, и создаст с Акмаль клуб по интересам, для скорейшего сближения детей, но земное рассуждение, несмотря на прожитые годы здесь, поставили всех в тупик.

- Когда пойдём в гости? – отвлёк их от кружения в поиске слабого места противника.

- Сразу после завтрака делать это неприлично. Предлагаю зайти к Дор на обед, - ответил Даторр и отхватил от Маклала в челюсть.

- Возьмём мужчинам сатаял, девочкам корзинки, - довольно потёр руки Маклал и тут же полетел на землю, сбитый в прыжке Даторром.

- Кажется, вам пора прекращать спарринг. С какими мордами вы появитесь перед Марикой? – осадил их пыл, подавая брату руку. – Приводите себя в порядок, а я припрячу пирожные, пока наши девчонки их не съели.

В три коробки бережно сложил хрупкие корзинки – фирменный рецепт отцов, полученный от Вероники, когда они ухаживали за мамой. Она всегда любила говорить, что эта вкуснотища стала решающим фактом при выборе братьев Зардо в мужья.

К обеду мы стояли перед дверью рода Дор, держа в обнимку сатаял и коробки со сладостями, и безумно нервничали, впервые за всю свою жизнь.

Нас встретила Акмаль, держа за руку младшую дочку, очень похожую на Раталла, младшего из братьев Дор. Сколько бы не рождалось девочек на Ганзалеоне последнее время, именно в династии Зардо они были самые красивые, сохранившие в себе земную нежность и тонкость черт. Даже похожие на отцов, неуловимо, девушки брали лучшее своих матерей.

- Зандал, Маклал, Даторр, рада видеть вас, - улыбнулась Акмаль и обняла каждого по очереди. – Подросли, возмужали, совсем не узнать. Сколько лет прошло с момента, как вы покинули дом?

- Двенадцать, почти половина прожитой жизни. А ты всё хорошеешь, светишься вся, - услышал за спиной голос Даторра, всегда знавшего какие слова приятны женщинам. – Мы с гостинцами. Девочкам фирменные, отцовские корзиночки, а мужчинам сатаял.

- Всегда завидовала Ольге, - бережно приняла коробку и с умилением осторожно принюхалась. – Каждый день такие вкусности. Мой кондитер старается, делает, но таких воздушных и тающих во рту, как у ваших отцов, повторить так и не смог. Какой-то секрет передала им Вероника, до сих пор не могу выпытать.

Кажется, Акмаль потеряла к нам интерес, полностью отдавшись во власть запахам сливочной ванили и медовой сладости ягод. Её торопливые шаги звонко рикошетили от стен, привлекая всё больше народу к коробкам. Дочери разных возрастов слетались, словно бабочки к душистым цветам. Из моих рук незаметно исчезли гостинцы, как и из рук Маклала, крутящего головой в поиске Марики.

Стоило ей появиться, и воздух резко наполнился её ароматом, заискрил, сгустился и проник в лёгкие одуряющим теплом, вызывающим умопомрачительное желание. Все остальные отошли на задний план, мелькая где-то вдалеке массовкой. Осталась только она, в лёгком платье цвета молодой зелени с голубым пояском, подчёркивающим тонкую талию.

- Хотела спросить, чем обязаны таким редким гостям, - отлипла от коробки Акмаль, завладев корзиночкой и слизнув белоснежный завиток крема. – Но теперь сама вижу. Марика, что же ты не встречаешь мужчин? Стоишь скромно у лестницы, прячешься.

- Привет, - на удивление, засмущалась Марика. Вчера от неё исходило столько уверенности, что сегодняшний румянец на щеках и тихий голос сбивали с толку. – Не ожидала вас так быстро увидеть.

- Быстро? Прошедшая ночь была самой длинной со времён нашего существования, - полил патокой Даторр, окидывая восхищённым взглядом зардевшуюся девушку. – Приличия не позволили оккупировать газон под твоим окнам с восходом солнца.

- Ох, льстец, - лукаво заметила Акмаль, наблюдая за нами со стороны. – Сейчас мужья прилетят, так что садитесь за стол, будем обедать. Заодно расскажите, как дела на службе и чем собираетесь заниматься.

Отцы Марики появились как раз к подаче первого блюда и взахлёб делились о новинках, поступивших в звёздный флот. Про дальние рубежи они забыли, создав круг с Акмаль, и больше не перемещались на космические станции, но все назначения и внедрения проходили через них. Воинственной девочке, как называли Акмаль в семье, пришлось распрощаться со службой, понеся первого ребёнка, и возможности вернуться к ней больше не было, на радость Таларри и её супругов.

- А вы куда после академии? В гражданку или к военным? – поинтересовался Расалан, ухаживая за женой.

- Пока не решили. Всё будет зависеть от одной очень привлекательной особы, - ответил, не сводя глаз с Марики. Красавица в это время неторопливо резала на кусочки мясо, но по крошеву в тарелке, я легко предположил, что она внимательно слушает и ей приятны мои слова. – Если она подарит нам танец, то наша судьба здесь, на гражданке. В конце концов, родителям давно требуется помощь в торговой компании.

Расалан отвлёкся от своей сакиа, проследил за моим взглядом и довольно хмыкнул. Что не говори, а такой партией не разбрасываются, да и знаем мы друг друга много лет, благодаря обязательным, семейным посиделкам у Алины, превратившимся в последнее время в поселковое гуляние, сравнявшееся, практически с городским.

- Тогда чего тратите впустую время? – не скрывая радости, рявкнул Раталл. – Продемонстрируйте девушке весь свой потенциал, сходите в ресторан, или в новый парк с экзотическими растениями. Марика не слишком жалует скучных парней, так что напрягите извилины. Ваши отцы пошли на преступление, угрожающее смертной казнью, ради обольщения Ольги. Берите пример с них. И обольстили, и получили благословение богов, и утёрли всем недоброжелателям нос.

Марика напряглась и во время всей речи просидела с прямой спиной, словно вспомнила про арматуру вдоль позвонка. О продолжении обеда не было и речи. Пришлось вытягивать её, пока родители не запилили. Для прогулки был выбран парк, обустроенный лет шесть назад и оказавшийся очень удобным местом.

Узкие дорожки, извивающиеся между деревьями и непроглядными кустами, Беседки, скрытые лианами и цветущими цветами, уединённые полянки с подстриженной травой. Мы углублялись внутрь густых посадок, вспоминали весёлое детство, и всё это время я поддерживал Марику под локоток. Она не вырывалась, даже расслабилась и позволила сползти руке и переплести пальцы.

- Я слышу неровный стук твоего сердца, такой же, как у меня в груди, - перевёл внезапно тему прошлого на настоящее. – Почему ты отказала в танце, если оно у тебя трепещет рядом с нами?

Мари дёрнулась, попыталась вырвать руку, а её сопротивление меня завело. Притянул к себе, не разжимая пальцы, зарылся в волосы и вкусил сладость рта, жадно всасывая губы, проникая языком и удерживая вырывающееся тело. Сопротивление подавил быстро, и с грудным стоном малышка сдалась, прильнула, закинула руку на шею и, рвано дыша, приняла мои ласки.

Не знаю, что на меня нашло, но стоило коснуться её губ, как сразу сорвало крышу. Общественный парк не место для первой близости, да и до церемонии стоило бы подождать, но остановиться я уже не смог. Пил её горячее дыхание, подтягивая за бёдра, вдавливая в себя, и бегом пересекал поляну до гладкого ствола дерева. Если бы Мари хотя бы воспротивилась, попыталась оттолкнуть, конечно бы остановился, но она цеплялась в волосы, притягивала к себе и так же жадно отвечала на поцелуи.