Запретные чувства (СИ) - Драч Маша - Страница 36

Я не могла ничего ей возразить. Не могла, потому что не имела права. И это отсутствие каких-либо прав вызывало лишь необъяснимую боль в грудной клетке.

— Сделай правильный выбор, девочка. Уйди с дороги. Брать чужое очень нехорошо.

Больше Вера Александровна ничего не сказала. Она еще раз окинула гостиную быстрым взглядом и ушла, громко хлопнув дверью. Я вздрогнула от этого звука и больно-больно прикусила нижнюю губу, заглушая всхлипы, что уже рвались наружу.

Эта встреча была неизбежной. Я ведь знала, что всё именно так и будет. Знала и позволила своему хрупкому чувству со стальным зёрнышком окрепнуть. Мне не нужны были деньги Руслана или его статус. Я сама родилась в далеко не бедной семье и деньги для меня никогда не были окутаны той сладкой пьянящей дымкой власти и преклонения. Они просто оставались деньгами. Я отдавала себе отчет в том, что у многих нет таких денег. Что эти бумажки могут обеспечить комфортную хорошую жизнь. Но они не были для меня катализатором для сближения с Русланом. Разве человек может выбирать, в кого ему стоит влюбляться, а в кого — нет?

Тихо всхлипнув, я вытерла ладонями слёзы и начала собираться. Я не знала, что буду делать дальше, хотелось лишь одного — поскорей убраться отсюда. Потому что было слишком больно, слишком унизительно.

Заталкивая в сумку одежду, я почти толком ничего не видела из-за слёз. Всё вокруг расплылось, словно я наблюдала за миром сквозь толщу прозрачной воды. Она давила мне на грудную клетку и, казалось, еще одна попытка вдохнуть закончится треском рёбер.

Мой смартфон внезапно завибрировал на столике. На одну крошечную секунду я малодушно позволила себе понадеяться, что это звонит Руслан. Но нет. Звонил Всеволод Константинович.

Оставив сумку в покое, я подняла трубку. Всеволод Константинович старался держать руку на пульсе и быть в курсе всех моих театральных событий. Я умолчала о предложении Марка, потому что совсем не была настроена на длительный телефонный разговор. Мне просто хотелось, чтобы внутри ничего не болело. Поэтому коротко рассказала о своем назначении на второстепенную роль.

Завершив звонок, я продолжила собирать вещи. Руки немного дрожали, я всё еще плакала и никак не могла остановиться.

— Так тебе и надо, — зло прошептала я самой себе. — Так тебе и надо, Лия. На что ты надеялась?

За окном уже начало стремительно темнеть и я не имела ни малейшего понятия, куда мне теперь идти. Вещи были собраны, а в голове всё еще творился полный беспорядок.

Я не хотела об этом думать, но воспоминания сами представали перед моими глазами. Поцелуи Руслана… Его объятия… Улыбки… Всё это было так для меня ценно. Ценно, потому что случилось со мной впервые. Руслан не мог просто играть. Иначе всё было бы по-другому. Разве нет?

Раздался звонок в дверь.

Я сидела на полу в спальне, запустив пальцы в распущенные волосы. Звонок снова повторился. Медленно поднявшись, я отодвинула ногой в сторону сумку и поплелась в коридор. Вариантов, кто это мог прийти было всего лишь два: Руслан или снова Вера Александровна.

Из-за плача у меня разболелось в висках. Немного жгло уголки глаз, но это почти ни капли меня не волновало.

Открыв дверь, я увидела Руслана. Он, тяжело дыша, неотрывно смотрел на меня. Куртка расстёгнута, белая рубашка небрежно вытянута из-под ремня брюк. Волосы были немного взъерошены.

Я уже настолько привыкла к аккуратному и ухоженному Руслану, что было оглушительно странно видеть его вот таким. Серые воспалённые глаза с лопнувшими капиллярами показались мне какими-то болезненными. Мой взгляд медленно скользнул к губам. Нижняя была покрыта тонкой бурой корочкой запёкшейся крови.

— Руслан…

Мой голос прозвучал тихо и вопросительно-испугано, будто я боялась его потревожить.

Он молча шагнул в квартиру и закрыл за собой дверь. Я увидела содранную кожу на суставах кулаков. Эти красные пятна казались мне какими-то дико неправильными и неуместными на руках Руслана. Он — высокопоставленный человек. И это накладывало свой определённый отпечаток сдержанности.

Руслан ничего не ответил мне. Он просто смотрел, смотрел, смотрел, а я… Я видела, как его понемногу начала пробирать дрожь. Я и сама была далеко не в порядке.

— Что с тобой?

Привстав на носочки, я обхватила лицо Руслана двумя руками. Его отросшая за день щетина немного покалывала нежную кожу ладоней.

— Всё нормально, — ответил он хриплым надтреснутым голосом.

— Ты весь дрожишь.

Я понятия не имела, что могло заставить такого крупного и очевидно нетрусливого мужчину, как Руслан, вот так сильно трястись. Понятия не имела, почему он здесь? Почему он не со своей женой?

— Да? — удивленно спросил Руслан. — А я не чувствую, — он рассеянно улыбнулся. В воспалённых глазах заблестела влага.

— Идем в комнату, — я аккуратно взяла Руслана за руку и повела за собой.

Его пальцы были просто ледяными.

— Садись.

Руслан медленно опустился на диван, а я поторопилась снять с него сначала куртку, затем поправила помятую и порванную в районе левого рукава рубашку.

— Я сделаю тебе кофе, — тихо бросила я.

Мне нужно было несколько минут полного одиночества, чтобы самой собраться с мыслями и наконец-то понять, что делать с этим сумасшедшим днем дальше.

— К чёрту кофе, — Руслан крепко схватил меня за запястье и притянул к себе.

Обхватив меня за талию двумя руками, он беспомощно прижался лбом к моему животу. Его широкие крепкие плечи всё еще дрожали, и я поняла, что это не от страха или злости. Это, скорей, была реакция на какое-то очень сильное эмоциональное потрясение. Оно было мне уж очень знакомым, потому что я и сама ни раз его испытывала.

Мой отец никогда не любил проявлять слабость. Всегда предпочитал оставаться сильным и непоколебимым в любой ситуации. Поэтому для меня видеть мужчину вот таким уязвимым и потерянным было настоящим шоком.

Руслан еще крепче обнял меня и рвано выдохнул, словно пытался справиться с приступом жуткой боли. Я тихо сглотнула вязкую слюну и медленно зарылась пальцами в его густые взъерошенные волосы.

— Я такой идиот, малыш. Я такой идиот, — сдавленно проговорил Руслан.

Я ничего не ответила, потому что не нашла ни единого подходящего слова. Да и не нужны сейчас были, эти слова. Чуть склонившись, я поцеловала Руслана в макушку. Мне казалось, что ему это нужно. Он поднял голову, и я не удержалась, аккуратно поцеловала его в сухие соленые губы.

Руслан усадил меня к себе на руки и уткнулся носом в изгиб шеи. Ни я, ни он так и не решились нарушить тишину. Нам нужно было это одно молчание на двоих.

— Руслан, что это за ересь? — возмущенно спросил меня Булат, как только перешагнул порог моего дома. — Мы уже давно всё обсудили и договорились. Ты дал добро. Я получил официальное разрешение на застройку, а сегодня утром мне звонят и говорят, что строительство заморожено. У меня сроки, Руслан. Я бабки теряю!

Скрестив руки на груди, я вышел из коридора и направился на кухню. Там у меня стояла чашка только что приготовленного кофе.

— Дружище, ты чего молчишь? Мне проблему решать надо! Меня с потрохами к вечеру сожрут! Ты у нас здесь главный, сделай пару звонков и пусть идиоты мозги свои расчехляют! Как вообще можно было допустить такую тупую ошибку?

— Нет никакой ошибки, — спокойно ответил я и отпил из своей чашки.

— Что? — глаза Булата широко распахнулись. — Дружище, я ничего вообще не понимаю.

— А какой я тебе дружище, м? — отставив чашку на стол, я внимательно посмотрел на Булата.

— Руслан, ты что с похмелья?

— Какой я тебе дружище? — пропуская мимо ушей его слова, повторил я свой вопрос.

— Я ничего не понимаю.

— Правда? — я удивленно вскинул брови и сделал еще один глоток. — А когда с Верой спал, понимал?

Лицо Булата тут же вытянулось, а в глазах застыл шок. Очевидно, он совсем не ожидал такого вопроса.