Достаточно трёх. Ганзалеон в огне. Книга 5 (СИ) - Климова М. А. - Страница 36

Больше мы не тормозили, отрываясь и восполняя упущенное время, натягивая хрупкое тело и вбиваясь в горячую плоть. Успокоились под утро, лёжа на оплавленных простынях и жадно наблюдая за крохами, сосущими грудь.

Предстояло дать им имена, оказать помощь Мари, подпитать её энергией и откормить, уделить внимание детям, и для этого требовалось время, желательно лишние шесть-семь часов в сутки, которые можно было полностью посвятить семье.

Сто лет, словно прыжок во вселенной, и сейчас, сидя перед окном на высоте ста двадцати метров и смотря на огни ночного города, я анализирую прожитые года. Было в них много боли, растерянности, безнадёжности и ещё больше веры, скреплённой любовью и чувством долга.

Ганзалеон встал на ноги, несмотря на попытки недругов затянуть процесс. За это время выросло несколько городов, но большая часть ганзалеонцев решила остаться в селениях и жить ближе к земле, открылось пять смешанных академий, где проходили обучение подростки с дружественных планет, обучаясь наравне с нашими военному делу.

Впервые мы пустили в наши учебные учреждения другие расы, но ни разу ещё не пожалели, создав, благодаря такому решению, сильную армию, действующую в одном ключе совместно с членами содружества. Теперь мы стали одним целым, обеспечив себя и партнёров мощнейшим звёздным флотом, сильнейшими наземными подразделениями, самой результативной разведкой, раскинувшей свои сети во всех системах бесконечности.

Лучшие дипломаты, лучшие юридические планетники, преданные содружеству и Ганзалеону кадры. Наш рост шёл во всех направлениях. Производство, добыча, земледелие, торговля, обучение, наука, туризм, досуг и, самое главное, размножение, так как без него Ганзалеон бы не выжил.

Марика родила ещё двадцать семь дочерей и тридцать шесть сыновей, не собираясь останавливаться на достигнутом, а уж дети наплодили нам внуков, заполнив бо́льшей радостью наши дни. Мари всегда с удовольствием помогала с малышнёй, поэтому наш дом круглые сутки звенел детским смехом и частенько трещал по швам. Сколько раз нам приходилось делать там ремонт и восстанавливать стены – не сосчитать, а о мебели вообще нечего говорить, производство Штуронов обогатилось, наверное, только за счёт нашей семьи.

Правящий совет остался в том же составе, а я в его главе с правом решающего слова. Пришлось учиться и расти со своими народом и планетой, прислушиваться к советам извне и набивать собственные шишки, чтобы прийти к тому, что что мы имеем. В первую очередь к изменению закона о возрастном ограничении для мужчин. Теперь в брачный возраст они вступали в двадцать лет, что не могло их не обрадовать. Единственное, к чему пришлось вернуться, скрепя зубами, это к завозу землянок. Сначала везли избранных по генному коду, ради исправления двадцатилетнего демографического провала, когда рождались одни мальчики, а затем всех желающих заполнить открывшиеся рабочие места.

Как раз на землянках пришлось жениться старшим и средним пацанам, проведя церемонии на Сакиалате, вокруг которого мы возвели стены и активировали защитный купол, предотвращающий сползание песков и давление других природных явлений.

А ещё через церемонию на Сакиалате прошли семнадцать семей глохцев, решивших остаться на Ганзалеоне и принять наш образ жизни и наши взгляды на брак. Боги приняли их выбор, благословив на священных плитах и подарив долголетие, но самое смешное, что их дети так и не покрылись шерстью, придя в свет чистокровными ганзалеонцами. Чудо святого места, игры богов, полное погружение в нашу культуру? Ответов на эти вопросы не было. Просто у глохцев родились детишки нашей расы без единой капли ганзалеонской крови. Собратья поначалу расстроились, но перспектива жизни в тысячу лет сгладила все переживания шерстяных друзей.

Весть быстро разнеслась по системам, и желающие повторить чудо потянулись с прошениями к нам, но Сакиалат их не принял, боги не благословили. Видно, сверху посчитали пушистиков сродни нам, приняв в лоно Ганзалеона, или у нас с глохцами оказалась общая связь, древние предки. Наверное, поэтому мы с ними сотрудничали теснее, и рядом с нашими селениями строились их. Многие оставались, меняя охоту в своей горной местности на земледелие здесь. Верю, что в скором времени кругов станет не семнадцать, а гораздо больше.

Что до альянса, то он стал загибаться лет сорок назад, когда из его состава вышли многие планеты и присоединились к содружеству, выполнив достаточно жёсткие условия для членства и вплетясь в отработанную систему. Оставшиеся приверженцы старого режима ещё долго пытались портить нам жизнь, встревали в переговоры, угрожали более слабым, долго трясли страшилками, какие ганзалеонцы коварные, уничтожившие три планеты и нажившиеся на гибели ещё трёх.

А совсем недавно мы получили коллективное прошение от этой горстки о вступление в наш лагерь, решившей, что мы страдаем короткой памятью и забыли, кто негласно поддержал Ках’Нгтол. Прошение, конечно, развернули, припомнив всё «хорошее», и окончательно приостановили с ними торговлю. Что ж, ничего не остаётся безнаказанным, и никто не уйдёт от мести Ганзалеона.

- Отец, - влетает в кабинет Сатур, нервно сжимая дверное полотно. – Тор звонил. Мама рожает.

- Лечу.

Сегодня моя малышка снова порадует нас крохами, которых я возьму на руки. Ещё три девчонки в нашу шумную и счастливую семью. Ещё три ярких солнышка, скорее всего, похожих на маму. Разве это не счастье, становящееся с каждым днём полнее? Любимая сакиа, плавящаяся каждую ночь в наших руках, безопасная и уютная жизнь, проплаченная огромными жертвами, упорядоченные законы, подстроенные под реалии, прочное завтра, далеко уходящее в будущее.

Сколько продлится этот мир? Пока я жив. Пока живы наши дети. Пока наши внуки помнят историю Ганзалеона. Его провалы, падения, миллиметры до грани уничтожения. Его силу, волю к жизни, жёсткость, ненависть к врагам, любовь к семье, к земле, к свободе. Это мой мир, и на его защите стоят все ганзалеонцы. Мужчины, женщины, старики, дети, и именно это делает его непобедимым.

- Любимая, я дома. Давай, малыш, постарайся для нас. Покажи нам наших дочек.

Конец