Шин Кен (СИ) - Самылов Алексей Леонидович - Страница 19

Они стояли в душевой, почти готовой. То есть теперь, готовой. Так как Шин не стал менять лампы.

— Видите, я ничего не поменял, — пояснил Шин. — Всё осталось, как прежде.

— Ох, Шин, спасибо! — искренне ответила Е Рим. — Ты действительно, хороший парень!

— А хорошие парни стараются не создавать проблем окружающим, — улыбнулся Шин. — Потом, если что, мужа дома нет, и что-то случилось, а на дворе выходной, ночь или ещё что-то. Втихаря вызываете меня, рассчитываетесь налом. И всё в ажуре. Только мой номер прямо так и запишите, к примеру, аварийная служба.

— Ну, ты словно всю жизнь так хитришь, — усмехнулась Е Рим. — Всё уже продумал.

— Если, входя в жизнь человека, несёшь с собой только проблемы, — ответил Шин. — Не нужно удивляться, что тебя постараются выкинуть из этой жизни. Аджумма, со мной всегда можно договориться, как вам удобно. Пусть не миллион стабильно, но и так неплохо. Не стесняйтесь, если знаете, что мы с вашим мужем не столкнёмся, вызывайте. Вот я тут всё сделаю, он успокоиться. И можно потихоньку, к примеру, сменить замки. Вам не надо будет ничего делать. Я куплю, приеду, час на замок. И уехал. Деньги в кармане, вы довольны, жильцам удобство.

— Ох, смотрю, умеешь ты уговаривать, а, Шин? — лукаво улыбнулась женщина. — Наверное, по постелям-то помял изрядно уже!

Женщина рассмеялась, когда Шин сделал смущённый вид.

— Вижу-вижу, скромник! — хохотнула Е Рим. — Ладно. Сейчас, значит, я принесу деньги, рассчитаемся за душевую. А завтра за окна, так? Может сразу?

— Нет-нет, может выйти, как дешевле, так и дороже, немного, — ответил Шин. — Давайте по факту. Вот работа, вы приняли, деньги. Всем удобно. Это, кстати, называется клиентоориентированность…

… — А это называется эмоциональными качелями, — негромко произнёс Шин, когда Е Рим ушла.

Вот плохое, вот хорошее. Вот мудак, которому все должны, вот удобный человек, который решает проблемы. Если бы были условия, человека можно так покатать на этих качелях… Е Рим бы сама мужика своего на место поставила.

«Но нет смысла. Нет цели, ради которой надо так напрягаться. Зачем?»

Ради сиюминутного чувства собственной важности? А человеку жизнь об пол, да? Худо, бедно, счастливо или нет, у Е Рим налаженный быт. И это со стороны кажется, что это полный треш. А раз она столько лет так живёт, значит, есть баланс между плохим и хорошим. Даже если он только лишь в голове…

… Сегодня Е Рим ходила с ним. Потому что требовалось открывать квартиры…А на самом деле, вот если честно, ей просто хотелось выдохнуть. Немного поржать, просто поговорить, без постоянного давления. Совершенно обычное желание человека морально отдохнуть.

— Шин, я тебе не мешаю, что хожу с тобой? — спросила женщина во второй квартире.

— Нет, не мешаете, аджумма, — улыбнулся Шин. — Как видите, у меня отвёртки из рук не падают, пена летит туда, куда нужно. Я вообще редко против женского общества.

— Да-да, я и вижу! — усмехнулась женщина.

Шин открыл окно. Осмотрел резинки.

— Так, тут надо поменять, — вынес он вердикт. — Поистрепались. Аджумма. Такой вопрос, только не подумайте чего, это просто интерес. Вот такой дом, как ваш. Он сколько может стоить? В среднем?

— Ну, Шин, тут так не скажешь, — уверенно ответил Е Рим. — Может очень сильно отличаться. Надо всегда смотреть. Может, в доме трещина от верха до низа? Он тогда вообще будет стоить, чуть не как земля под ним. Потому что, скорее всего, придётся сносить. А это такие траты, что проще купить другой дом.

— Слушайте, ничего себе вы разбираетесь, — заметил парень. — Вы что, строитель по профессии?

— По-профессии я никто, — вздохнула Е Рим. — Не училась я. Только школу закончила, пошла замуж. А знаю… Так уже, считай, двадцать лет этим домом одна занимаюсь. Поневоле понимать начнёшь.

— Так и в людях, наверное, понимаете? — произнёс парень. — Навидались, я полагаю?

— Ох, да, насмотрелась, — согласилась Е Рим. — Всякие были. И дураки, и хорошие люди. Вон, Ю Хи, вообще стала одних девушек селить, когда у неё парни, девушку не поделив, чуть дом ей не спалили. А один другого чуть не убил.

— Да, она уже мне сказала, — криво усмехнулся Шин. — В этом году вообще только девушки будут.

— А ты-то и рад, да? — улыбнулась Е Рим. — Один парень во всём доме!

— Аджумма, а то вы не знаете, что такое женский коллектив, — хмыкнул Шин. — Там только попробуй, хоть с одной. Остальные тебя сгрызут!

— Вот это ты верно думаешь, — кивнула женщина. — Но остаёшься, да?

— Я же буду работать уходить, — ответил парень. — Так что, с жильцами контакт, думаю, будет минимальный.

— Ну, не знаю, не знаю! — усмехнулась Е Рим. — Мы, женщины, такие! А что это парень просто ходит? Надо его прощупать!

— Ой, аджумма, там будут совсем молодые девушки, — ответил Шин. — Хорошо хоть совершеннолетние, студентки потому как. Но только-только из школы. Это же жениться поволокут, мама сказать не успеешь! Не-не!

— Ой-ёй-ёй, Шин! — хитро улыбнулась женщина. — А ты, я смотрю, хочешь погулять, да?

— Скорее, отучиться, — заметил парень. — С семьёй это сделать будет… Почти невозможно.

— Да-да, — подтвердила Е Рим. — Когда тут учиться?

— Жена беременная, потом с детьми сидит, — подхватил Шин. — Надо обеспечивать! Некогда в аудиториях будет сидеть! Е Рим, а вы вот, сколько сидели с детьми?

— Ох, они у меня погодки, — задумалась женщина, вспоминая. — Так… четыре года, да. И то, ещё по дому надо было успевать. Сыновей уложу, и побежала по квартирам, где чего надо. У меня эти годы даже не запомнились. А больше всего я мечтала выспаться! Сколько раз засыпала прямо у плиты. Подскочу, на кухне угар! Дети орут! Ох, было время!

«И твой придурок тебе, по-любому, это не устаёт напоминать. Какая ты была плохая хозяйка».

— Вот я и хочу, годам к тридцати, — сказал Шин. — Образование, дело своё. Чтобы стоять и смотреть в будущее! И чтобы было, что в старости потом вспомнить.

— Да, как я не надо, — криво усмехнулась Е Рим. — А то… Тебе ещё нет пятидесяти, а ты уже чувствуешь, как старость стучится.

— Е Рим, вы меня простите, — Шин наклеил резинку, отрезал лишнее. — Но я знаю одну женщину, ей сейчас… Где-то пятьдесят пять, пятьдесят шесть. Она мне рассказывала, что в сорок девять ей вдруг всё надоело. Дети уже взрослые, муж… Ну, проблема эта не редкая.

— Какая? — спросила Е Рим.

— Отдельно живут, — ответил Шин. — Чтобы детям не подгадить, не разводятся. А по факту, уже с её сорока пяти живут раздельно.

— Да, такое часто бывает, — вздохнула Е Рим. — И что она?

Шин закрыл окно, снова открыл.

— М-м, надо подрегулировать, — произнёс он. — Так что, сначала она пустилась, как это… во все тяжкие. Куда, говорит, деньги-то? В гробу карманов нет. Дети пусть сами зарабатывают. Родители же не вечные.

— А как это, во все тяжкие? — произнесла Е Рим. — Что она сделала?

— Откуда вы думаете, я знаю эту историю? — усмехнулся парень. — Подскажу, город около военной части и солдаты, выходящие из неё в увольнение. Пили мы с ней.

— Вот оно что! — улыбнулась Е Рим.

— Да, а потом я её встретил почти перед увольнением, — добавил Шин. — Чёрт возьми, она словно лет на десять помолодела. Говорит, поездила по курортам, походила по косметологам, сделала какие-то операции, сейчас же это запросто. А теперь прикиньте, опытная дама, выглядящая лет на сорок — сорок пять, максимум. У неё, я сейчас не шучу, из кавалеров в форме очередь была! Причём, из офицеров. Она же опытная женщина, для неё постельные дела не открытие, говорить умеет, не стесняется своих желаний. Не удивлюсь, если она и замуж ещё раз выйдет. Или уже вышла.

(прим. автора. Шин здесь скромничает. Но это он толкнул эту женщину к тому, что она начала делать).

Е Рим только головой качала.

— А вы говорите, под пятьдесят, — улыбнулся Шин. — В Корее верхний возраст активной жизни у женщин восемьдесят! Вы, считайте, ещё только-только половину перевалили!